Девушки, смотря расширенными от ужаса глазами на него, послушно подчинились. Когда вышли из кареты увидели, как вокруг лежат убитые люди и животные, судя по тому, что тел, было, много защищались солдаты отчаянно. Почти возле самого бревна лежал истыканный стрелами конь Ральфа и несколько убитых разбойников. Его самого нигде не было видно. У второй кареты дверь была распахнута и оттуда свисала рука Пелеония Вийского. Из неё выбрался Эстиле Ас Дринжит, рассовывая по карманам какие-то вещи, с улыбкой пошел к находящимся в ступоре девушкам.
— Где третья девка, — строго спросил он бородатого, после того как окинул взглядом пустую карету.
— Не знаю, тут были только трое, четвертую я не видел? — пожал он плечами.
— Быстро обыскать, далеко она уйти не могла, я же тебя предупреждал, чтоб свидетелей не было, а ты упустил сопливую девчонку, сам отвечать перед хозяином будешь, — разъярился тот.
— Хын исчез тот рыцарь, которого с таким трудом удалось убить, — подбежал один из бандитов.
— Найти быстро и отрубить ему голову, — в бешенстве заорал на присевшего от неожиданности бородача маг.
— Вы трое быстро связать девок, и в карету выдвигаемся срочно, — приказал Эстиле трем воинам обыскивающим трупы.
Воины сноровисто связали руки и запихнули в рот какие-то тряпки, чтобы они не могли кричать. После этого вытащили из кареты мертвую баронессу и кинули её в снег сбоку дороги. Сначала Викторию, а потом Элеонору запихнули в карету. Несколько дней девушки провели как в тумане, тряской и промерзшей карете, их ни на минуту не оставляли в покое, хорошо хоть развязывали руки, но в карете постоянно присутствовал кто-то из бандитов.
Через два дня один из разбойников попытался изнасиловать Элеонору, но она ударила его связанными ногами, и он отлетел к противоположной стене.
— Ах ты тварь, — прорычал он и подскочил к Элеоноре, два раза ударил её кулаком в лицо, после чего девушка потеряла сознание. Он удовлетворенно хмыкнул и стал снова задирать бесчувственной девушке подол плаща. Но тут вмешалась Виктория, вскочив на ноги, с силой отпихнула его в сторону. Тот потерял равновесие, запутавшись в приспущенных штанах, и навалившись всем весом на дверь кареты. Она не выдержала такого вандализма и услужливо распахнулась и разбойник выпал наружу. Карета резко остановилась, и в открытый проем заглянул разъяренный Хын. Быстро оглядев карету, резко развернулся, скрылся из вида девушек.
— Ты падаль как посмел прикоснуться к пленницам, — раздался его рев откуда-то позади кареты.
— Но Хын заказчику нужна только одна дочь верховного лорда, а вторую отдай нам, мы её быстро научим покорности.
Почти сразу раздался тихий шорох и тихий стон.
— Что рты раскрыли быстро трогаться дальше. И еще если хоть одна тварь посмеет прикоснуться к пленницам, лишится головы, — сказал он в сторону, сопровождающих карету всадников.
В карету залез другой разбойник, и карета тронулась дальше. Виктория не обращая внимания на мрачного охранника, стала оттирать кровь с разбитого лица Элеоноры, подолом своего плаща.
— Отойди, — буркнул охранник, и сам наклонился над Элеонорой.
— Она будет жить? — спросила Виктория.
— Да будет, — пробурчал он и, достав нож, резким движением отхватил кусок от плаща девушки.
Виктория от неожиданности отшатнулась и больно стукнулась головой. Девушка присмотрелась к охраннику, ему было лет двадцать совсем молодой парень. Он смочил в жидкости из фляжки кусок ткани и стал им осторожно протирать лицо Элеоноры.
— Да у неё сильно рассечена щека, и теперь навсегда останется шрам, — пробормотал он.
Элеонора тихо застонала, очнувшись, увидев над собой лицо мужчины, дернулась, но от боли у неё невольно вырвался снова стон.
— Успокойся все хорошо, тебе сейчас надо меньше двигаться, я просто пытаюсь очистить кожу вокруг раны, у этой сволочи Киха, на руке был перстень.
— Как тебя зовут? — спросила Виктория у парня.
— Дагором, родители назвали, — ответил он.
— Что же теперь с нами будет?
— Отвезут вас заказчику, а он уже решит, что с вами делать, — пожал плечами парень.
— А ты не знаешь, кто отдал приказ об убийстве жены, сына и похищение дочери верховного лорда Вольных баронств?
— Что!!! Нас наняли для того, чтоб вернуть домой сбежавшую со своим любовником, невесту какого-то лорда домой, — растерянно ответил парень. — Так ты баронесса леди Изабелла Илимская? — потрясенно сказал Дагор.
— Да, вы убили мою мать и брата.
По щекам девушки побежали слезы, леди Элеонора борясь с головокружением, приобняла подругу и погладила по волосам пытаясь успокоить. Та уткнулась в плечо и еще сильнее заплакала.
Дагор растерянно смотрел на двух плачущих девушек, и хотелось ему сейчас быть где-нибудь далеко отсюда.
Отщепенец
В кабинете сидел за массивным столом и лениво перебирал бумаги Дигер, вошел довольный Ральф Авулинский.
— Барон я тебе привез подарок, думаю он тебе понравится, — с кривой усмешкой сказал Ральф.
— Что за подарок? — с подозрением спросил он у Ральфа.
— Пойдем, спустимся во двор, и сам все увидишь.
Дигер Ральфа не любил, сильно уж беспринципный тот был. Но деваться было не куда, союзников больше не было и поэтому приходилось терпеть его присутствие в замке. А в последнее время он из него редко куда выезжал, как догадывался Дигер, боялся, что с ним случится несчастный случай.
— Но ничего, как только стану верховным лордом прикажу убить его, — подумал он, выходя из своего кабинета. — Тем более, тогда я буду единоличным правителем, — от приятных мыслей на лице Дигера расцвела довольная улыбка.
— Что уже заранее предвкушаешь, как будешь пробовать, необычайный подарок, — сказал Ральф.
Во дворе в окружении незнакомых воинов стояла карета.
— Это что розыгрыш? Да у меня таких карет полный двор, — процедил Дигер.
— А ты не на карету смотри, а во внутрь загляни, — посоветовал уже собравшемуся, уходить Дигеру Ральф.
Тот покачал головой и подошел к карете, один из воинов почтительно раскрыл дверь. А второй в одежде мага с самодовольной улыбкой сказал:
— Выходите, уже приехали, а если вздумаете применить магию, умрете тут же, — резким голосом приказал он кому-то сидящему внутри.
В полутьме зашевелились из кареты вышли две девушки, обе были бледные и сильно исхудавшие. С огромным трудом Дигер смог признать в одной из них Викторию Илимскую, а вот вторую он точно ни разу не видел. Это была черноволосая девушка, она была красива, все портило только безобразная рваная рана на щеке и разбитая губа. Хоть её внешний вид и желал оставлять лучшего, но держалась она не как пленница, а как королева, принимающая подданных.
