На проводившихся в кузнице торгах присутствовали несколько десятков ангридов, и некоторых Тауг узнал. Минут пять он наблюдал за происходящим, а потом, увидев открытую дверь в глубине помещения и изможденные лица в темноте за ней, пришпорил Лэмфальта и проехал прямо в дом.
— Лошадь. — Это был один из слепых рабов, работавших в кузнице. — Здесь лошадь.
— На ней сижу я, — сказал Тауг. — Ты боишься, что мы запачкаем пол?
— Я все подотру. — Исхудалая женщина выступила вперед и взяла Лэмфальта под уздцы. — Вы кто?
Тауг объяснил, и вскоре трое слепых мускулистых мужчин и две женщины собрались вокруг него. Он прочистил горло:
— Кто-нибудь из вас хочет вернуться в Целидон?
— Выбраться отсюда?
— Получить свободу?
— Вы это имеете в виду?
— Да вы шутите!
Последние слова произнес один из слепых кузнецов, и Тауг обратился к нему:
— Я не шучу, Вил, но могут возникнуть нешуточные сложности. По правде говоря, наверняка возникнут. Но, возможно, у нас все получится. Мы постараемся, если вы пообещаете помочь нам.
— Они должны продать нас, — сказал один из мужчин, — когда распродадут все остальное. Хозяин умер.
— Это я убил его, — признался Тауг. — У меня не оставалось выбора. Он хотел убить нас с Этелой.
— Вы забрали с собой девочку? — спросил Вил.
— Ее матушка думает, что она в замке, — сказала одна из женщин.
— Так и есть. Я увел Этелу отсюда прошлой ночью, а ваш хозяин пытался остановить нас. — Тауг глубоко вздохнул. — Выслушайте меня, ибо мы не станем ничего предпринимать, коли вы не захотите. Король — король Гиллинг — вправе забирать рабов у своих подданных, когда у него возникнет необходимость в них. Таков закон. Он…
— А, вот ты где! — раздался голос Свона, и он стремительно вошел в комнату через другую дверь, со щитом на руке и с обнаженным мечом.
— Я думал, вы на торгах, — сказал Тауг.
— Там Шилдстар обо всем позаботится. Мы должны следить за ним, помнишь?
Тауг кивнул.
— Так вот, я следил, и он, насколько я могу судить, играет свою роль наилучшим образом, скупая множество интересующих нас инструментов и инструментов для их изготовления. Я вернулся, чтобы помочь тебе…
— Думаю, здесь все в порядке, — сказал Тауг. — Они уже знают, что я убил их хозяина.
— А наш… э-э… наш приятель помогал тебе? Я имею в виду, сегодня.
Тауг помотал головой.
— Я научу тебя обращаться с копьем, и мы посвятим тебя в рыцари при первой же возможности. Его светлость наверняка сумеет устроить это.
Тауг потерял дар речи от потрясения.
— Я думал, он погонится за мной, во всяком случае надеялся. Когда он этого не сделал, я поскакал вокруг дома, намереваясь внезапно напасть на него сзади. Я держался в стороне от дороги, опасаясь натолкнуться еще на какого-нибудь ангрида.
Тауг кивнул:
— Разумеется.
— Когда я вернулся… ну, ты сам знаешь, что я там увидел. А тебя уже и след простыл. — Свон выпрямился в струнку и широко расправил плечи. — Это оскорбительно, и если бы ты бросил мне вызов, будучи рыцарем, я бы принял вызов. Я думал, ты вернулся в Утгард.
— У меня и в мыслях такого не было, — сказал Тауг. — Возможно, я бы вернулся, приди мне такая мысль в голову. Но я хотел найти вас и думал, что вы где-то здесь.
Высокая изможденная женщина в драном черном платье выступила из тени, ведомая за руку женщиной пониже, со взметенными над головой волосами.
— Не забудьте про нее, господин.
— Баки? — Тауг не старался скрыть своего удивления. — Это мать Этелы?
— Разумеется, господин.
— Я и не знал, что она такая высокая.
Свон поманил рукой Баки:
— Пойди ко мне, девушка. Ты рабыня? Ты одета как рабыня.
— Я и есть рабыня, сэр рыцарь.
— Несомненно, именно поэтому ты называешь моего оруженосца господином. Он свободный человек, а любой свободный человек кажется тебе господином.
— Я его рабыня, сэр рыцарь. И поэтому называю его господином.
— За время своего пребывания здесь я видел много рабов, в том числе и женщин. Порой кажется, что Утгард кишит ими. Однако я еще ни разу не видел рабыни столь прелестной.
— Осторожнее, сэр рыцарь.
Мать Этелы взяла руку Тауга и вопросительно посмотрела на него огромными темными глазами.
— Она в замке, — прошептал Тауг. — Она очень хорошо себя вела, и я не обижал ее. Никто не обижал.
Один из слепых рабов громко произнес:
— Вы сказали, мы можем стать свободными.
Свон возвысил голос:
— Послушайте, все вы. Я представляю здесь короля. С этого момента вы принадлежите королю Гиллингу — вы все, кроме девочки, которая принадлежит моему-оруженосцу. Мы забираем вас отсюда и ведем на рынок.
Раздались протестующие возгласы.
— Не для того, чтобы продать вас! Нам нужно купить продовольствия, чтобы кормить вас в Утгарде, и у меня есть деньги. Я куплю много мешков зерна и корзин овощей — репы или что там выращивают местные жители. Мы также купим мяса и, возможно, живых животных, которых погоним в замок. Вы потащите мешки и корзины и поможете погонять животных. Я хочу довести до вашего сведения следующее: теперь у вас новый хозяин, король, и я его представляю. Если выкажете преданность и послушание, мы хорошо о вас позаботимся. В противном случае я не собираюсь попусту тратить время, осыпая вас упреками и колотушками. Королю Гиллингу нужны хорошие рабы, а не плохие, а в земле, откуда вы родом, он найдет еще много рабов. Следуйте за мной.
Баки дернула Тауга за рукав:
— Солнце светит вовсю.
— Я понимаю, — кивнул он.
— Боюсь, она отстанет.
— Я присмотрю за ней, — сказала одна из женщин.
— Может, ей лучше поехать на коне с вами, господин? Она очень худая и явно весит всего ничего.
— Если мы сумеем посадить ее в седло.
Голос подала мать Этелы:
— Подставь мне руки, девушка.
— Думаю, у меня не хватит силы. — Баки обратилась к другой рабыне: — Опустись на одно колено. Подставь ей под ноги другое.
Дело оказалось проще, чем предполагал Тауг. Вскоре мать Этелы сидела в седле позади него, задрав юбку выше коленей и обхватив до боли исхудалыми руками его талию.
— Остальные уйдут через окно с другой стороны дома, господин. Именно через него ваш спутник забрался в дом, и его конь привязан там.
— Мы присоединимся к ним, — сказал Тауг и тронул Лэмфальта шпорами, давая понять, что они готовы ехать.
— Она эльф, — прошептала мать Этелы, когда они проезжали через дверь.
— Я знаю. Но вы откуда знаете?
Она не ответила.
По дороге через город их один раз остановили, но Свон громко объявил, что они едут по поручению короля, и ангрид, вставший у них на пути, с ворчанием посторонился.
