— Скорее! — крикнула Магьер. — Ватц, где твой дядя?
— Нету его, — ответил мальчик, поспешив вслед за Лисилом к двери. — Я всегда присматриваю за трактиром, покуда он торчит у своей подружки, а он… Силы небесные, что это вы тут натворили?! — изумился он, выйдя в коридор.
Из комнаты Магьер клубами валил дым, расползаясь по коридору.
— Потом! — отрезала она и подтолкнула мальчишку к лестнице.
Лисил, неся на руках Мальца, торопливо шагал вслед за Ватцем. Магьер, сунув под мышку их оружие и ножны, другой рукой волокла за собой сундук. Она вдруг сообразила, почему Лисил исполнился такой решимости спасти сундук от огня, — там лежала его коробка с орудиями наемного убийцы. При мысли о том, что именно Лисил хотел сохранить, Магьер оглянулась на коридор, уже густо застланный дымом.
Огонь, пепел и кровь — эти три спутника, похоже, будут преследовать их всегда и повсюду.
Когда в южном торговом квартале Белы уже меркли отсветы пожара в трактире «Бердок», у северной оконечности Внешнего залива засиял совсем иной свет.
Большой корабль, продолговатый и стройный, рассекал воды залива, огибая северный мыс, и его радужные паруса переливались, отражая свет луны. На корабле начали брать рифы, и он замедлил ход на изрядном расстоянии от гавани, чтобы подобраться как можно ближе к берегу. Крохотная шлюпка заплясала на волнах, проворно удаляясь от корабля.
Стройная и продолговатая, как сам корабль, шлюпка скользила по воде к берегу. В ней было четверо, закутанных в плащи — один на руле, двое на веслах, и последний — на носу шлюпки. Едва дно заскрежетало о песок, пассажир, сидящий на носу, ловко выпрыгнул из шлюпки.
Его плащ был неброского серо-зеленого цвета, нижняя половина лица прикрыта шарфом, голову покрывал просторный капюшон. Оглянувшись, он устремил на шлюпку взгляд янтарных миндалевидных глаз и прощально махнул узкой, затянутой в перчатку рукой.
Его спутник, сидящий у руля, ответил тем же жестом и крикнул:
— Д'креохк!
— До конца, — повторил сошедший на берег — но уже на языке той страны, чья земля была у него под ногами.
— И — доброй охоты, Сгэйль, — прибавил его спутник. Шлюпка направилась назад, к кораблю, а Сгэйль углубился в прибрежный лес.
Под ногами его невесомо шуршали листья и прошлогодняя хвоя, но ни разу не хрустнула под ногой сухая ветка. Когда за черными, оставленными под пар полями стали видны деревни, окружавшие Белу, Сгэйль остановился, устроился на упругом ковре из опавших листьев, покрывавшем землю под деревьями. Лучше он переждет и войдет в город днем, затерявшись на многолюдных улицах.
Так он и сидел, погрузившись в размышления. Наблюдатель, живущий в этом городе, отправил послание на родину, а оттуда оно кружным путем дошло на корабль, к которому был приписан Сгэйль.
— Полукровка?.. — почти беззвучно прошептал он.
Не так уж много в этом мире существовало полукровок. Сгэйль не понимал, почему именно этот полуэльф настолько привлек внимание наблюдателя, что тот посчитал нужным отправить послание деревьями через весь континент. Сгэйль никогда в жизни не встречал полукровок. Этого объявили предателем, и такой приговор, вероятно, имел смысл. Единственный полукровка, о котором Сгэйлю доводилось слышать, родился много лет назад у другого предателя… нет, предательницы, изменившей своему народу.
Аойшенис-Ахарэ — Вельмидревний Отче — был, согласно преданиям древности, непостижимо мудр и, будучи предводителем народа эльфов, наверняка лучше, чем его потомки, знал, почему сородичам Сгэйля следует опасаться людей. Не вправе Сгэйль подвергать сомнению мудрость Вельмидревнего, и все же его неприятно беспокоило то, что ему неизвестно, как и за что была осуждена его жертва.
Сгэйль развязал полосу ткани, которая крест-накрест стягивала его грудь, и тянул за ее конец, до тех пор покуда узкий сверток, прикрепленный перевязью к спине, не соскользнул ему на колени. Он развернул сверток, бережно разложил перед собой его содержимое, дабы привести свое имущество в надлежащую готовность.
Взяв в руки трубку из серебристого металла и две деревянные, с двойным изгибом боковины, Сгэйль собрал короткий лук и натянул тетиву. Пять стрелок с каплевидными наконечниками лежали тут же, на ткани. Ножны со стилетами Сгэйль еще раньше пристегнул на руки пониже локтя и прикрыл длинными рукавами.
Положив лук на колени, он почтительно взял в руки последнее из своих сокровищ — деревянную коробку, не украшенную резьбой, но сработанную весьма тонко. Коробка была длиной с локоть, шириной побольше, чем ладонь, и толщиной чуть меньше запястья. Открыв коробку, Сгэйль бережно обследовал ее содержимое — от гарроты и ножа-костеруба до тончайших проволочек, крючков и прочих приспособлений, упрятанных за выдвижной панелью на крышке коробки.
Предатель — так назвали этого полукровку. В своей жизни Сгэйль знал только одного… нет, одну предательницу. И ее отпрыск — если только это действительно он — не дождется того снисхождения, которое даровали матери ее сородичи… а точнее, члены ее клана. Анмаглахк.
* * *
По ночным безлюдным улицам Лисил и Магьер добрели до бывших казарм, где размещалась миссия Хранителей. Фонари перед входом в миссию не горели, но Магьер все равно забарабанила в дверь.
По счастью, ее штаны и ботфорты лежали в сундуке, иначе пришлось бы идти по улице полуголой, рискуя, что какой-нибудь ретивый стражник арестует ее за непристойное поведение. Магьер могла бы побиться об заклад, что волосы у нее взлохмачены, как воронье гнездо. Рубаха болталась на ней, как мешок, да вдобавок была измазана сажей и забрызгана кровью. Чужой, конечно, — сама Магьер не потеряла ни капли крови, зато у нее ныли ребра и бедро — в том месте, куда высокий вампир ударил ее ногой. Она собиралась уже постучать сызнова, когда дверь наконец приотворилась.
К большому облегчению Магьер, из-за двери, придерживая на груди кое-как запахнутую мантию, выглянула Винн Хигеорт. В руке она держала лампу, которая светила необычайно ярко, — Магьер никогда прежде не видела такого яркого света.
— А, — сказала Винн, — это вы…
Она окинула взглядом полуодетого, изукрашенного кровавыми полосами Лисила, который держал на руках неподвижного Мальца. Магьер знала, что и сама она выглядит не лучше. Глаза Винн округлились от испуга.
— Пода-айте бездомным нищим кусочек хлебушка! — шутливо проныл Лисил.
Винн поспешно распахнула дверь настежь:
— Входите же, скорее входите!
В эту минуту из-за спины Лисила выглянул Ватц. Винн изумилась еще сильнее, однако жестом пригласила заходить и мальчишку.
