— Перестань! Зачем ты наговариваешь на меня? Я никого не унижала! — навзрыд заплакала Мэриетта, — это меня унизили, меня назвали подметкой!
— Ну, да! А кто спорит? Но как ты ее отмахнула, как на место поставила! А как прошла мимо нас? Как командующий перед своей дружиной! Уверен, не только я, но и драконы чувствовали себя виноватыми…
— А вот вы где? — в дверях показалась княгиня. — Мэриетта, не надо плакать! Ну, что с дурной девки, взять! Не сердись на нее. Мне Полин сказал, что вы уезжаете. Ты хочешь поступить в Лицей в Лагуле. Я готова заплатить за твое обучение. Ты очень талантливый целитель. Ну, ну! Перестань! К чему эти слёзы!
— Я уже опоздала. Скоро осень. Занятия начнутся. Я в следующем году… — Всхлипнула Огненная Лисица.
— Ну, уж нет! Давай я сама с тобой в Лагулу поеду. Сама с директором поговорю.
— Нет, — отчаянно вскрикнула Мэриетта, — я не готова. Не надо…
— Ты сердишься на Нагну, — покачала головой княгиня, — потому и мне отказываешь, но вспомни, кто первый начал? Кто этот дурацкий спор затеял? Ты! А знаешь, какой стыд испытал мой муж, когда Повелитель драконов, пусть не прямо, но вполне ясно дал понять, что жена его погибшего сына, ни кто иной, как свободная, продажная женщина…
— Да, я виновата, во всем виновата. Я затеяла этот спор. Я заставила Черного Дракона переспать с Нагной. Я заставила княжну хвастаться при всех своим любовником. Я заставила Дара унизить твою невестку… Я…Я…Я… Что еще я сделала? Не нравлюсь? Ну, и пожалуйста! Могу уйти…
И Мэриетта бросилась вон, за ней кинулись все остальные. Я снова прижался спиной к стене и запрокинул голову. В горле стоял комок. Мэриэлла, девочка моя, что же мы с тобой наделали? Ведь как объяснить этим людям, не открыв правды, кто ты есть на самом деле, почему твои сильные эмоции так заражают других людей? Никак. А потом, тебе скрывающей свое имя приходится таиться. Но качества, заложенные с детства, ведь не спрячешь. Ты вела себя, не как селянка, а как дочь Владыки Земли. И для окружающих — это просто непонятно, необъяснимо! А я? Если бы только мог открыто сказать, кто ты, и что для меня значишь, ведь не случилось бы того, что случилось? И тут же поймал себя на том, что только что, уподобился княгине. Обвинил эту девочку в своих неприятностях. Мол, если бы мог сказать, а вот не мог, и так все получилось! Нет! Я сам виноват. Только я!
Что-то сдавило мне безымянный палец. На нем как влитое сидело обручальное кольцо. — Хоть ты меня понимаешь, — сказал я ему мысленно, — вот если бы ты еще помогло выпутаться из сложившейся ситуации.
И тут до меня донесся тихий и жалобный плач. Подумал, что Мэриетта, может смогу успокоить, и бросился на звуки. Оказалась девушка-служанка.
— Ты чего плачешь? — спросил ее.
— Нагна твой браслет забрала, а он такой красивый.
— Вот и отлично! Я как раз хотел тебе сказать, чтобы ты от него избавилась. Вот возьми деньги и купи себе то, что захочешь у ювелира.
— А сережки можно?
— Все, что хочешь, я же сказал!
— Спасибо!
— Послушай, а с чего ты взяла, что хочу провести с тобой ночь, когда я отдал тебе браслет?
— Так Нагна нам рассказывала, что все драконы так себя ведут, — она покраснела и смущенно посмотрела на меня.
— Кому это вам?
— Мне, Снежке и Мэриетте. А это не так?
— Не так! — сказал я и погладил ее по голове.
Я вошёл в кабинет Полина, чтобы проститься. Он сидел расстроенный и злой. Говорить не хотелось, и я встал у окна.
— Я прогнал ее, — сказал радужный дракон. — Сил моих нет, терпеть ее в замке. Дом ей выделил. Пусть там живет!
Мы помолчали. — Знаешь, что самое удивительное в ней? — вдруг спросил меня Полин.
— В ком?
— В Нагне. Непроходимая глупость. Ведь она так и не поняла, за что ты на нее рассердился.
— А ты бы объяснил.
— Бесполезно. Все равно не поймет. Дар, а тебе не кажется, что Мэриетта не та, за кого себя выдает?
— С чего ты взял?
— Носом чую. Сила в ней мне незнакомая, мощная.
— Полин, не прошу, приказываю. О своих догадках молчи. И никому не одного слова.
— Ты знаешь, кто она?
— Да.
— Сказать можешь?
Но я молчал. Смотрел, как через площадь к воротам ехала небольшая арба, запряженная серым пятнистым жеребцом, которым управляла Мэриетта, Снежка сидела в арбе, вытянув ноги. А за ними гарцевал Эол. Вот они скрылись. Они направлялись в Атель. Дорога туда одна. Надо что-то придумать, чтобы присоединиться к ним. Хотя после всего того, что случилось здесь, она, более чем вероятно, не захочет меня видеть. Сбежит. Спрячется. Но я не имел права отпускать ее от себя. Во-первых, я все еще ее муж, во-вторых, я дал слово и Красу, и Расту, что, если найду ее, буду рядом, в — третьих, я должен поговорить с ней, но самое главное — я хочу быть рядом с ней.
Над городом летали три дракона, как в старые добрые времена. Это кузнец ставил на крыло своего сына и ювелира, учил их чувствовать поток воздуха, планировать, пикировать. Мне вспомнилось, как когда-то вот так же и меня Крас гонял по поднебесью. Я следил за их движениями: нервными, неуверенными молодых драконов, плавными, красивыми взрослого дракона, а сам лихорадочно искал решение, но ничего придумать не мог…
Мы вышли со Снежкой рано утром. Дриады не любят покидать свой лес, общаются с другими представителями мира неохотно, поэтому лошадей у них не водится. Зато Хранительница Светлого леса дала нам денег, вполне достаточно, чтобы купить коней.
Мама Снежки, провожая нас, горько плакала, целовала свою дочь, и просила меня охранять ее. Девушка краснела, отнекивалась: — Ну, мам, ну, не надо. Все будет хорошо!
А мне было немножко горько. Я не помнила свою маму. И думала, что, если бы меня вот так провожала мама, ни за что не стало бы так себя вести. Прижалась бы к ней, и долго-долго стояла, чтобы только почувствовать ее запах, теплоту ее рук, обнимающих меня, нежность губ, прикасающихся к лицу.
Чтобы не смущать ни Снежку, ни ее мать, потихоньку пошла в сторону дороги. Скоро меня догнала Снежка.
— Как пойдем? — спросила она меня.
— Не знаю, Хранительница сказала, что дорогу знаешь ты.
— Здесь две дороги. Одна короткая — через Кантин, вторая чуть длиннее — через земли ветров.
— Через земли ветров, — решила я, — мне совсем не хочется встречаться с Чёрным Драконом.
— Тогда идем до развилки, а там берем влево.
— Как скажешь.
До селения дошли уже к полудню. Селяне в землях Энлиля были в основном скотоводами, а уж, каких коней они разводили, самых красивых во всем нашем мире. Даже папа предпочитал всем коням, только их длинноногих, пышногривых, смелых и быстрых жеребцов и кобыл. Вот там мы и купили себе небольшую арбу, и пятнистого жеребца, которого я тут же окрестила Ветерком. Конечно, лучше бы ехать верхом, но Снежка не умела, и боялась коней. Торговец, предупредил нас, чтобы мы не ездили одни, потому что леса еще полны разбойников. Селяне ждали Энлиля, который со своей дружиной гонялся за ними.
