Если бы я знал.
— Мы найдем выход.
Когда они вернулись на поверхность, полуденные тени уже удлинялись. Облака усеяли небо, как обтрепанные знамена — серые, бледные и рваные. Площадка у оружейной пустовала, но внутри Джон увидел ожидающего его оруженосца короля. Деван был тощим парнем лет двенадцати, с копной коричневых волос и глазами того же цвета. Он застыл у кузнечного горна, не смея пошевелиться, поскольку Призрак обнюхивал его с ног до головы.
— Он тебя не тронет, — сказал Джон, но мальчик вздрогнул от звука голоса, и от этого неожиданного движения лютоволк обнажил зубы.
— Нет! — окликнул Джон. — Призрак, оставь его. Назад.
Волк, крадучись, вернулся к бычьей кости, являя собой воплощенное безмолвие на четырех лапах.
Деван казался таким же бледным, как Призрак, на лице его выступил пот.
— М-милорд. Его Величество т-требует вашего присутствия, — мальчик был одет в цвета Баратеонов: золотое и черное, с нашитым пылающим сердцем людей королевы, прикрывавшим его собственное.
— Ты хотел сказать "приглашает", — предположил Скорбный Эдд. — Его Величество приглашает лорда-командующего присутствовать. Вот как я произнес бы это.
— Оставь, Эдд, — Джон был не в настроении препираться.
— Сир Ричард и сир Джастин вернулись, — продолжил Деван. — Вы придете, милорд?
Заблудившиеся разведчики. Масси и Хорп отправились на юг, а не на север. Что бы они ни узнали, это не касалось Ночного Дозора, но Джону все равно было любопытно.
— Если так угодно Его Величеству.
Он последовал за молодым оруженосцем через двор. Призрак потрусил за ними, но Джон скомандовал:
— Нет. Останься!
Вместо этого лютоволк убежал.
В Королевской Башне Джон сдал оружие и предстал перед королем. В покоях было жарко и многолюдно. Станнис и его капитаны столпились вокруг карты Севера. Среди них были и заблудившиеся разведчики. Присутствовал и Сигорн — молодой магнар Теннов. Он был одет в кожаный доспех, обшитый бронзовыми пластинками. Гремучая Рубашка сидел, почесывая сломанным желтым ногтем запястья под кандалами. Его впалые щеки и срезанный подбородок были покрыты темной щетиной, пряди грязных волос спадали на глаза.
— А вот и смелый мальчишка, — произнес он, увидев Джона, — прикончивший Манса Налетчика, когда тот был связан и сидел в клетке, — большой квадратный камень, украшавший его железные наручники, мерцал красным светом. — Нравится тебе мой рубин, Сноу? Знак любви Красной Леди.
Не обращая на него внимания, Джон преклонил колено.
— Ваше Величество, — объявил Деван, — я привел лорда Сноу.
— Я и сам вижу. Лорд-командующий. Полагаю, ты знаком с моими рыцарями и капитанами?
— Имел такую честь, — он постарался разузнать все, что возможно, об окружении короля. Все это люди королевы. Джону показалось странным, что рядом с королем нет его свиты, но таково было положение дел. Если слухи, дошедшие до Джона, верны, то приближенные Станниса навлекли на себя гнев короля на Драконьем Камне.
— Вина? Или лимонада?
— Благодарю вас, нет.
— Как хочешь. У меня для тебя подарок, лорд Сноу, — король махнул рукой в сторону Гремучей Рубашки. — Вот он.
Леди Мелисандра улыбнулась:
— Ты говорил, что тебе нужны люди, лорд Сноу. Мне кажется, Костяной Лорд еще на многое сгодится.
Джон был ошеломлен:
— Ваше Величество, этому человеку нельзя доверять. Если я его здесь оставлю, кто-нибудь обязательно перережет ему горло. Если пошлю в разведку — он просто вернется к одичалым.
— Только не я. Я завязал с этими чертовыми дураками, — Гремучая Рубашка постучал по рубину на запястье. — Спроси свою красную ведьму, бастард.
Мелисандра мягко ответила на незнакомом языке. Рубин на ее горле медленно пульсировал, и Джон увидел, что маленький камень на запястье Гремучей Рубашки прояснялся и темнел в такт с ним.
— Пока он носит камень, он связан со мной кровью и душой, — произнесла красная жрица. — Этот человек будет верно служить тебе. Огонь не лжет, лорд Сноу.
Возможно, нет, подумал Джон, но ты лжешь.
— Я пойду для тебя в разведку, бастард, — заявил Гремучая Рубашка. — Я дам тебе мудрый совет или спою прекрасную песню, если захочешь. Я даже буду сражаться за тебя. Только не проси меня носить ваш плащ.
Ты недостоин его, подумал Джон, но придержал язык. Ничего хорошего из перепалки перед королем не выйдет.
Король Станнис сказал:
— Лорд Сноу, расскажи мне о Морсе Амбере.
Ночной Дозор не принимает ничью сторону, подумал Джон, но другой голос шепнул ему: слова — не мечи.
— Старший из дядьев Большого Джона. Его прозвали Воронье Мясо. Ворона однажды приняла его за мертвого и выклевала глаз. Он схватил птицу в кулак и откусил ей голову. В молодости Морс был грозным воином. Его сыновья погибли на Трезубце, жена умерла в родах. А единственную дочь украли одичалые тридцать лет назад.
— Вот почему он хочет получить голову, — сказал Харвуд Фелл.
— Можно ли доверять этому Морсу? — спросил Станнис.
Морс Амбер преклонил колено?
— Ваше Величество, нужно, чтобы он принес присягу перед своим сердцедревом.
Годри Убийца Великанов расхохотался:
— Я и забыл, что вы, северяне, поклоняетесь деревьям.
— Что же это за бог, который позволяет собакам мочиться на себя? — поддержал Фарринга его закадычный друг Клейтон Саггс.
Джон решил не обращать внимания:
— Ваше Величество, могу я узнать, присягнули ли вам Амберы?
— Присягнут. Но только половина из них, и лишь если я соглашусь на условия этого Вороньего Мяса, — ответил Станнис раздраженным тоном. — Он желает получить череп Манса Налетчика и сделать из него кубок, а еще он хочет прощения для своего брата, который отправился на юг, чтобы присоединиться к Болтону. Смерть Шлюхам, так он его назвал.
Это тоже развеселило сира Годри:
— Что за имена у этих северян! Этот, наверное, откусил голову какой-то шлюхе?
Джон холодно взглянул на него:
— Можно и так сказать. Шлюхе, которая попыталась ограбить его пятьдесят лет назад в Староместе, — сейчас это казалось странным, но старый Хорфрост Амбер когда-то полагал, что у его младшего сына были задатки мейстера. Морс любил похвастаться историей о вороне, которая лишила его глаза, а вот историю Хозера рассказывали только шепотом… наверное, оттого, что шлюха, которую он распотрошил, была мужчиной. — Другие лорды тоже присягнули Болтону?
