— Эй! — Гринер возмущенно дернулся, и Рик примиряюще поднял руки.
— Просто слово, парень. Обозначает тех, кто предает интересы своего… клана или сообщества. Если уж на то пошло, я тоже ренегат. И еще какой.
— А что ты думаешь насчет ситуации с Белым магом, «не заметившим» надписи? — спросил Дерек. Недовольный взгляд Тео он будто бы не заметил.
— Хм… — бард поерзал. — Переложив ситуацию на знакомые мне реалии, я сказал бы, что он написал сам. Чтобы прикрыть свои источники информации.
— А попроще можно? — проворчала Тео.
— Ну, поскольку мы знаем, что копье действительно взял Кендрик… можно предположить, что, забрав его, он сообщил об этом вашему… Мальти. Поэтому тот, сначала не веря в пропажу, вдруг понесся в пещеру. И, чтобы и остальные узнали о личности похитителя, быстренько нарисовал имя. Видимо, не мог сказать о том, что у него есть какая-то возможность связываться с Кендриком. Или у того с ним.
— Слишком уж скоропалительный вывод, — Тео почесала кончик носа.
— Пока что единственно возможный. — Бард пожал плечами. — Я сопоставляю информацию, как меня учили, отсекая маловероятное и лишнее.
Тео задумалась.
Гринер по привычке хотел было спросить «Что нам теперь делать?», но с удивлением обнаружил, что не это его волнует. Наверное, вот так взрослеют, подумал он, принимая неизбежное… И спросил совсем о другом:
— Так теперь мы… ренегаты. Что это значит именно для нас?
Ответил Дерек:
— Как уже успела почувствовать на себе Тео… причем в самый неподходящий момент — нас будут игнорировать при попытке связаться с кем-либо из магов. Участвовать в… ни в чем мы тоже не будем. Помощи никакой, но и следить за каждым нашим шагом тоже никто не станет… до той поры, пока мы не сделаем что-нибудь, действительно обращающее на себя внимание.
— Пускай они продолжают думать, что я занимаюсь армией Лионеля.
— А они так думают? — спросил Рик.
— Да. Когда я только отправлялась туда, я разговоре с… ну, ты его все равно не знаешь, Мальти, я упомянула про это.
— Не могу представить, что маги занимаются какими-то другими делами, когда в соседнем королевстве назревает переворот, — буркнул Рик. — Мне вас описывали как личностей, всюду сующих свой нос.
— Поверь, у них сейчас есть заботы покрупнее. Меня вот что волнует… как Кендрик сумел взять Копье?
— А что, просто так прийти и взять нельзя? — спросил Гринер.
— Нет конечно. За кого ты нас принимаешь? Копье может извлечь либо тот, кто его спрятал, либо тот, кому оно предназначено. Это еще одно доказательство, что Лионель — настоящий наследник трона Лиона. Кендрик, видимо, сумел «убедить» артефакт, что стране грозит опасность… Хотя как — ума не приложу.
— А как мы собираемся взять эту Розу или как ее? — Рик скептически посмотрел на магичку. — Стоять на коленях, умолять или что?
— У нас есть средство. — Коротко ответила магичка, искоса взглянув на Гринера.
Бард этого взгляда не заметил, а вот сам ученик — вполне. И сразу понял, что Тео имеет в виду. Королевская кровь в его жилах… Может получиться.
— Заканчиваем завтрак и по коням, — подытожила Тео. — Времени мало, Дверьми пользоваться не будем, так что… остальное обсудим по пути.
— Э-э-э… — поднял руку Гринер. — У нас три лошади.
— Ничего, я легкий, — ухмыльнулся бард. — Если что, купим по дороге какую-нибудь доходягу для меня.
— Я так и думала, что ты таскаешься за мной, чтобы тратить мои деньги. — С преувеличенно серьезным видом заметила Тео и подмигнула. Бард, не сдержавшись, прыснул.
А Гринер подумал, что, похоже, они оба решили забыть о том коридоре. Будто ничего не было.
Поселений встречалось все меньше, дороги становились похожи скорее на воспоминание о том, что тут когда-то кто-то ездил. Барда посадили за Гринером — конь у него был спокойный, крепкий, и вез двух худощавых седоков, не чувствуя пока никаких неудобств. Гринер, с одной стороны, был рад такому соседству — бард веселил его, причем именно в те моменты, когда Гринеру хотелось веселиться, и молчал, когда на юношу находили думы; словно чувствовал, когда лучше оставить парня в покое. С другой стороны, Гринеру ужас как надо было поговорить с Тео… А при Рике он этого делать не хотел.
Пару раз Дерек подъезжал к Тео; магичка ехала впереди, опустив голову. Они о чем-то шептались — Гринер мучился неизвестностью, полагая, что они обсуждают его сны. Двойственное чувство возникало у него, когда он глядел на магов: он боялся осуждения или даже отвращения… и хотел сам, первый, признаться в том, что скрывает. Это бы показало его умным, сдержанным… Лучше ведь быть таким, да, чем неуверенным в себе и скрытным? Но в глубине души Гринер понимал, что он именно такой, иначе — что мешало ему открыться раньше? Именно неуверенность.
Кто он? Зачем он здесь? Он ничего не решает и следует слепо за наставниками. Может, если б его ученичество пришлось на более спокойный период, он бы не чувствовал себя в центре урагана, беспомощным и потерявшимся. Да, у него есть секрет — и что? У Тео полно их, он был уверен. Он общается с врагом? Гринер подумывал о том, что Кендрику приписывают злодейств гораздо больше, чем он совершал на самом деле. Судя по описанию Тео, ее бывший ученик — просто злобный, вездесущий гений, делающий пакости только из любви к оным. А сам Гринер видел обычного мага — с теми же заносчивостью (всегда скрытой), самолюбованием, любопытством… И не так уж умен был Кендрик, в смысле — не демонически умен. Гринеру удалось провести его. Кендрик до сих пор не подозревал о том, кто такой Гринер и что умеет.
Хотя… Юноша не признался бы себе в этом прямо, однако чувствовал иногда желание… удивить Кендрика. Сказать ему о своей «тройственности», и увидеть восхищение на его лице.
Словом, Гринер не был уверен, хочет ли рассказать Тео о своих снах. Но поговорить все равно было надо.
Хотя бы о том, что беспокоило его во вторую очередь после Кендрика.
Бард поерзал за спиной Гринера и тот чуть повернул голову назад:
— Остановиться?
— Да, надо подружиться с кустом, — скривился Рик и спрыгнул с коня. — Что за чаем ты меня напоил? Весь день желудок крутит… к концу путешествия останется от меня неясная тень с искаженным мукой лицом…
Гринер свистнул, давая понять ехавшим впереди магам об остановке.
Ну, насчет кустов бард преувеличил. Гринер заметил только один, причем далеко… они ехали по равнине, плоской, как блин, поросшей сухой травой — лишь кое-где виднелись впадины, где белыми пятнами лежал снег. Ночью стало примораживать, да и днем было уже не так тепло, как на юге. Всего раз Тео сама подъехала к ученику — показала Гринеру видневшиеся впереди горы. Пока они напоминали темную полосу на горизонте.
