Ралого, осторожно приподнявшись на локте, взяла руку Данте и, успокаивая медленно разгорающееся пламя ненависти в груди вампира, прижала к своей щеке. Улыбнувшись, Данте опрокинул девушку на спину, впиваясь яростным поцелуем в кроваво-алые губы орчанки, отвечая на невысказанное желание в потемневших багровых глазах и заглушая в себе боль утрат.
Сверху раздался тихий рык Алетагро.
– Дан, что-то ты слишком живой для тяжело р-раненого, хочешь, чтобы испр-равил?!
С неохотой, оторвавшись от мягких губ орчанки, Данте перевернулся на спину и опалил недовольным взглядом нависшего над ними орка. Ралого, пискнув что-то невразумительное, съежилась под взором полыхающих багровых глаз, наливающихся кровью. Данте прорычал в ответ.
– Ал, вали-ка отсюда в темпе вальса, а то ты у меня сейчас будешь тяжело ранен! – не обращая внимания на боль, Данте медленно поднялся и, задрав голову растягивая губы в хищном оскале, продолжил. – Не смог вытащить Ралого из плена, так не гавкай, а заткнись и рычи в тряпочку! – поведя плечами и встретившись с удивленными глазами девушки, сказал. – Всегда бесило отношение родни девушки, пытающейся выбирать, с кем ей встречаться, а с кем нет, словно она не имеет собственной головы на плечах! – переведя взгляд на обескураженного неожиданным отпором Алетагро, Данте отбросил могучее тело орка телекинезом в небольшое озерцо и прокричал вдогонку. – Ралого, между прочим, сорок девять с чем-то лет, уж точно не малолетка с ветром в голове, так что завянь, одуванчик ты красноглазый и остыть, заботливый ты наш.
Выдохнув сквозь зубы воздух, и борясь с сильнейшим головокружением, Данте медленно опустился на траву. Смахнув испарину со лба, пробормотал.
– Ох уж этот магический перекос! – посмотрев на дрожащую ладонь, добавил. – Чего-то как-то фигова-то мне, красавица. – Ралого, уложила голову вампира себе на колени. Подбежал Экитармиссен с мокрой тряпицей, которую тут же положили вампиру на лоб, остальные оборотни рассредоточились вокруг, на случай, если орки вздумают вдруг напасть. Опомнившись, Данте спросил. – Слушай, Ралого, как тут у вас обстоит дело со свободными отношениями, а то вдруг я что-то не то сделал?
Ралого усмехнулась и поинтересовалась.
– Жалеешь? – вернув хитрую улыбку, Данте ответил.
– Еще чего! Просто интересно, как у вас тут относятся к свободным отношениям вообще. – вдруг, в левом глазу вспыхнула тьма, от вампира повеяло потусторонним холодом, от которого девушке стало не по себе. Данте глухим голосом, мрачно продолжил. – Не хочу обманывать, красноглазка, я не способен полюбить по-настоящему, мне доступна лишь легкая влюбленность и привязанность, проверенный факт! – это было произнесено так, что Ралого поверила окончательно и бесповоротно. Данте подумал про себя. – "Мое сердце навеки принадлежит другой. Хорошо хоть после разрыва нитей больше не чувствую омерзения к девушкам, которых целую, зато ощущаю себя самым мерзким предателем! Надо с этим что-то делать". – неожиданно разозлившись на самого себя, Данте рыкнул и подумал. – "Мне слишком много что надо сделать! Подтянуть тело, разобраться с духом, точно понять, что происходит с моим даром и заклинаниями. Если первоначальная догадка верна, то разработать собственную систему кастования заклинаний, закрыть дыры в магическом образовании и еще кучу второстепенных вещей успеть сделать. Но самая первостепенная важность состоит в том, что мне нужен бесперебойный источник пополнения темной энергии, желательно несколько источников, а то крови не всегда успеваю глотнуть". – Девушка погладила его лицо, жалея вампира, поморщившись, Данте прошептал. – Рал, не жалей меня, это плохое и темное чувство, если кто-то достоин жалости, тот достоин лишь удара милосердия! На будущее, никогда не путай жалость и сочувствие, от жалости веет такой энергией тьмы с безысходной тоской, что даже мне становится противно. Ненавижу, когда меня жалеют!
Вынырнув из воды, Алетагро встряхнулся всем телом, словно громадный пес, разбрызгивая вокруг капли ледяной воды. Отерев лицо, выбрался на берег и начал стаскивать с себя одежду, искоса посматривая в сторону парочки. Ороллин, подойдя к другу, уселся рядом.
– Дан прав, не стоит изображать из себя сторожевого пса, Ралого умная девочка и сама знает, что для нее лучше. Кстати говоря, я бы на твоем месте наоборот всячески поспособствовал развитию более тесных отношений между ними. – склонившись к уху задумавшегося Алетагро, Ороллин шепотом продолжил. – Ралого привязана к вашему роду, а значит и к Индерону. Если у них все зайдет достаточно далеко, привяжем и мага к острову, улавливаешь ход моих мыслей?
Одарив гнома недовольным взглядом, Алетагро ответил, постепенно повышая голос, сам того не замечая.
– Прекрасно я все понимаю, Ор, просто меня взбесило то, что Дан, целует мою сестру второй крови на виду у всех, даже не потрудившись уединиться! С кем быть, Ралого сама решит, но о приличиях-то забывать, никогда не следует!
Со стороны вампира донесся хохот вперемешку с проклятиями.
– Ангел тебя по головке погладь, Ал! Не мог нормальным языком это сказать, что ли? Нет же, сначала нужно рычать, сверкать налитыми кровью глазами и получить на орехи, прежде чем разъяснить ситуацию? – орк, отжав рубаху, раздраженно махнул рукой и, пройдя обратно, пробасил, пристально уставившись в глаза вампира.
– Дан, если с моей сестрой что-то случится, я сделаю все, чтобы ты отправился на свидание с АйкенМа досрочно!
– Учту. – вампир совершенно серьезно кивнул в ответ и перевел взгляд на Ралого, подмигнув девушке, поинтересовался. – Я так понимаю, что у вас тут довольно лояльно относятся к отношениям? – Ралого, вместо ответа нагнулась и поцеловала вампира. От приятного времяпрепровождения отвлек недовольный окрик Язуллы.
– Может, хватит миловаться? Нам вроде как надо быстрее покинуть халифат, или я ошибаюсь?
Поднявшись на ноги, с помощью Ралого, Данте проникновенно выругался и, найдя глазами Язуллу, насмешливо рассматривающего вампира, сказал. – Яз, грубая и зачерствевшая у тебя душа, повременить немного не мог?!
– Не мог, кроме того, мне просто завидно, да и не мне одному, между прочим!
Наскоро перекусив, и вновь погрузив вампира на носилки, отряд выдвинулся в дорогу. Ралого, не пожелав никому уступать место, пристроилась справа от Данте, слева устроился Экитармиссен, ревниво посматривая на ухаживания орчанки. Уловив взгляд, Данте посмотрел в янтарные глаза оборотня.
– Эки, не парься, я уже никуда от вас не денусь, так что не зыркай так. И вообще, как только оправлюсь от ранения, займусь вами, еще стонать будете. Надо вас, мелкота, подтягивать и выправлять ауру, а то не оборотни, а ангел знает что. Оборачиваться не умеете, точнее кривая аура не дает оборачиваться, и как-то странно видеть оборотня без волчьего хвоста в руке, или в свернутом состоянии на поясе на худой конец, да и шпаги при вас что-то незаметно. Тоже во дворце амуницию изъяли?
