Орэн двигался форсированным маршем, желая как можно быстрее встретить противника и навязать решающее сражение, в исходе которого не сомневался. Он смеялся, узнав, что Эрнон набирает наемников. Видимо, одан Ринересса не знал, что лучшие рубаки Арнира давно служат Орэну. Одан не жалел для них денег, и наемники были в восторге. Скоро он бросит их грозные отряды на Ринересс и добудет победу!
Сидя в защищенной башенке на спинах двух могучих, покрытых кольчужной броней крогов, Орэн оглядывал свою армию, стальной рекой текущую по зеленым лугам Ринересса.
За сотнями и сотнями наемников, составлявших основную часть войска Гурдана, мимо Орэна прошли любимцы — тяжелая латная пехота. Лес черных копий со значками вздымался над сверкающими сталью наплечниками. За ними двигался отряд лучников–северян. Стрелки не имели доспехов, но огромные луки в крепких руках внушали уважение всякому. Одан знал, какой волшебной меткостью обладают эти люди из бескрайних лесов севера. Одан перевел взгляд дальше: на многие меры от холма растянулись отряды и дружины верных эмонов, и от этого зрелища сердце Орэна наполнилось радостью и торжеством. Его замыслы осуществятся! Уже сейчас, до решающей битвы, он знал это. В душе не было ни страха, ни сомнений — лишь желание быстрее сразиться с Эрноном. Следующими падут Эвилон и Эдерн, а потом и Эшнар. «Я стану великим властителем Арнира! — думал Орэн. — Никто из великих оданов не сравнится со мной!»
Его размышления прервал поднимавшийся над деревьями густой черный столб дыма.
— Что это? Я приказал: хеши не жечь! Фориндалл, отправь кого‑нибудь, пусть повесят того, кто это сделал.
— Мой одан, думаю, никто не осмелится перечить приказу. Это противник подает сигналы о нашем продвижении, — сказал владелец эмонгира Форин, командующий черными латниками.
— Думаю, ты прав, — Орэн подал знак вознице, и паланкин спустился с холма. Тут же подбежал гонец с флажком эмона Биррена, посланного оданом к Таллию. Телохранитель неслышно встал за спиной гонца.
— Говори, — разрешил Орэн.
— Мой одан, эмон Таллия изъявил желание присоединиться к нам. Эмон Биррен ждет твоего приказа.
— Пусть Биррен разместит дружину в городе, а эмона я жду в своем лагере. Мне не нужны слова о покорности, мне нужны воины.
Гонец бросился бежать, одан подал знак свите:
— Пора двигаться. Видите: уже целые города присоединяются ко мне без боя. Вперед!
Одан и свита, восседавшая в таких же бронированных башнях, двинулись вслед за войском. Алые, с золотой каймой, знамена Гурдана с черным жуком–груфом на полотнище еще долго виднелись над дорогой, пока не исчезли за высоким холмом.
Два войска стояли друг против друга. Яркий солнечный свет блестел на доспехах и обнаженном оружии, легкий ветерок играл флажками на копьях и едва колыхал тяжелые боевые знамена.
Ниммерд. Название маленькой деревушки ни о чем не говорило ни завоевателям, ни их противнику, но сегодня оно войдет в историю…
Меж первыми рядами противников простиралась неровная холмистая пустошь шагов в сто. Сто шагов отделяло победителей от побежденных, славу от бесславия, а живых — от мертвецов.
Войско Ринересса выстроилось на трех невысоких холмах. Густые шеренги пехоты, собранные в пять крупных отрядов, над каждым из которых развевался голубой стяг, растянулись на две или три меры в длинну.
Одан Ринересса Эрнон, облаченный в великолепные кованые доспехи с позолотой и драгоценными камнями, стоял на самом высоком холме под огромным полотнищем оданского стяга, в окружении могучих телохранителей с двуручными мечами на плечах. Стратег Вирольн стоял рядом, оглядывая построение противника.
— Что думаешь? — спросил одан. В его голосе чувствовалось беспокойство. Он не успел стянуть все силы и жалел, что согласился принять бой.
— Орэн грозный противник, мой одан, — спокойно ответил Вирольн, — но у нас лучшая позиция, и числом мы не меньше.
— Если бы победа зависела от числа воинов, — кусая губы, произнес Эрнон. — Воины Орэна, говорят, очень сильны.
— Ничего подобного. Они такие же люди, как мы, они из плоти и крови, и так же умирают, — стратег казался невозмутимым и уверенным, и Эрнон глядел на него с уважением. Вирольн знал свое дело. Но одно дело — воевать с морронами на границе, и другое — биться с арнами почти у стен Ринересса.
— Орэн славен тяжелой пехотой, — продолжил Вирольн, — но ей придется взбираться на эти холмы, и сильного удара не выйдет. А на флангах у нас колесницы. Мы возьмем Орэна в клещи и уничтожим!
— Надеюсь, у Орэна нет колесниц. А метательных машин у него точно нет, — приободрившись, сказал одан. — Уж такого они точно не ожидают!
Алые стяги Гурдана заполнили долину. Войско врага казалось несметным.
— Вирольн!
— Да, мой одан.
— Как ты думаешь… мы победим?
Вирольн взглянул на правителя. Одан был бледен, в глазах плескался страх. Но стратег понимал одана и не презирал за слабость. Все годы его правления были спокойны и мирны, не считая редких набегов чернолицых, которые никак не могли угрожать ни столице, и тем более оданству. А теперь на карту поставлено все. Замахнувшемуся на весь Арнир Орэну законы не писаны, в случае поражения Эрнон может лишиться не только престола, но и жизни. Если Орэн возьмет верх, Вирольн еще может рассчитывать на снисхождение, но одан — вряд ли… Зачем Орэну лишние претенденты на престол?
Военачальник лязгнул доспехами, резко повернувшись к одану:
— Войско ждет твоего приказа, мой одан. Эти люди пойдут на смерть за тебя.
Эрнон не отвечал, смотря перед собой невидящими глазами. Впервые в жизни он ощутил присутствие смерти. Она ждала у подножия холма, дыша в лицо смрадным духом могилы. Одану хотелось бежать и запереться в цитадели, спрятаться там, где не будут слышны предсмертные стоны тех, кто сейчас стоит в шеренгах. Но как укрыться ему, стоящему во главе войска? Взоры командиров и воинов обращены на него, все ждут команды. Ждут, чтобы победить или умереть…
Только теперь одан понял, что значит быть воином.
— Ты что‑то сказал, мой одан?
— Нет.
— Мы выиграем битву и выбросим этих мергинов за Тейн! Я умру за тебя, мой одан! — поклонившись, сказал Вирольн.
Стратег не кривил душой. Он ненавидел Орэна за попранные им древние устои, за безмерную жажду власти и коварство. И кому, как не Ринерессу победить и наказать заносчивый Гурдан!
Многотысячное войско Орэна замерло, повинуясь звукам боевых барабанов. Блистающая латами, «железная» пехота Гурдана занимала центр построения. Каждый пехотинец имел крепкий щит с гербом и копье с ярко–красным флажком. На правом и левом флангах стояли многочисленные и разношерстные дружины эмонов и два отряда наемников, лучших воинов Арнира, перед ними отряды стрелков из северных земель.
