И еще вокруг было много озер. Маленьких, больших, средних — они сверкали на солнце, как… «Как озера на солнце», — не совсем поэтично подумал Гринер. Будь у него чуть меньше тяжелых мыслей, он обязательно обратил бы внимание на красоты вокруг, но большую часть времени парень ехал, уставясь в холку своего коня… или же хохоча над шутками барда, стараясь изо всех сил казаться прежним, легкомысленным и веселым Гринером.
Он направил коня к Тео. При Дереке он спросит, Дерек — не бард.
— Как твоя задница, Гринер? — с сочувствием спросила Тео. Юноша заподозрил насмешку, но лицо ее выражало искреннее участие.
— Дерек Вам рассказал… Лучше, чем раньше. Я хочу спросить.
— Ну…
— Э-э-э… Долго ли до ближайшей деревни? На земле уже холодновато спать.
Они всего раз переночевали в постелях — в Алае, маленькой деревушке. Остальные две ночи провели под открытым небом.
Естественно, он спросил совсем не то, что собирался.
— К вечеру будет. Еще что-то?
— Я… насколько вы доверяете барду?
Тео с Дереком переглянулись. Гринер подумал, что, возможно, они обсуждали вовсе не своего непутевого ученика, а столь внезапно свалившегося на голову попутчика и союзника.
— Он здесь… — магичка пожала плечами. — Да, доверяю. Так сложилось.
— Тео у нас фаталистка, — вставил Дерек.
— Да. — Подтвердила Тео. — Фаталистка до первого случая что-нибудь изменить. А пока пусть все идет как идет. А у тебя есть сомнения?
У Гринера была куча сомнений, но лишь малая часть их касалась Рика.
— Просто… Не важно. Если вы ему доверяете, то и я буду.
Он отъехал обратно к обочине. Бард уже ждал его. Подмигнул и спросил шепотом:
— Удачно?
Вот что пугало Гринера. То, что Рик, казалось, мог читать его мысли. Этого и маги не могли… но этот шпион-бард как-то умудрялся. Иначе откуда он узнавал, когда надо пошутить, а когда трястись сзади молча? И вот опять он понял, что Гринер хочет поговорить с Тео наедине.
— Ага, — ответил юноша, подавая барду руку. Тот поправил чехол с лютней на спине и забрался в седло.
«Насколько люди, делающие вместе что-то важное, могут доверять друг другу?», — подумал Гринер.
Дорога постепенно начинала забирать вверх, и магичка объяснила, что они въезжают на плато. Они пересекали его лишь по самому краю, и, хоть и старались ехать быстрее, провели на нем четыре часа. Гринер решил, что никогда-никогда не забудет ощущение, когда ветер свистит в собственных костях. Так, по крайней мере, ему казалось — постоянный, сильный ветер продувал насквозь, сколько бы одежды они на себя не нацепили. Но к началу вечера, когда они подъехали к краю плато, все страдания были вознаграждены. Перед путниками открылся потрясающий вид: даже Гринер отвлекся от запутанных мыслей, услышав восторженные восклицания барда. Ему подумалось, что это плато словно бы отрезало унылую и холодную равнину, которую они пересекли, от сказочной страны сверкающих шапками снега гор впереди, елей-великанов, темно-зеленым бархатом покрывающих склоны и долины, полной сияния ручьев. Гринер не раз видел и снег, и пенящиеся во льду ручьи, и горы… но все вместе, именно здесь — было необъяснимо куда более красиво, чем просто зимний пейзаж.
Тео показала налево, туда, где плато понижалось и встречалось с невысокими горами. Там текла река, собравшая в себя все ручьи этой волшебной долины.
— Обычно проезжают там. Вдоль реки наверняка остались дороги.
— А тут? — спросил бард, высовываясь из-за плеча Дерека. Конь Гринера стал уставать и Рик пересел, когда они почти подъехали к краю плато.
— Тут… — Тео спешилась и подошла к краю обрыва. Трудно было определять на глазок, но Гринер сказал бы, что до земли несколько миль. — Слишком высоко.
— Но у нас вырастут крылья, — серьезным тоном предположил бард.
— Почти, — ответила магичка и обратилась к ученику: — Гринер, справишься со своим конем?
— А? Что? Думаю, да.
— Только накинь ему на глаза что-нибудь сначала.
— Ты это несерьезно, — присвистнул бард.
— Тебе тоже на голову плащ накинуть?
Бард покачал головой и послушно слез на землю. Потянулся, помассировал бедра. Маги тем временем позаботились, чтобы животные не видели того, что должно было произойти.
— Так мы сэкономили почти пол дня. — Пояснил Дерек, хотя итак было понятно. И, хотя Гринер боялся, что не справится — он поднимал вещи и потяжелее коня, но опускать живое существо с такой высоты… — он ни за какие коврижки не согласился бы ночевать тут, на промозглом, неумолкающем ветру.
«Хороший выбор, ничего не скажешь — отморозить пальцы или расшибиться в лепешку».
Кони стояли спокойно. Тео взяла своего под уздцы и пошла вперед. Гринер невольно задержал дыхание, когда она ступила в пустоту… но не упала. Сделала несколько шагов вперед, будто под ногами у нее была невидимая опора и проверила, полностью ли перешел конь. А затем стала медленно опускаться. Гринер зачарованно следил, как за краем обрыва скрылся круп коня. Дерек кашлянул, и юноша пошел следом.
Оказалось все не так страшно, как предполагал Гринер. Где-то посередине пути его конь всхрапнул, но этим и ограничился — все время, пока спускался, юноша приговаривал коню на ухо «Хороший мальчик, да, хороший», и тот терпел странные ощущения. Когда его ноги коснулись земли, Гринер вытер пот со лба. «Зато согрелся», — подумал он.
Дерек спускался последним. Рик стоял рядом, вцепившись в поводья мертвой хваткой — и, кажется, зажмурив глаза.
— Все, — сказал Дерек, стаскивая плащ с глаз коня.
До заката оставалось несколько часов и ставшая неожиданно очень словоохотливой Тео принялась объяснять попутчикам, как себя можно вести с горцами, а как нельзя.
— То, как живущие южнее реагируют на коверкание названия их деревни — это еще цветочки, — заявила она, ухмыляясь. Гринер коротко хохотнул. — Эта, кстати, называется Кар-Кеаг. Мы — приезжие, а, значит, почти что гости. Я поясню. Почти — пока нас не пригласят в Общий Дом и не предложат выпить меда. После будет легче. Вообще горцы очень гостеприимны, готовы поделиться всем, что имеют, но есть правило трех «нет».
— Всего трех? — съязвил Гринер.
— Их женщины — нет. Их оружие — нет. Их Боги — нет. Насчет последнего… Мы можем верить в кого угодно, они знают, что жители равнин поклоняются Древу и… Близнецам. — Тео повернулась в седле и пристально посмотрела на Рика. — Но малейшая попытка заставить их переменить веру…
— Да что я, похож на идиота, — пробурчал бард.
— Вот и хорошо. В остальном, если заметите недовольство — говорите мне. У меня там есть… связи.
