Эдди едва поборол неодолимое почти желание подойти к этой двери и заглянуть в проем, чтобы увидеть, куда — или в какое когда — она ведет. Но он все-таки отвернулся и принялся снова шарить глазами по гряде холмов, не снимая руки с револьвера.
Я напоследок еще раз тебе скажу.
Эдди смотрел на эти безжизненные холмы, и внезапно ему стало страшно.
Будь начеку.
Ничто не двигалось там, наверху.
По крайней мере, он ничего не видел.
Но он чувствовал, что она где-то там.
Не Одетта — в этом стрелок был прав.
Он чувствовал Детту.
Он тяжело сглотнул, что-то щелкнуло в горле.
Начеку.
Да. Но никогда в жизни ему так не хотелось спать. Скоро его одолеет сон, и если он не отдастся ему добровольно, сон возьмет его силой.
А пока он будет спать, придет Детта.
Детта.
Эдди как мог боролся с усталостью, смотрел на неподвижные холмы из-под отяжелевших век и задавался вопросом, скоро ли Роланд вернется обратно с этим третьим — Толкачем, кем бы он ни был. Или, может быть, Это она?
— Одетта? — позвал он еще раз безо всякой надежды.
Ответом была тишина, так началось для Эдди время ожидания.
Глава 1. ГОРЬКОЕ ЛЕКАРСТВО
1
Когда стрелок вошел в сознание Эдди, тому на мгновение стало дурно, а потом у него вдруг возникло такое чувство, как будто за ним наблюдают ( сам Роланд этого не почувствовал, и только потом Эдди ему расскал о своих ощущениях). Иными словами, Эдди смутно почувствовал чье-то присутствие. Что касается Детты, то Роланд был вынужден тут же вырваться вперед, хотел он того или нет. Она не просто его почувствовала; странно, но Роланду показалось, что она даже ждала его — его или другого какого-то «визитера», который являлся чаще. В любом случае, с первого же мгновения она полностью осознавала его присутствие.
Джек Морт не почувствовал ничего.
Он был слишком занят парнишкой.
Он наблюдал за мальчуганом уже дне недели.
А сегодня он собираелся его толкнуть.
2
Хотя мальчик стоял спиною к тому человеку, через глаза которого смотрел Роланд, он узнал парня сразу. Этого самого мальчика встретил он на дорожной станции в пустыне, спас его от Оракула в горах, а потом пожертвовал им, когда пришлось выбирать: спасти парнишку или добраться все-таки до человека в черном. Этот мальчик сказал еще: Ну иди, есть и другие миры, кроме этого, — прежде чем рухнуть в бездну. И, как оказалось, мальчик был прав.
Мальчик — Джейк.
В одной руке у него был пакет из плотной коричневатой бумаги, в другой — набитая полотняная синяя сумка. Вероятно, с книгами, судя по уголкам, выпиравшим сквозь ткань.
По улице ехал поток машин, мальчик ждал, когда можно будет перейти на ту сторону. Стрелок узнал этот город, откуда он забрал Узника и Госпожу, но сейчас это уже не имело значения. Имело значение только одно: что сейчас, через пару секунд, произойдет или не произойдет.
Джейка перенесли в мир стрелка не через волшебную дверь; он прошел туда через врата, которые были гораздо понятнее, но и гораздо безжалостней. Умерев в своем мире, он родился в мире стрелка.
Его убили.
Точнее — толкнули.
Толкнули на проезжую часть, и его задавила машина, когда он мирно шел в школу, неся в одной руке сумку с книгами, в другой — пакет с завтраком.
Толкнул его человек в черном.
Он сейчас это сделает! Прямо сейчас! Таково будет мое наказание за то, что я убил его в моем мире: я буду смотреть, как его убивают здесь, и ничего не успею сделать!
Но Роланд всю жизнь только и делал, что спорил с тупой и жестокой судьбой — если угодно, такова его ка, — и он вышел вперед, не задумываясь о этом, на чистом рефлексе, который давно уже превратился в инстинкт.
И когда он шагнул вперед, в его сознании вспыхнула одна мысль, одновременно ужасная и ироническая: А что если он вошел сейчас в самого человека в черном? А что если, кинувшись спасать мальчика, он увидит, как его же руки тянутся к нему и толкают? Что если это ощущение контроля над ситуацией — всего лишь иллюзия, и последняя шуточка Уолтера заключается в том, что Роланду придется убить мальчика самому?
3
На одно только мгновение Джек Морт утратил свою устремленную сосредоточенность. Он уже собирался рвануться вперед и столнуть мальчика под колеса машин, как вдруг его отвлекло одно ощущение, которое его мозг воспринял неверно, как иной раз боль в теле отдается в другое место и уже не понятно, что у тебя болит.
Когда Роланд вышел вперед, Джек показалось, что ему на затылок село какое-то насекомое. Не оса или пчела, которые жалят, о что-то другое: укусило его, и укус зачесался. Быть может, комар. И из-за этого несчастного комара ему не удалось сосредоточиться в самый ответственный момент. Он шлепнул ладонью по шее и опять сконцентрировал все внимание на мальчишке.
Ему показалось, что он и глазом моргнуть не успел; на самом же деле прошло семь секунд. Он не почувствовал ни быстрого выхода стрелка, ни столь же быстрого его отступления, и никто из прохожих (людей, спешивших на работу, в большинстве своем вышедших из подземки в соседнем квартале, с еще опухшими от сна лицами и полусонными глазами, обращенными куда-то внутрь) не заметил, что глаза Джека Морта изменили цвет под строгими очками в золотой оправе. его темно-синии глаза на мгновение стали светло— голубыми, а потом опять потемнели до своего нормального цвета кобальта, но когда он потом опять сосредоточился на парнишке, он в бешенстве и раздражении, что кольнуло его как шип, увидел, что шанс упущен.
Увидев, что мальчик уже переходит улицу в толпе прохожих, Джек морт развернулся и пошел обратно, протискиваясь сквозь людской поток, устремленный ему навстречу.
— Эй, мистер! Смотрите, куда…
Какая-то малокровная бледненькая девочка-подросток, которую он не увидел. Джек оттолкнул ее плечом, даже не оглянувшись на ее возмущенный крик, когда она уронила сумку и все книги выпали на тротуар. Он шел вдоль по Пятой-Авеню, удаляясь от Сорок-Третьей, где, как он решил для себя, сегодня должен был умереть мальчик. Шел, склонив голову, сжав губы так плотно, что его рот превратился в почти невидимый шрам от давно затянувшейся раны над подбородком. Пробившись сквозь толчею на углу, он не замедлил шага, а пошел еще быстрее, пересекая Сорок-Вторую, Сорок-Пятую, Сороковую. Где-то на середине следующего квартала он прошел мимо дома, где живет мальчик, даже не взглянув на него, хотя последние три недели он каждое утро, когда мальчик шел в школу, Джек следил за парнишкой от самого его дома до угла в трех с половиной кварталах по Пятой и оттуда уже до того угла, который он мысленно называл просто «Толчковое местом».
