Отскочил, пригнулся и… врезал лапами по задним лапам противника.
Любой другой после такого удара рухнул бы как подкошенный. Но генерал лишь покачнулся, отступил, еще и еще, восстановил равновесие и, не давая противнику опомниться, выдохнуть вновь бросился в атаку.
Раттибор отскочил в сторону, пропуская разъяренного белого вербера, и прыгнул ему на спину. Генерал покачнулся, завалился на бок, и нам почудилось – вот сейчас челюсти Раттибора сомкнутся на горле захватчика.
В холле воцарилось звенящее беззвучие, готовое взорваться восторженными криками.
Но не тут-то было.
Генерал сжался пружиной и выпрямил правые лапы. Толчка хватило, чтобы Раттибор не дотянулся до шеи врага. Следующим движением, генерал перевернулся на спину и пихнул противника уже всеми лапами.
Раттибор отскочил назад, чтобы не упасть и приземлился точно на лапы.
Становилось ясно – быстро бой не закончится. Поединщики друг друга стоили.
Еще некоторое время они атаковали, лавировали, толкались, сцеплялись мертвой схваткой и снова расходились. Невредимые, но сильно уставшие, верберы кружили друг вокруг друга снова и снова, хотя прошло уже больше двух часов.
Я даже не заметила, как пролетело время. В приемном появилось всего два пациента. Мальчик-верпантера с обожженым ухом – кажется, неудачно пользовался зажигалкой или запускал фейерверки и тучная верберша со сломаным пальцем. И опять нас с Риком опередили – не дали заняться больными.
Что ж. Я чувствовала лишь благодарность. После сумасшедших смен последней недели, вчерашнего полевого выезда мы и, правда, заслужили немного отдыха.
Бой тянулся еще три часа. И ближе к концу оба вербера едва держались на ногах. У Раттибора была рассечена рука, у генерала – зияла рваная рана на спине.
Мы прильнули к энергоэкрану, глядя, как неловко махаются поедищинки, как пропускают удары и валятся на смятую траву, вновь окропленную красным.
Толпа белых верберов застыла. Малышня, лет четырех-пяти перестала носиться и дергать взрослых. Даже самый маленький член племени – двухлетка, едва стоящий на неверных ножках, прижался к маме и затих.
Закончилось все быстро, но неожиданно для всех.
Поединщики собрались с силами, тяжело опустились на четыре лапы и бросились друг на друга.
Встретились, покатились по траве и спустя несколько минут, когда клубок тел остановился, мы все ахнули.
Поединщики вцепились друг другу в шеи. Оба, одновременно.
Из ран лениво потекла кровь. Верберы застыли, не зная, что делать дальше.
Некоторое время они медлили, не вгрызаясь в чужую плоть окончательно, в ожидании помощи.
Наконец, на поле опустилась громадная, белая машина – туда поместился бы весь персонал нашей больницы и половина пациентов стационара впридачу. Из авто вышли уже знакомые нам вожаки среди вожаков.
Маллес выступил вперед, махнул белым флагом и провозгласил:
– Ничья! А ну разойдись!
Поединщики расслабились и откатились в разные стороны.
Генерал тяжело поднялся на ноги – его качало от усталости, обратился и спросил только:
– И что же теперь с нами?
На его осунувшемся лице читалась готовность принять любой исход.
Белые верберы у палаток в ужасе уставились на Маллеса, встревоженно зашептались, кивая в его сторону. Двухлетка заплакал, шмыгая в мамино платье.
Захватчики боялись, что их отправят назад, в нижние миры, умирать.
– Граждане перекрестья! Братья и сестры, соседи и друзья! – голос Маллеса пронесся по полю, и мы все знали – каждый местный житель прильнул к энергоэкрану, слушая речь вожака среди вожаков. – Мы приняли решение. Белым верберам можно остаться на перекрестье, поселиться здесь, на приграничных землях, отгороженных от наших основных городов и поселков горной грядой. Возле нее, за ней и чуть дальше уже выставлены пограничные посты, сотканы охранные заклятья всех видов и форм. Если хоть один белый вербер покажется там, смерть ему. Будь то ребенок, женщина или старик. Смертоносная магия не пощадит никого. Но мы оставим будущим соседям все необходимое для жизни. Поможем отстроить приемлемые жилища, проведем воду и снабдим энергией. Здесь же мы оставим несколько устройств для связи, чтобы жители резервации могли вызвать наших медиков и даже воскрешателей. Вы согласны? – вопрос к генералу захватчиков казался излишним, формальным.
По тому, как расслабились, заулыбались белые верберы – все, как один, мужчины, женщины, дети, по тому, как посветлело лицо генерала, было ясно – возражений нет. Двухлетний малыш затих и прижался к маме.
– Сегодня же вечером мы пришлем рабочих для отстройки поселка, – продолжил Маллес. – Вы же должны представить нам совет вождей. Не одного, военначальника, а нескольких альфа-оборотней, к которым мы будем обращаться в случае необходимости.
Генерал кивнул и произнес:
– Спасибо. Мы принимаем условия и благодарим вас за все.
Маллес вернул кивок, остальные вожаки среди вожаков поддержали его.
Генералы перекрестья вернулись в машину, Маллес помог Раттибору забраться в салон, и белая громадина взмыла ввысь.
Главарь нижних оборотней выбросил руки вверх, высоко вскинул голову и заорал во всю луженую глотку. Белые верберы подхватили, и по полю пронесся восторженный крик. Крик новых жителей перекрестья. Пусть пока отчасти бесправных, но уже членов нашего сообщества.
