– Нет, не за само зеркало, а за то, что полез без спросу в опасное место.
– А там что, опасно? Чего ж ты туда полез?
– А откуда я знал…
На этом их разговор был неожиданно прерван голосом, раздавшимся, как показалось Мафею, прямо с ближайшего дерева:
– Ваше высочество, где вы находитесь?
– В Поморье, – отозвался Мафей. – С Кондратием.
– Что вы там делаете?
– Общаемся.
– Попрошу вас извиниться перед вашим собеседником и перенести ваше дальнейшее общение на другое время. Вы мне нужны, я вас жду в гостиной господина Жака. Он просит закрыть его кабинет, поскольку сам не в состоянии пересечь гостиную и дойти до двери. Здесь… э-э… кое-что произошло, и помещение выглядит не лучшим образом.
– Я понял, мэтр, – печально ответствовал Мафей. – Сию минуту. Только попрощаюсь и провожу кузена домой.
* * *
Небо было черное, как кровь дракона, и в нем медленно покачивался тонкий серпик умирающей луны. Ее скудного света едва хватало на слабенькую дорожку, мерцавшую на спокойной глади моря и уходившую в неведомую даль. Волны с тихим плеском накатывались на берег, лениво облизывая песок, и неторопливо отступали, увлекая с собой некоторое количество этого самого песка и так и норовя плеснуть этой водно-песчаной взвесью прямо в лицо.
– Я точно сошел с ума, – сообщил король, выплевывая песок. – Как я согласился на это безобразие?
– Это безобразие тебе не понравилось? – невинно поинтересовалась Кира, и он вдруг подумал, что минуту назад ему было совершенно наплевать на этот песок. Более того, ему было наплевать, где он находится, как он выглядит и видит ли его кто-нибудь в этот момент. Это все были незначительные, не заслуживающие внимания мелочи. Теперь, постепенно приходя в себя, он, наконец, осознал, что песок во рту – это хоть и мелочь, но весьма неприятная. Однако то, как он выглядит, валяясь в чем мать родила посреди пляжа, его по-прежнему совершенно не волновало.
– Мне понравилось, – согласился он, продолжая отплевываться. – Только теперь у меня полон рот песка. А у тебя, наверное, не только рот. Вот посмотрим, если ты родишь мне маленьких песчаных крабиков…
– Значит, они присутствовали в твоей родословной, – засмеялась королева и, наклонившись, ласково обтерла ладонью его мокрое лицо. – И ты просто ищешь повода…
– Неправда, – возразил король. – Никакой живности мельче гнома в моей родословной не было. Да и насчет гнома – это только гипотеза, до сих пор не доказанная. И перестань по мне топтаться.
– Почему?
– Во-первых, ты можешь нечаянно наступить на что-нибудь очень нужное…
– Ах, какие мы осторожные! Лучше признайся, скольким несчастным женщинам ты переломал ребра в момент оргазма?
– Ты первая.
– Мои-то как раз выдержали, но дамы более хрупкие должны были непременно сломаться. Теперь я верю, что ты носил доспехи. А во-вторых?
– А во-вторых, если ты будешь продолжать меня соблазнять, мы опять наедимся песка.
– Прямо сейчас? Не успев выплюнуть предыдущий?
– Именно.
– Тогда не хватай меня за грудь, не хватай! А то ты сам меня соблазняешь, а потом на меня же сваливаешь!
– Я? – засмеялся король, вытягиваясь во весь рост и снова устремляя взор в небо. Луна, наконец, перестала качаться и прочно застыла на одном месте. – Это я тебя пинками выволок из дому на ночь глядя и потащил в воду?
– А разве я тебя силком тащила в воду? Сидел ты на берегу, застегнутый доверху, вот и сидел бы дальше. Я тебя не трогала.
– Как это не трогала? А кто разделся донага и плескался тут в соблазнительных позах? Я, знаешь ли, не деревянный.
– Так и скажи, что тебе захотелось любви и ты сам полез валяться в песке. И нечего выдумывать, будто тебя кто-то тащил.
Король снова засмеялся и, приподнявшись на локте, оглянулся в сторону летней резиденции.
– Представляю, как развлеклись все, кто на нас смотрел. И стража, и прислуга…
– Тебя это смущает?
– Может быть, это прозвучит безнравственно, но нет. Мне только любопытно, смешно им было или завидно.
– Уверяю тебя, им было завидно.
– Прелестно, – мечтательно улыбнулся его величество и снова растянулся на песке. – Приятно сознавать, что, наконец, и мне кто-то позавидовал. А то до сих пор бывало наоборот.
– Я и не знала, что ты так завистлив, – поддела его супруга.
– Вот такой я мелочный, завистливый, и бесстыжий. И ломаю дамам ребра. Я действительно настолько сильно тебя обнял?
– Это у тебя называется обнял? Ты меня стиснул так, что я чуть не задохнулась.
– Странно, а как же я и в самом деле до сих пор ни одну даму не сломал? Ну, Камиллу, положим, не сломаешь, ее можно смело под кентавра класть… а остальные?
– Ты теперь намерен до утра размышлять об этой проблеме? Она тебя так беспокоит?
– Нет, меня беспокоит совсем другое.
– Что?
– Ужасная проблема. Хочется курить, но лень вставать. Кира, это не смешно. Это действительно проблема.
– Вставай, лентяй, и пойдем лучше искупаемся. Здесь глубоко?
– Глубоко. Мне до подбородка, а тебе с головой будет. Так что, ничего хорошего из нашего предполагаемого купания не выйдет.
– Почему? Я умею плавать. А ты что, не умеешь?
– Плавать я умею. Но дело не в этом.
– А в чем?
– Объясняю доступно. Сейчас ты встанешь, нагая и прекрасная, и медленно пойдешь в морские волны, как живое воплощение светлоликой Мааль-Бли, богини любви. А я не удержусь и пойду за тобой. Но когда я тебя догоню, мы будем уже на глубине, а там очень неудобно заниматься любовью. Так что, лучше остаться здесь.
– Тогда я поползу на четвереньках, чтобы не быть похожей на богиню любви.
– Кира, не делай этого, а то я за себя не ручаюсь. Представляешь, в какой неподобающей позе ты будешь исполнять супружеский долг, если я тебя поймаю на четвереньках?
– Извращенец! Мы сюда купаться пришли, или любовью заниматься?
– Как лицемерны женщины! – с притворным трагизмом вздохнул король. – Ты сама-то веришь, что мы пришли сюда купаться?
– Но одно другому не мешает.
– Здесь имеет место логическое противоречие. Если одно другому не мешает, не следовало употреблять между одним и другим союз «или», который означает именно взаимоисключаемость…
– Шеллар, только не надо логики! – испуганно воскликнула королева. – Только не здесь и не сейчас!
– Ты права. Это я по привычке, не обращай внимания. Так о чем мы говорили?
– О том, что здесь глубоко. А откуда ты знаешь? Ты здесь уже купался раньше?
– Нет, но видел, как купаются другие.
– Так ты здесь уже бывал?
– Конечно. Я не в первый раз в гостях у Александра. Кстати, надо будет пригласить его на летнюю охоту…
– И что, ты не купался? Сидел на берегу, застегнув камзол на все пуговицы, и наблюдал, как купаются другие? Вот это уже извращение похуже всяких неподобающих поз.
