— Подойдите сюда.
Грэм и Ив приблизились к камину. Собравшиеся в комнате офицеры с любопытством разглядывали их; мельком Грэм увидел и лицо Клингманна, на секунду взгляд его выразил удивление и ужас, но касотец тут же отвернулся и отступил в тень.
Старик в кресле, судя по всему, и был комендант Риттер. У него были совершенно седые, коротко стриженные волосы, обрюзгшее лицо и недобрые светлые глаза под кустистыми бровями. На ладони он держал сапфировый перстень, предъявленный Грэмом. Его собственную руку украшала единственная золотая печатка в виде золотой головы.
— Вы — посланники императора? — спросил он отрывисто на касотском.
— Так точно, герр комендант, — почтительно поклонился Грэм.
Заслышав в речи всеобщего языка протяжные наинские нотки, Риттер нахмурился.
— А ну снимите шлемы, — приказал он.
Что было делать? Грэм и Ив обнажили головы.
— Кто вы такие, Безымянный вас побери? Все гонцы Бардена мне прекрасно известны, а вас я вижу впервые.
— Мы недавно на службе у его императорского величества.
— С каких это пор император стал приближать к себе чужеземцев?
— С недавних, герр комендант.
— Откуда ты родом? Из Наи? Как твое имя?
— Грэм Лайне, — из осторожности Грэм не стал называть свою настоящую фамилию. — Я из Наи, вы правы.
— Ну а ты? — Риттер перевел взгляд на Ива.
— Я из Лигии, герр комендант. Мое имя Ивон Арни, — Ив не стал мудрствовать лукаво и только слегка переделал свое имя на лигийский лад.
— Ну-ну, — кажется, сомнения Риттера отнюдь не развеялись. — А где вы взяли вот это? — он протянул на раскрытой ладони сапфировый перстень.
— Я получил его из рук лично герра Эмиля Даниса, — совершенно честно ответил Грэм. У него мелькнула было мысль сказать, что перстень дал ему император собственной персоной, но что-то его удержало.
Заслышав имя Даниса, комендант как-то странно заозирался по сторонам и даже как будто скукожился в своем кресле.
— Данис? Ты сказал — Данис?
— Так точно, герр комендант, — ответил Грэм, пытаясь скрыть недоумение.
— Лаааадно. Хорошо. Мне, конечно, весьма любопытно, за что герр Данис так отличил вас, но… Допустим. И с чем же вы явились? У вас послание от императора?
— У нас поручение.
— И какое же?
— Проверить, в каких условиях и в каком состоянии находится принц Кириан, и готов ли он к встрече с его императорским величеством, — не моргнув глазом, выпалил Грэм, сам ужасаясь своей наглости.
Риттер так и дернулся в своем чудовищном кресле; огромные руки его сжались в кулаки.
— Проверить, значит… А есть у вас какое-нибудь письмо?
— Письма нет. Император счел свое поручение слишком важным, чтобы поручить его бумаге.
— По мне, так слишком много церемоний с этим мальчишкой, — проворчал Риттер. — Хорошо. Нате, заберите перстень. Капитан Клингманн! Возьмите двоих людей и проводите господ посланников в камеру Кириана.
Вот так-так, подумал Грэм. Похоже, сама судьба сводит нас с Клингманном. Будем надеяться, это не грозит нам всем крупными неприятностями… Пока что, по крайней мере, все идет довольно гладко. Только бы не сглазить…
Откуда-то из темного угла вынырнул Хельмут Клингманн. Выглядел он бледновато. Жестом он предложил «посланникам» следовать за ним. Грэм и Ив поклонились коменданту, отдельно — всем прочим офицерам и с чувством огромного облегчения покинули апартаменты Риттера.
В полном молчании они прошли по коридору, потом Клингманн остановился перед какой-то дверью, приоткрыл ее и крикнул в комнату:
— Петер, Мартен! Марш сюда.
Очевидно, он решил в точности исполнить приказание коменданта и взять с собой аккурат двоих сопровождающих (хотя Грэм, да и Ив, наверняка, предпочли бы, чтобы Клингманн проводил их единолично, это дало бы небольшую возможность обсудить дальнейший план действий).
Из-за двери показались двое заспанных молоденьких солдатика, и дальше пришлось продолжать путь впятером.
Шли довольно долго, причем все время поднимались по лестницам наверх, и Грэму хватило времени подумать над тем, как они с Дэмьеном будут выбираться из крепости. План не вытанцовывался. Если с Клингманном можно договориться, то от остальных сопровождающих придется как-то избавляться…
Они все поднимались и поднимались, и Грэм понял наконец, что Дэмьен сидит на самом верху башни, а не в подвалах, как они рассчитывали. Значит, им придется идти обратно через всю крепость… Под конец пришлось карабкаться по узкой винтовой лестнице, и уже под самой почти крышей Клингманн остановился на тесной площадке перед глухой дверью из толстенных дубовых досок и провозгласил:
— Мы пришли.
Грэм огляделся. На маленькой круглой площадке с трудом помещались пятеро, и то им пришлось встать теснее. Здесь даже стражи не имелось, да и зачем? Сбежавшему из камеры пленнику было бы некуда деваться, только вниз, вниз по лестнице, в густо населенную часть форта, где его непременно схватили бы. Окон в стенах не было, и света от факелов в руках Клингманна и Ива едва хватало, чтобы разглядеть детали — например мощный засов на двери, которые, казалось, не всякий человек мог бы сдвинуть с места.
— Капитан Клингманн, — обратился Ив к офицеру, — мы хотели бы войти к пленному без сопровождения. Возможно это?
Касотец заколебался было, но тут же покачал головой.
— Я пойду с вами.
— Хорошо, — быстро сказал Грэм, понявший по лицу Ива, что тот собирается спорить. Компания Клингманна им, пожалуй, не повредит, а даже напротив, его совет может пригодиться.
Двое солдат по знаку Клингманна не без труда отложили засов. За дверью, против ожидания, оказалась еще одна винтовая лестница, узкая и темная. А Грэм-то думал, что выше них только крыша!..
Едва за ними со зловещим скрипом закрылась дверь, Ив так и набросился на Грэма, яростно зашептав:
— Что это за выкрутасы такие? Ты понимаешь, как мы рисковали?
— Зачем вы пошли к коменданту? — вторил ему Клингманн. — Что за дикая история с императорскими посланниками?
— Извиняюсь, некогда было предупредить, — сквозь зубы ответил Грэм. — Но ведь план сработал? И вообще-то мы искали вас, капитан. Кто ж виноват, что вашему командующему вздумалось среди ночи провести военный совет?
— Откуда у вас перстень императора?
— Я уже сказал, откуда.
— И давно ты узнал, какой властью он обладает? — зашипел Ив.
— Еще с Акирны, — признался Грэм. — То есть… Илис говорила, что перстень не стоит держать на виду, что его хорошо знают в окружении императора… но она много чего говорила, и я не очень-то ей поверил. Но перстень на всякий случай убрал с глаз долой.
