Призыв был получен ночью или перед самым рассветом. Баден поздно лег, поэтому точно не знал. Когда он вернулся в таверну после обычной ночной связи с остальными магами, цвет церилла не менялся, а проснувшись, он увидел, что оранжевый кристалл уже пульсирует, сигналя об общем сборе. Сонель использовала Созывающий Камень, когда было необходимо провести срочное Собрание Ордена. Видимо, что-то случилось. Баден тут же подумал об Оррисе, уже не в первый раз за эти дни. Если он жив, то должен быть в Лон-Сере. Баден тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли — нечего кликать беду.
Торопясь, Магистр умылся и оделся, быстро собрал свои скудные пожитки, позвал Голива к себе на плечо и вышел из маленькой уютной комнаты, где провел несколько долгих месяцев. В кухне он столкнулся с Периттой, рассудительной хозяйкой таверны, которая убирала его комнату и готовила еду. Она стояла у весело потрескивавшей печки и мешала ароматное рагу в горшке.
— Доброе утро, Магистр, — улыбнулась она беззубым ртом. — Не хотите ли… — Она замолчала, заметив церилл. Ее лицо сразу стало серьезным. — Похоже, вы нас покидаете?
— К сожалению, — ответил он, а сам подумал с беспокойством: «Зачем же Сонель объявляет сбор?»
Старуха пристально посмотрела на него:
— Надеюсь, не по поводу вторжения чужеземцев?
Магистр постарался беззаботно улыбнуться и заверил ее:
— Конечно же нет.
— Ну что ж, хорошо, — раздраженно произнесла женщина. — Я так думаю, что этого чужака давно надо было порешить. И на кой держать его в тюрьме? Чтобы они снова пришли и освободили его?
— Я сейчас ухожу, — произнес Баден, не обращая внимания на ее выступление. — И хотел поблагодарить тебя за гостеприимство, а еще спросить: не подскажешь, кто бы мог продать мне лошадь?
Она насупилась и поцокала языком.
— Можете со мной не соглашаться, Магистр, — сухо сказала она. — Но не я одна тут так думаю. Оставить этого чужеземца в живых было бы просто глупо.
— Лошадь, Перитта, — напомнил он.
Она безразлично передернула плечами:
— Можно спросить у Колтона, кузнеца. Он живет на противоположном конце деревни. Только он вам какую-нибудь доходягу предложит.
— Мне сойдет, — ответил Баден. — Еще раз спасибо тебе, Перитта.
— Не за что. Можете взять с собой еды, если хотите,— сказала она, поворачиваясь к плите. — Там на столе сладкий хлеб, а в буфете — сухие фрукты и копченое мясо.
Магистр улыбнулся:
— Ты необыкновенно добра. Пожалуй, я немного возьму.
Он быстро побросал в кожаные мешочки, что носил в карманах, сухофрукты и мясо и наполнил винный мех, спросив разрешения у Перитты. Также он взял большой кусок необыкновенно вкусного сладкого хлеба, еще совсем свежего, сразу же надкусил и, покинув таверну, пошел по главной улице к кузне Колтона.
Оказалось, что кузнец не собирается продавать лошадь, но он направил Бадена к одному фермеру, у которого было на продажу несколько старых лошадок. На ферме Магистр быстро подобрал себе серого в яблоках мерина с черной гривой, который, вероятно, выдержал бы переход почти через всю страну. Скорым такое путешествие, конечно же, не назовешь, но все-таки быстрее, чем на своих двоих. К радости Бадена, фермер дал ему в придачу потрепанное, но еще крепкое седло, а в обмен маг при помощи Волшебной Силы заделал бреши в деревянной ограде и залечил фермеру сильный ожог, от которого тот уже два дня мучился. Оба решили, что теперь они в расчете, и Баден меньше чем через час тронулся в путь.
Перед тем как отправиться в Амарид, он еще раз спустился на тот скалистый пляж, откуда вместе с товарищами поддерживал ментальную заставу. Небо было тусклым из-за плотного тумана, повисшего над берегом, но воздух был теплым, и в нем уже едва ощущался запах весны. Дожди прекратились почти полмесяца назад, и сейчас понемногу начинали раскрываться набухшие почки кленов и дубов, росших вдоль берега. Подъехав почти к самой кромке воды, Баден спешился и присел на большой камень. Как всегда, он охватил своим сознанием область к северу, до Верхнего Рога, где с прошлого лета обосновался Меред, и к югу до Южного Шелтера, где был дом Элайны и Джарида. Как и следовало ожидать, Меред был уже в пути и на севере никого не оказалось. Джарид все еще был на месте.
Ждешь Элайну? — спросил Баден племянника.
Да, — пришел ответ. — Она должна прибыть сегодня к вечеру. Мы выедем завтра утром. Но так тяжело ожидание. Как только гляну на церилл, так и хочется вскочить на лошадь и мчаться в Амарид.
Баден усмехнулся. Забавно, что Джарид так невозмутимо рассуждает о переходе верхом через всю страну. Еще не так давно, пять лет назад, вид взнузданной лошади пугал его больше, чем перспектива встретиться с Неприкаянным духом Терона.
День или два ничего не решат. Все равно вы там будете раньше меня.
Ты идешь пешком?
Нет. Но то, на чем я еду, трудно назвать лошадью.
Не говори ничего подобного Транну, — отозвался молодой маг, и Баден почувствовал, что он смеется. — А то он назовет тебя бездушным.
И даже хуже, — согласился Баден.
Тон мыслей Джарида стал серьезным.
Как ты думаешь, в чем дело, Баден?
Представления не имею. Я думал, что Сонель со мной свяжется, поэтому и пришел на берег. Она обычно здесь меня ищет.
Наверное, все из-за Орриса. Кто-то разнюхал, что он увел Барама.
Может быть. Но скоро мы это узнаем. — Магистр испустил глубокий вздох. Если племянник окажется прав, это заседание будет самым бурным из всех. — Береги себя, Джарид, — передал Баден напоследок.
И ты, Баден. До скорого.
Их сознания разъединились, и Баден остался один на берегу моря Арика. Туман рассеивался. Солнце прорывалось сквозь его пелену, и день расцветал. Позже станет тепло. Баден сидел на выступающем уступе скалы, слушал, как разбиваются волны у его ног, и ждал, неотрывно глядя на свой церилл, когда же придет сигнал от Сонель — такое узнаваемое зеленое мерцание в оранжевом цвете его кристалла. Долго ждать не пришлось.
Я ждал тебя, — сказал он, посылая свое сознание ей навстречу в ответ на вызов. Баден не любил пользоваться связью через церилл из-за того, что этот способ общения обессиливал и мага, и птицу, но за последние пару лет прибегал к нему часто.
Я так и думала, — ответила она сдержанно. Этот отстраненный тон сохранялся между ними с той ночи, когда Баден сообщил ей об Оррисе. Все же подобная холодность с ее стороны по-прежнему ранила. Он тосковал по их близости почти так же сильно, как об Анле, пока не нашел Голива. — Я бы связалась с тобой раньше, — продолжала Сонель, — но здесь почти все утро был Эрланд. Только несколько минут назад он ушел.
