Осталось выяснить, зачем она им нужна живой. Нелогично оставлять в живых свидетеля. Лиланда конечно не тешила себя иллюзией, что кто-то поверит ее слову против слова Каддиуса, но мелких неприятностей доставить вполне в ее силах. Ну а дальше то что? Сколько живут неугодные свидетели?
От мысли пришедшей в голову, она застонала сквозь зубы. Скорей всего они собираются продать ее в магический зверинец. Это хуже смерти. Жить ради развлечения богатеньких жирных ублюдков, не имея возможности покончить с собой или причинить вред хозяину.
Женщина-вампир задергалась в своих путах, тщетно пытаясь их ослабить. Перспектива ее откровенно пугала. Этот чудовищный аттракцион придумали далеко на востоке материка. Путем сложного ритуала, разумного или животное привязывали к владельцу через нанесение рун подчинения. После привязки, те были вынуждены всю жизнь стремиться быть ближе к хозяину, поскольку стоило ему отдалиться, как заклятье начинало причинять страшную боль своему носителю. Разонравившуюся игрушку, хозяин мог заставить убить себя, никто не смог бы сопротивляться влиянию рун.
Остается только слабая надежда, что победит этот странный человечек, за которым их отправляли следить. Вампирша легко опознала его по запаху крови.
Кровь! О, кровавая Мать! Удар по голове не прошел бесследно. Женщина-вампир, сосредоточилась, готовясь применить заклинание. Сивер не мог знать, что она адепт магии крови, довольно слабенький, но все же. Иначе просто веревками она бы не отделалась.
Царапнув ногтями запястья, она добилась чтобы на путы попало несколько капель крови. Немного передохнув, она активировала магическую связку. Спустя какое-то время, путы на руках сгнили, попав под действие заклинания, остальные веревки она перепилила отросшими острыми ногтями.
Спускаясь вниз по лестнице, Лиланда крепко держала в руках длинный волнистый кинжал. Единственное оружие, что она нашла наверху в куче обрывков одежды.
Скользнув вдоль стены в зал, она в нерешительности остановилась. Несмотря на неверный свет луны, попадающий в помещение, для глаз вампира схватка Сивера с человеком была видна как при солнечном свете. Оставалось только догадываться, как простой человек может столь быстро двигаться и реагировать.
Поколебавшись мгновение, Лиланда решила выбираться из здания, пока соперники заняты друг другом, везение человека недолговечно.
* * *
Наблюдая за поединком, Федор следил и за обстановкой в темном замусоренном холле, но так и не заметил других наблюдателей. Толи вампиры ушли, оставив этого чертова мастера серпов, толи они слишком хорошо спрятались.
Пора вмешаться, решил он, несмотря на отсутствие знаков. Швырнув в вампира пару ножей, он тут же прыгнул следом.
Кровосос вмешательство второго соперника оценил правильно, успев среагировать, уклонился и отбив один клинок, тут же ушел от второго прыжком вперед, сбив Фингуса с ног. Трактирщик как будто попал под автобус. Фингуса протащило по полу и с треском впечатало в стену рядом с дверным проемом, и Федор не мог бы поручиться, что обошлось без переломов.
Везение сегодня было не на стороне его напарниа, чуть левее и мирно «вышел» бы наружу. Впрочем, везение было на нейтральной полосе этой ночью, на спине вампира появилась кровавая черта, которая не торопилась затягиваться.
Кровосос, прокатившись по полу, сходу оттолкнулся от стены и взорвался вихрем тяжеловесных ударов. В голове Мальцева еще успела мелькнуть мысль о собственном счастье, которое позволило второй раз за сутки попасть под раздачу, а затем мозг просто не успевал анализировать движения тела. И если по скорости он еще мог тягаться с сыном ночи, благодаря изменениям организма, то по силе ударов проигрывал в разы.
Парень прыгал, уклонялся, пускал удары вампира вдоль клинков, плел вокруг себя сверкающую вязь защиты и судорожно искал выход из сложившейся ситуации. Пока его спасали только отложившиеся в подкорке драгоценные навыки, оставленные ему мастером.
Крутнувшись за спину замешкавшегося вампира, Мальцев попытался сделать противнику ножницы, но тот в очередной раз удивил немыслимым кульбитом, прогнувшись назад. От ответного выпада, парень уйти не успевал, закрываясь глухим блоком. От удара, клинки выбило из рук, откинув Мальцева на метр в сторону центра зала. С трудом удержавшись на ногах, он заплясал в стиле ускоренного фристайла, уходя от не на шутку разозлившегося кровососа.
Теперь уже Федор обзавелся чередой неприятных царапин, которые явно отрицательно отразятся на его организме, не говоря уже про внешний вид. Кинув взгляд в сторону трактирщика, парень убедился, что на него сегодня уже можно не рассчитывать. Фингус не подавал признаков жизни.
Ускользнув от очередного замаха, Мальцев перехватил руку вампира, пытаясь использовать его инерцию для броска и тем самым выиграть себе время для поднятия оружия. То, что это была плохая идея, он уловил уже сквозь шум в голове, встретившись с крайне жестким полом. Вампир подловил его на приеме и ударом в грудь вышиб весь воздух. Этого ему показалось мало и, перехватив парня за ворот, он с силой впечатал его в стену, продолжая удерживать на весу.
Последовавшие за этим несколько секунд, Федор запомнил навсегда. Лицо вампира в процессе схватки сильно изменилось. Теперь в нем мало что осталось от мертвенно-бледной красоты. Сейчас это была восковая маска с красными горящими глазами и неестественно длинными клыками на костистой морде. Он, злобно оскалившись, что-то хрипел в лицо Мальцеву, терзая отросшими на руке когтями его грудную клетку.
— … я медленно разорву вас на куски за то, что вы осмелились прийти сюда только вдвоем, оскорбив меня как воина ночи. — Внезапно вампир смешно забулькал, так и не успев закончить фразу, чему Федор был только рад. Ужасная вонь из пасти вампира могла соперничать только с его жуткой мордой. Они оба с удивлением разглядывали появившееся у кровососа украшение в виде пяти сантиметров волнистой стали выросшей из груди. Вампир пришел в себя быстрее.
— Ах ты гнилая шлюха! — Отшвырнув Мальцева в сторону, он кинул один из серпов в новое действующее лицо, эффектно появившееся на сцене. Этим лицом оказалась та самая бледнокожая рыжая девушка, которую парень видел в трактире и изредка в городе. Правда сейчас она была одета в испачканные темными пятнами живописные лохмотья.
Федор сквозь громкий звон в голове, от столкновения с противоположной стеной, с удивлением разглядывал высокую голую грудь и стройные обнаженные ноги бледнокожей девицы. Сейчас его можно было брать голыми руками. Хорошо, что такое коварство не пришло вампирам в голову ранее.
