Возможности у моего врага оказались обширные. Когда очередная молния била в дерево, за которым я прятался, оно вспыхивало все сразу, от корней до макушки. Одно радовало — между молниями он делал перерывы. Видимо, чтобы накопить заряд. Мне казалось, он особенно не торопится. Несколько раз он позволил мне дыхнуть на него огнем: в первый раз уклонился без малейшего усилия, я бы даже сказал, с ленцой. А потом и уклоняться не стал. Просто проходил сквозь пламя, не оставившее на его сияющей броне даже пятнышка. Похоже, эта игра в кошки-мышки его развлекала.
Горело уже несколько сосен. Бор начало затягивать дымом. Еще немного, и начнется самый настоящий лесной пожар. Я не успел прикинуть, на руку мне дымовая завеса или наоборот, как сосна, за которой я прятался, с душераздирающим треском расщепилась пополам. Оскаленная железная пасть стремительно прянула ко мне. Я бы не успел отреагировать, Нагель напал слишком быстро, но мне повезло: остаточное электричество от разряда прошло по земле и жестоко поджарило мои пятки. Я заорал и чисто рефлекторно взвился в воздух. Такому стремительному вертикальному взлету позавидовал бы даже Валенок. Но железный дракон просто сделал то же самое. Похоже, он добился, чего хотел, — выгнал противника из леса на открытое пространство. Под защитой деревьев и дыма у меня был хоть какой-то шанс. В воздухе оставалось только удирать.
Мы со свистом пронеслись над базой, как два истребителя. Вдалеке над лесом били молнии, отражаясь в облаках; внизу, среди корпусов, полыхало пламя. Похоже, кто-то из наших сделал то, что не успел я, — заманил врага в огонь.
Внизу промелькнула полоса пляжа, белая в лунном свете. Железный дракон мчался слева, явно оттесняя меня к фьорду. Зачем он это делал? Он летел, прилипнув ко мне, словно тень, — теперь я понял, откуда его второе прозвище, — время от времени подбадривая электрическим разрядом. Я метался из стороны в сторону, но он был куда маневреннее меня. Молнии обжигали, как удары хлыста. Выручали только печати — и то, что железный дракон не торопился. Он явно решил как следует погонять наглеца перед смертью.
Вдруг я обнаружил, что скольжу над самой водой. Я попытался взмыть вверх, но гад летел прямо надо мной, заставляя снижаться и терять скорость. Зачем он ко мне прижимается? Похоже, для атаки ему нужна очень близкая дистанция — не более десяти метров…
Вспомнил! Разряд молнии не отличается точностью. Это хорошо. Идет по самому короткому пути. Это плохо. Но особенно он опасен на воде. Вода — отличный проводник. Если Нагель загонит меня во фьорд и шарахнет молнией, вынырнуть, пожалуй, не удастся…
Я заложил крутой вираж и повернул к берегу. Железный дракон все так же мчался надо мной, повторяя каждое мое движение. Даже на расстоянии я чувствовал, как он раскалился. Слышалось негромкое гудение — теперь я понимал, что оно мне не мерещится. Нагель копил заряд.
Почему он не добьет меня? Чего тянет?
Луна осветила берег, который оказался неожиданно близко, метрах в тридцати. Сзади пахнуло жаром — Нагель сокращал дистанцию.
«Он не позволит мне добраться до берега, — отстраненно-холодно подумал я. — Один удар — и все…»
Тело вдруг стало легким и прозрачным. Все печати одновременно загорелись холодным белым светом. Может, они немного защитят меня…
Мелькнула запоздалая мысль — развернуться и напасть на близкой дистанции. На худой конец, вцепиться в него и увлечь в море вместе с собой… Но все происходило слишком быстро. Я не успевал.
Когда наконец пришло решение — правда, самоубийственное, — времени на обдумывание уже не хватило.
До берега осталось метров десять, когда за спиной сверкнула вспышка: железный дракон ударил молнией. В тот же миг я приказал всем печатям погаснуть и впитал ее в себя. Выпил залпом, как ментовский фонарик.
Тело словно пополам разорвало чудовищной болью. Я завыл; крылья и хвост разом отказались мне повиноваться, и я рухнул в воду. Оглушительное шипение… Горяченное облако пара… Видимость тут же упала до нуля. Я зарылся носом в мокрый песок. По мелководью зазмеились жутковатые синие молнии. Боль все еще терзала меня, и я дергался и бился в воде, как в припадке эпилепсии. Дикий рев позади, в облаке пара, не имел ко мне никакого отношения. Когда за спиной послышался шумный всплеск и глухой удар — такой, что земля содрогнулась, — я только вяло моргнул. Надо мной прокатилась волна, рев умолк. Молнии перестали пробегать по воде. Боль понемногу отступила. Я перевел дыхание и с трудом приподнял голову.
Одно радовало — свалился я у самого берега. Передо мной поднимались невысокие дюны, поросшие сухой серебристой травой. Между дюнами шелестела осока. Несколько минут я медитативно созерцал, как она покачивается в лунном свете.
Все тело казалось чужим. Каждая чешуйка стояла дыбом, вибрировала каждая клетка. Я поймал столько электрических ударов, что, будь я просто человеком, от меня давно уже осталась бы горстка праха. А как дракон я был не способен ни к битве, ни к полету. Тело требовало немедленного перехода в иное состояние.
Когда я превратился и осторожно поднялся на ноги, за спиной плеснула вода. Я со стоном повернулся. Плеск повторился. В облаке пара двигалось темное пятно, приближаясь к берегу.
Это был Нагель, тоже в человеческом обличье. Он брел по колено в воде, держась рукой за грудь. В тишине отчетливо слышалось его булькающее хриплое дыхание, словно каждый вздох давался ему с трудом. Увидев меня, он остановился и рассмеялся лязгающим смехом.
— Говорят… если у дракона вырвать сердце… он еще некоторое время может сражаться, — прохрипел он.
— Это ты о себе или обо мне? — уточнил я.
Нагель медленно поднял руку. Я вяло закрылся предплечьем — на большее у меня в тот момент не хватило бы сил…
Но он просто донес руку до головы и неловким движением стянул с себя маску. Я увидел его лицо — совершенно белое. Губы посинели до черноты. Нагель сделал еще шаг, пошатнулся и рухнул ничком в воду.
Я подбежал к нему, приподнял его голову над водой, но он был уже мертв.
Энергия последней молнии не пошла мне впрок. Судя по всему, она просто пролетела сквозь меня и рассеялась в пространстве. По крайней мере меня не разорвало пополам, как показалось в момент удара. Иными словами, я сработал не как аккумулятор, а как громоотвод. Тоже неплохо. Но чувствовал я себя абсолютно опустошенным. Даже печати активировать не удалось. Сейчас во мне не осталось почти ничего от дракона. Я не сумел бы отбиться от обычного гопника. Но это уже не имело значения.
Вытащив тело Нагеля на мокрый песок, я выпрямился и огляделся, думая, что делать дальше.
