– Так и знала! От этой девчонки одни проблемы.
– Следи за словами…мама. Минна мой друг.
– Так должно быть, – успокоила Ко Соён. – Боль скоро утихнет. Твоя жемчужина с характером и сопротивляется убывающей луне. У Минны сейчас, возможно, жар…
Ино протерла лоб Хёна влажной салфеткой. Когда ему стало лучше, они выехали на оживленную трассу Сеула и скоро были у дома Ли Кангиля.
Тэхён бежал навстречу, укачивая мини-пылесос как младенца.
– Я убрал всю сажу. Но там, на полу… – Он тыкал пальцем в сторону двери. – Господин Ён Сихван. Просил не отвозить его в больницу. Что делать-то?
Компания ринулась в дом и расчихалась на пороге. Ино раздала влажные салфетки. Черные клочки еще кружили в пространстве холла, а шаман лежал на диване с приоткрытым ртом. Хён придавил пальцы к артерии на его жилистой шее и расслабился.
– Да, он жив… – Взгляд блондина переметнулся на черный камень, зажатый в руке мужчины. – Это шерл, который приказал Юри подкинуть Черный дракон.
– Минна… – Ён Сихван открыл глаза.
– Она в порядке, лежите. Где дядя Кангиль?
Ён Сихван поднял сухую руку и указал на пылесос. Хён сразу понял, что произошло: была драка, в ходе которой убывающая луна активировала шерл, и тот расщепил дракона в пепел. Дракон отобрал у Тэхёна контейнер и попросил Ко Соён пересыпать содержимое в серебряную сахарницу. Пока имуги возилась с его поручением, Хён шепнул ино:
– Мама, сотри Тэхёну память за этот день.
– Но как? – встревожилась ино, взглянув на парня в тренировочных брюках. – Я не владею гипнозом. Придется целовать его.
– Разве ино делают это не через касание?
– Без практики могу и кого-то из вас задеть.
К рассвету ино удалось избавить Тэхёна от воспоминаний. Поцеловать его было куда сложнее, ведь он ошалело выворачивался. А Ён Сихван смог присесть на диване и объяснить свое отсутствие.
– Когда я вернулся, господин Ли Кангиль уже… Шерл затронул и мою ауру… – говорил он с заминками сквозь кашель. – После ухода господина Ли Юнхо на Небеса, я стремительно терял силы и отправился странствовать по древним скоплениям каменных соксу, дабы напитаться энергией предков и восстановиться. Я уничтожил Нила и надеялся, что его заказчик последует за мной. Вероятность отлова сильнейшего имуги была велика. Понимаю, с убийством Ким Хёну у вас возникли опасения на мой счет, но следовало тут же рассказать мне о Ко Соён. Если бы не опыт и видения… все могло бы закончиться летальным исходом для нас обоих.
Видения, о которых упомянул Ён Сихван, преследовали его и раньше, но никто не придавал им значения – кто знает, как протекает работа шамана? Неконтролируемыми выходами в транс он объяснял некоторые тайные знания и предсказания, в том числе то, как вышел на след фанатки Су Мирэ, отыскав те самые заправку и подвал.
К девяти часам следующего вечера шаман чувствовал себя вполне бодрым, и провел обряд разделения Ко Соён и Су Мирэ. С виду это казалось плевым делом – вроде фокуса с распиливанием ящика. Имуги легла на длинную кушетку в его кабинете, Ён Сихван ввел ее в сон медальоном-маятником, зажег по периметру свечи с лавандовой отдушкой и бормотал какие-то фразы из толстой книги с кожаным переплетом. Рот Ко Соён растянулся до размеров ведра, и из него рывками вышел черный кокон слизи, которая шлепнулась на пол и постепенно впиталась в паркет. Как только на его месте появилось тело Су Мирэ, мужчина упал на колени и потерял сознание. Хён и ино предпочли воздержаться от наблюдения и ждали за зеленой бархатной шторкой. Они узнали о завершении только по визгу, с которым очнувшаяся Ко Соён обнаружила себя нагой. Сим Лиа принесла из ванной халаты и укрыла девушек. Затем Хён отнес школьницу в комнату Минны.
Невеста наследника имуги оказалась рослой брюнеткой с волосами до пят и круглыми глазами на выкате. Ее лицо с мелкими приятными чертами, было знакомо Хёну из сводок новостей.
– В реальности выглядишь более эффектно, – подметил парень. – Если бы все имуги были такими, наши кланы…
– Ли Хён, ты вроде таскался за Минной…
– Ни за кем я не таскался! Минна мой друг.
– Я вызвала такси, – сказала Ко Соён, затирая сообщения и звонки блондина в телефоне фанатки. – С госпожой Пак Набом проблем не будет. Надо наведаться к моей «семье». Теперь я могу применить гипноз.
– Старший инспектор Дон Юль и его подчиненные подрядились почистить данные. Завтра в прессе напишут, что слухи об исчезновении скрипачки Ко Соён – очередная утка, и ты обучалась в Канаде.
Через час после отъезда имуги Хён отправился наверх, чтобы осведомиться о состоянии Су Мирэ. Сим Лиа ходила за ним по пятам, потому что такое сосредоточение девушек вокруг сына ее нервировало.
– Мам, ты не могла бы выйти? – сорвался айдол, присаживаясь на кровать к школьнице. – Я хорошо воспитан.
– А она, может быть, нет!
Внезапно Су Мирэ открыла глаза, застонала и медленно осмотрелась. Узнав кумира, она закричала и при попытке бежать запуталась ногой в сползшей на пол простыни.
– Спокойно! – Он усадил ее на кровать, а сам сел перед ней на корточки. – Ты в безопасности, Су Мирэ. Старший инспектор уже в пути. Расскажешь ему, что произошло?
Девушка робко кивнула. После дворцовых повадок Ко Соён было непривычно видеть ее смущенной и дрожащей, как осиновой лист. Имуги уже давала показания, находясь в ее теле, и приезд полиции был скорее представлением.
– Су Мирэ – красивое имя, – улыбнулся Хён. – Я позабочусь, чтобы тебе оказали всевозможную помощь. Ты теперь фанатка номер один.
– Теперь?
– Та, которую я считал своей фанаткой, никогда ей не была. У нее другой идеал.
Сим Лиа вздохнула насчет сложившейся ситуации – а ей все чаще казалось, что уж лучше Минна, чем любая другая – и удалилась к себе.
Пес явился без звонка, и Хён укоризненно посмотрел на него, но Су Мирэ с надеждой взглянула на Дон Юля и сбивчиво принялась рассказывать о дождливом вечере пятого мая, и преследовавшем ее психе Хван Сынгу.
После разговора ищейка отвел Хёна в сторону и шепнул:
– Теперь у девочки психологическая травма, связанная с тобой. Я сотру ей память за этот день. В отделе уже составили правдоподобную версию ее исчезновения. Она запомнит только выигранные вип-билеты, Хван Сынгу и подвал. Неприятностей с прессой у тебя не предвидится. А сейчас мы доставим ее к родителям.
– Все время хотел спросить… Если Ун Шин и прочие токкэби могут видеть то, что спрятано за амулетами и в пустоши, почему они не смогли обнаружить Су Мирэ в подвале?
– Карманы Пустоши, подобные той заправке, «стирают» присутствие. Чтобы увидеть, нужно сначала почувствовать. Удивительно, что Ён Сихвану это удалось. Его видения… занимательная штука.
– Ты его подозреваешь?
– Доверься Хо Яну и Ли Юнхо. Они разберутся с этим, а ты… постарайся не вляпаться в очередной скандал.
– Хван Сынгу на свободе.
– Я уверен, что Черный Дракон избрал его для своих жертвоприношений. Возможно, до него этим занимался кто-то еще. Он был сиротой, ориентировался в местности, возил школьные экскурсии… Когда-то состоял в банде, которая вымогала деньги у Тэхёна. И ни разу не был схвачен с поличным. Но даже такой ублюдок испугался, когда увидел сущность Черного Дракона, и плохо усыпил хлороформом школьницу Ван Руми. Поэтому она запомнила его лицо. Как только Хван Сынгу стал не нужен – попал под суд, и его признали сумасшедшим.
– Что если он…
– Я приставлю десять токкэби охранять дом. Ты как прежде беспокоишься о каждой юбке? – Дон Юль смерил Хёна снисходительным взглядом, покачал головой и помог школьнице спуститься. На входе девушку подхватил под руку один из подчиненных в форме, и старший инспектор снова повернулся к Хёну. – Мы поймали карлика в переулке Крысиный хвост. Как и предполагал суперинтендант, тварь клюнула на дубликат гравюры с синим драконом, которую менбусин Ан Минджун прятал в стене дома госпожи Пак Набом. Все же этот проспиртованный жулик знает толк в подделках.
– Так просто?
