— Хирел, — сказал Сареван, — не делай этого. — Уж не запретишь ли ты мне?
— Поверь мне, принц. Сладость не вечна. Она превращается в желчь, а потом в яд.
— Сегодня вечером ты такой умный. — Улыбка Хирела была ослепительной и хрупкой. — Но я умнее, чем ты думаешь. Наблюдай и жди. — Хирел… — Наблюдай.
* * *
Они вошли довольно смело. Их было всего двое: Вуад и Сайел, появившиеся без традиционного сопровождения, под вежливым, но неуклонным присмотром отряда императорских олениай. Невзирая на это, им весьма успешно удавалось управлять выражением своих лиц. Сареван вовсе не нежился в полуобнаженном виде в постели Хирела, а сидел рядом с ним, одетый в такую же одежду. Его волосы были распущены, а лоб перевязан золотой лентой. Дикий кот и молодой колдун эхил'ари расположились у его ног. Хирел и Сареван играли в шашки, расставленные на золотой доске.
Зха'дан в замешательстве выпрямился. Юлан поднял голову с колен Саревана. Хирел в размышлении склонился над доской. Он проигрывал, однако не хмурился, из чего Сареван заключил, что мысли его заняты отнюдь не игрой. Сареван не счел нужным притворяться. Он повернулся и посмотрел на принцев. Они ответили ему взглядами, которые он уже научился понимать. Они испытывали негодование при виде грязного варвара, который осмелился вести себя как равный им. Презрительный изгиб их губ говорил, что его место в стойлах для рабов, куда заодно следует отправить и всех его сородичей.
Ему было трудно жалеть их. Даже тогда, когда после долгой паузы Хирел соизволил обратить на них внимание. Их напускная храбрость вмиг улетучилась.
— Добрый вечер, братья, — сказал Хирел. — Надеюсь, мое приглашение не слишком вас обременило?
— Мы всегда в твоем распоряжении, мой господин, — ответил Сайел.
Хирел улыбнулся, и Саревану пришла в голову мысль о жертвенных агнцах.
— Не вижу радости на ваших лицах, братья. Не слышу благодарственных гимнов по поводу моего благополучного возвращения домой.
— Хирел, — сказал Вуад, падая на колени и цепляясь за одеяние брата. — Хирел, мы не хотели этого.
— Конечно, вы не хотели, чтобы я сбежал. Ваш сторожевой пес был воплощением ярости. Не желаете ли взглянуть на мои шрамы?
Сайел грациозно опустился на колени, сохраняя невозмутимость. Он даже улыбался.
— Ты, конечно, понимаешь, брат. Мы были вынуждены сделать это. Но мы не собирались убивать тебя.
Юноша смотрел на них. На одного, цепляющегося за край его платья. На другого, улыбающегося.
— Я любил вас обоих. Я восхищался вами. Я хотел быть похожим на вас. Прекрасные сильные молодые люди, у которых всегда наготове слово или улыбка, которые никогда не болели и не уставали, которые ничего не боялись. Вы никогда не теряли сознания в летнюю жару. На пирах вам никогда не становилось плохо, а если и становилось, то вы извергали все разом и как можно быстрее. Даже после нескольких дней изнурительной охоты вы никогда подолгу не отлеживались, потому что не испытывали слабости. Вы были такими, каким не был я, и я мечтал стать похожим на вас.
Улыбка Сайела искривилась. Напряжение Вуада ослабло, он поднял голову.
— Ты должен понять, — сказал он. — В конце концов, ты должен. Мы знали, что ты поймешь. Таково было стечение обстоятельств, необходимость. Но злого умысла в этом не было. — Он попытался улыбнуться. — Вот, брат. А теперь отошли своих зверей, и тогда мы поговорим. — Мы уже говорим. Хирел уставился на руки Вуада, и тот наконец выпустил его одежду.
— По крайней мере, — настаивал Сайел, — убери отсюда это животное с огненной гривой. — Он начал расслабляться, вновь обретая свой излюбленный тон, каким привык разговаривать с Хирелом, — беспечный, фамильярный, с еле уловимым оттенком презрения. — Избавь нас от него, Хирел'кай. Шпионам варьяни не место на нашем совете. Хирел расхохотался, что заставило Сайела отпрянуть. — Я тебе не Хирел'кай, о Сайел'дан, мой брат и мой слуга. Поклонись господину Высокому принцу, моему гостю и названому брату. Умоляй его о прощении.
Сайел переводил взгляд с одного на другого. Его брови изогнулись дугой.
— Ах вот как. Теперь я вижу, куда делись твои манеры. Это правда, что его сородичи ходят на войну нагишом?
— Иногда, — вмешался Сареван. — Особенно это нравится нашим женщинам. Прекрасный варварский обычай, не правда ли?
— У нас разные представления о прекрасном, — удостоил его ответом Сайел.
— Поклонись, — очень мягко произнес Хирел. — Поклонись, Сайел.
Вуад, менее умный, снова забеспокоился. Сайел продолжал упорствовать в своем высокомерии.
— Да ну, маленький брат. Неужели я, принц императорской крови, должен унижаться перед этим бандитским отродьем?
Хирел вскочил. Никто не успел заметить его стремительного движения. Сайел растянулся на полу. Нога Хирела надавила на его затылок.
— Ты лишен мудрости, Сайел'дан. Принц Керувариона был склонен вступиться за тебя, но ты доказал ему, что это глупо. — Хирел подозвал стражу. — Убрать их. Обрить наголо и заковать в цепи. Прикажите холостильщикам быть наготове.
* * *
— Я наблюдал, — сказал Сареван со сдерживаемой яростью. — Но в твоих действиях не нашел ничего умного. — Ты не заступился за них, — упрекнул его Хирел. — Ты не дал мне времени. Хирел молча смотрел на него. Сареван встал.
— Ну что же, иди. Наслаждайся местью. Но не жди, что я прощу тебе это.
— Интересно, а что делает твой отец с теми, кто предал его? Обнимает? Целует? Благодарит их за милосердие? — Нечего припутывать сюда моего отца. — Я буду припутывать твоего отца куда угодно. Его здесь не любят, но здорово боятся. Нам известно, как он поступает со своими врагами.
— Милосердно, — огрызнулся Сареван. — Справедливо. И без промедления. Он не играет с ними в кошки-мышки, чтобы вызвать в них ужас.
Хирел отбросил назад свои волосы, сощурил глаза и сверкнул ими на Саревана. — Значит, таково твое мнение обо мне? — Ты Высокий принц Асаниана.
— А, — сказал Хирел, растягивая слова, — я, значит, имею обыкновение закусывать нежным мясцом детишек, а на досуге наслаждаюсь изысканными и утонченными пытками. Вот, к примеру, одна из них, принц. Она восхитительна. Капельки воды падают на голову связанного узника: одна-единственная капелька на каждый поворот песочных часов. Но иногда, ради разнообразия, капелька не падает. И это повергает жертву в еще большее безумие. Сареван стиснул зубы.
— Если ты собираешься убить их, то хотя бы сделай это чисто.
— Так же чисто, как армии Солнца распорядились нашей провинцией Анжив? — Хирел сделал шаг вперед. — Так же чисто, Солнечный принц? Они убили всех мужчин, которые по возрасту годились в воины. Они истребили всех женщин, но не раньше, чем пресытились насилием. Детей они заставили смотреть на это, сказав, что подобная участь ждет всех, кто поклоняется демонам. Впрочем, детей мужского пола они тоже предали смерти, а девочек взяли в рабство. Хотя нет, — поправился Хирел. — Прошу прощения. Ведь в Керуварионе рабов нет. Только крепостные да военнопленные. — Это твои братья!
