— Хотите, — неожиданно предлагает оф Полета, — я дам Вам почитать свою работу?
Даже теряюсь.
— Э… — отвечаю, — надеюсь, Вы не рассчитываете, что я стану ее редактировать?
— Разве что некоторые нюансы. Что сочтете нужным. Я попросил, чтобы ее перевели для Вас.
Смотрит на меня прямо как собака, хозяин которой держит мячик в руке и не бросает. Ну как я могу обмануть его ожидания? Особенно если учесть, что у меня газеты на стенах уже закончились.
Я почитала его труд. Слог легкий. Выводы толковые. Порадовало, что у него не вся информация имеется. Потому что такую бы голову к нам в Правительство, и с Мастерами было бы покончено задолго до начала войны. Шази дал мне сутки на изучение. Управилась быстрее. Даже не терпится поделиться выводами. Не могу дождаться, когда меня к нему приведут.
Бегает по кабинету. Волнуется.
— Ну как? Вам понравилось?
— Вы хорошо пишете, — искренне отвечаю я.
— Но есть, что добавить?
— Естественно.
— Что, к примеру?
Смешно даже.
— Господин комиссар, не гоните лошадей. Вы что, всерьез полагаете, что я дам Вам информацию, позволяющую уничтожать Мастеров более эффективными, чем это написано у Вас, способами?
— Ну да…
Расстраивается. Бедного мальчика обидели, конфетку не дали. Ладно, дам я ему конфетку. Не стоит снижать его интерес к моей скромной персоне.
— Корнуэн, ладно. Кое-что я Вам расскажу. Но не бесплатно.
Поворачивается ко мне лицом. Прямой, надменный. Взгляд балансирует где-то на границе разочарования и презрения.
— Что Вы хотите?
— А у Вас еще шоколадки есть? Я хочу шоколадку. За шоколадку, так и быть, продам Родину и друзей.
О господи! И этому человеку тридцать семь лет! И он руководит целым округом! Гроза партизан, тиран и деспот быстро перетряхивает ящики своего письменного стола в поисках сладостей, и едва не попискивает при этом от удовольствия.
— Вот, — наконец, говорит он, — шоколадка, только она растаяла.
— Ну ладно, — вздыхая, произношу я, — с паршивой овцы… Слушайте. Вами дан неверный психологический портрет типового Мастера. На самом деле, мы вовсе не послушные марионетки властей, не способные к совершению действий, выходящих за рамки, диктуемые Идеей. Каждый из нас является ярким индивидуалистом. Мы, в большинстве своем, обладаем мерзким характером и не очень любим людей. Вы знаете, что неофициально Мастерам запрещено жениться и выходить замуж? И чем выше уровень, тем жестче это ограничение. Государство таким образом бережет от нас своих подданных. И не только потому, что мы постоянно, и не важно, осознанно или нет, вторгаемся в чужую душу. Еще и потому, что находящийся в радиусе Мастер фонит. Именно так, кстати, мы распознаем друг друга. Вы записываете?
Кивает.
— Первое, чему нас учат в Академии — сдерживать свои эмоции. По возможности, выключать их. Потому что наши эмоции — это оружие, которое может ранить или даже убить. И, несмотря на то, что потенциально актуализировать может любой Мастер, до войны актуализация вне Академии считалась тяжким уголовным преступлением.
М-да, помню, как я это преступление в первый раз совершила. Правда, в состоянии крайней необходимости, но аукнулось оно мне капитально.
— Ну вот, говорю, за шоколадку достаточно.
Счастливо улыбается.
— Спасибо.
На этом наш очередной сеанс считается закрытым. Меня уводят обратно. Удовлетворенный Полета остается обрабатывать информацию.
Могу себе признаться: рядом с Шази приятно находиться. Он не боится и не сожалеет. И не лжет. Возможно потому, что знает, насколько Мастера чувствительны к вранью. А может просто не любит говорить неправду. Спокойствие, доброжелательность, целеустремленность и любопытство — вот, что транслирует серый лис в моем присутствии. Приходится постоянно напоминать себе, что оф Полета — не интересный собеседник, а подлежащий уничтожению враг — жестокий, коварный и эффективный.
Полагаю, его одолевают похожие мысли.
Коруэн оф Полета притащился в мой гостиничный номер. Сам. До этого момента как-то мне приходилось его посещать. Очень интересненько.
Гуляет по комнате туда-сюда, разглядывает мое оригами. Я стою посреди комнаты (пришлось встать, чтобы не дать ему возможность смотреть на меня совсем уж сверху вниз) и внимательно за ним наблюдаю.
— Вы знаете, — каким-то легкомысленным тоном заявляет он, — наши друзья из ПОПЧ очень хотели бы с Вами пообщаться.
И что? Я должна в восторге кричать: да, да? И вообще, что за бесцеремонность? Я, между прочем, спать собиралась, а не устраивать вечерний прием в интимной обстановке. Потому недовольно буркаю:
— Без взаимности.
— Что Вы имеете ввиду?
— Я с ними общаться не хочу. Они мне еще в прошлый раз надоели.
— Да? И еще они хотели бы продолжить исследование Проводников.
Вкладываю в голос весь сарказм, на какой способна.
— Не может быть!
Смеется. Искренне и доброжелательно. Ну прямо лапочка! Только эмоциональный фон у него какой-то неустойчивый.
— Вы мне нравитесь, — говорит, — честно. Но ведь рано или поздно я буду вынужден это сделать.
— Фигушки, Вы обещали меня расстрелять.
— Я передумал.
Что это он сегодня такой улыбчивый?
— Вы знаете, Майя, — произносит Шази таким томным и воркующим голосом, что у меня мурашки бегут по коже, — Вы действительно мне нравитесь.
Он подходит ближе. Я чувствую запах его одеколона. Приятный запах. Делаю шаг назад. Что-то этот пакостник задумал. Сканировать боюсь, вдруг себя выдам.
— И что? — спрашиваю на всякий случай, чтобы хоть что-нибудь сказать.
— Я даже слегка возбужден…, — тихо проговаривает Шази и делает ко мне еще шаг. Отступаю. Отступаю до тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. Что делать-то? Напомнить ему о том, что я замужем? Ага, это должно его страшно взволновать. Как же! Я не имею права проявить свои способности и демаскироваться. Может, треснуть его коленкой между ног и попытаться сбежать? Но даже если, допустим, мне это удастся, даже если тренированный Полета пропустит удар, если я, как птичка, пролечу через полный солдат двор, даже если я смогу добраться до своих, здесь остается Егор. И злой Шази. И ПОПЧ, мечтающий прибрать моего мужа к своим загребущим рукам. Перспективка — блеск. Стою и ресницами хлопаю.
— Я не хочу Вас насиловать, — продолжает Шази.
— Взаимно, — быстро отвечаю я.
— Не хочу, но допускаю такую возможность.
Корнуэн снимает перчатку с правой руки и нежно проводит пальцами по моей щеке, отчего мурашки по мне начинают бегать гораздо резвее. Прямо не мурашки, а кони какие-то.
