Магистр тут же с готовностью раскрыл сознание навстречу Оррису, предполагая, что установить связь будет нелегко. И необычайно изумился, когда услышал голос грубоватого мага почти сразу, как если бы тот прятался за дальними деревьями.
Оррис! Боги мои! Ты цел, здоров?
Да, — ответил маг. Его голос был затуманен чрезвычайным напряжением. Так он долго не выдержит. Баден взял часть энергии на себя, пытаясь хоть немного облегчить состояние Орриса. — Спасибо, — услышал он секундой позже, и голос уже не казался таким подавленным.
Ты в Лон-Сере?
Да. Я в Брагор-Нале.
Барам все еще с тобой?
Нет. — Похоже, маг рассмеялся, хотя в тоне его мыслей ощущалась горечь. — Наши с Барамом дорожки разошлись сразу по прибытии в Брагор-Наль.
Так ты один?
Вообще-то нет. Я свел дружбу с людьми, которые имеют старинную, но туманную связь с Орденом.
Гилдрины! Ты их нашел! Я очень надеялся, что так и будет.
Оррис казался ошарашенным.
Так ты о них знал?
Слушай, а ты доклад мой читал? — раздраженно отозвался Баден.
Ну, в отрывках.
Баден сокрушенно вздохнул.
Представляю твое лицо сейчас, Баден.
Вот и хорошо. Тогда я могу ничего не говорить.
Оррис снова рассмеялся.
Как бы там ни было, — продолжал он, — один из них спас мне жизнь и привел к остальным. Они меня кормят и помогают пробраться через Наль, но не понимают нашего языка, а Барам не научил меня своему за время путешествия.
Непросто с ним было. — Бадену даже не стоило спрашивать.
Да, но сейчас это неважно. Подождет до моего возвращения.
Баден опять почувствовал, что Оррис устает. Он и сам утомился.
Я связался с тобой, потому что мне нужно кое-что узнать.
Все, что угодно. Спрашивай.
В ваших разговорах упоминал ли Барам когда-нибудь человека по имени Седрик?
Баден задумался, перебирая в памяти свои беседы с чужеземцем. Похоже, этого имени он не слышал.
Нет, — ответил он наконец. — По крайней мере я не помню. Он часто называл имя Калбир, тот был главным среди них. Барам мало кого вспоминал из оставшихся в Лон-Сере. — Баден помолчал. — Он называл Калбира лордом. Лорд подчинялся оверлорду, а тот в свою очередь Правителю. Это тебе как-то поможет?
Вероятно, — с явным разочарованием ответил Оррис. — Я не знаю, какой титул носит Седрик.
А как ты с ним встретился?
Мы еще не встречались, но я познакомился с женщиной, которая, видимо, работает на него. Она единственная из всех, кого я знаю здесь, говорит на нашем языке.
Баден почувствовал, что у него по спине побежали мурашки.
Как ее зовут? — спросил он, стараясь, чтобы Оррис не почувствовал его беспокойства
— Мелиор.
Магистр разочарованно тряхнул головой. Этого имени он тоже не слыхал.
А как она нашла тебя?
Хороший вопрос. Я думаю, она как-то связалась с этими гилдринами. Они ее ко мне и привели. Она утверждает, что имеет к ним какое-то отношение, но вполне очевидно, что они ей не доверяют.
А ты?
Баден почти увидел, как Оррис неуверенно пожимает плечами.
Не знаю. Поэтому я и связался с тобой. Она утверждает, что Седрик «давно интересуется Тобин-Сером и его чародеями», особенно, как она говорит, нашей силой и птицами.
Баден поежился, даже несмотря на жарко пылавший перед ним огонь.
Как ты думаешь, что это значит? — спросил он, снова пытаясь не выдать своего страха
Сложно сказать, но я, как и ты, подумал, что именно этот человек мог послать в Тобин-Сер чужеземцев.
Ты сказал, что еще не встречался с ним. А собираешься?
Мы должны увидеться завтра, — ответил Оррис. Баден помолчал.
Ты осознаешь, что если это он прислал сюда Барама и его дружков, то тебя убьет, не задумываясь? Может, для того он и подослал эту женщину.
Да, знаю, — откликнулся Оррис. Баден понял, что он ухмыляется. Иногда ему казалось, что Оррису нравится чувство опасности. — Но я не вижу альтернативы. Это все равно, как ты требовал отправки экспедиции в рощу Терона: есть единственно возможное решение, которое перевешивает любой риск. Если это действительно тот, кто отправил чужеземцев, то рано или поздно мне придется с ним столкнуться. А если не он, то он может знать, кто это был. Мелиор известен наш язык, а поскольку больше никто им не владеет, единственная надежда узнать побольше о наших врагах — быть с ней рядом. Гилдрины ко мне добры, но мы не можем общаться, поэтому здесь они мне не помощники.
Баден вздохнул:
Это справедливо, но хочу напомнить, что ты был против похода в рощу Терона и оказался прав. Я надеюсь, встреча с Седриком оправдает себя.
Я тоже.
Баден ощущал, что связь слабеет. Усталость стремительно нарастала, а Оррису было еще тяжелее, чем ему.
Что я могу для тебя еще сделать, Оррис?
Ничего. Только скажи остальным, что я думаю о них. Ментальная застава задержала кого-нибудь?
Нет.
Казалось, Оррис что-то уловил.
А как со всем остальным?
Баден на секунду замялся.
В чем дело, Баден? — Оррис вдруг вспомнил. — Когда я наконец обнаружил твой церилл, он ведь горел? Что-нибудь случилось с Сонель?
У Сонель все хорошо. Но есть некоторые сложности. Эрланд узнал в конце концов о том, что ты сделал, и потребовал, чтобы Сонель созвала Собрание. Он убежден, что ты — один из участников заговора, и хочет обвинить тебя в государственной измене.
Оррис долго не отвечал, а услышав его, Баден был изумлен тем, какое направление приняли его мысли.
Тебе придется защищать Джарида, Баден. Тебе и остальным. Он не будет отпираться, что видел, как я уходил, и уж тем более не станет просить прощения за то, что не попытался удержать меня.
Баден не смог сдержать улыбки:
Знаю. То же самое я передал Сонель. Не беспокойся, мы его в обиду не дадим.
И себя тоже береги. Эрланд накинется на тебя еще более жадно, чём на меня или Джарида. Связь стала совсем слабой. Голос Орриса доносился как будто издалека.
Спасибо, я постараюсь. Храни тебя Арик, Оррис. Возвращайся скорее.
