— Это вышло нечаянно.
— Зато отчай-янно. А он знаешь, какай-я мстительнай-я скотина? Не знаешь. А й-я скажу, император хуже Таррасика!
— Что?! — рык Гера заставил нас обеих смолкнуть и головы в плечи вжать. — Что она сделала?
Он был страшен и зол. Еще злее, чем когда-то давным-давно в доме моих родителей в праздник Златокрылой Бляхи. Горячая грудь метаморфа и место на его коленях уже не казались мне безопасными, я постаралась сползти. Но мне не дали. Заглянув в глаза рыжего и прочитав там свой приговор, я была уверена, хуже не будет, но тут поблизости послышались шаги и голоса смертников из нашей команды.
— Сумерька…
— Соплячка жалостливая, ты где?
— Выходи, радость наша, говорить с тобой будем.
— Или мозги вправлять!
— Намина? — Рыжий поднялся и меня на ноги поставил. Я выдавила из себя что-то бессвязное и состоящее исключительно из местоимений и междометий, замолкла.
Рассказывать долго, а лучше вообще не рассказывать.
— Ясно, — с горечью в голосе произнес Гер, пересадил Симпатяшку мне за плечо и закрыл обеих своей спиной. Хорошо закрыл, так что возникшие из-за отвесной скалы смертники не сразу нас заметили. Парни ругались на чем свет стоит, один лишь Равэсс, как капитан команды коротко и по существу поставил разведчика в известность.
— Ее ищут все, кому не лень. От смертников, до фантомов. — И на глухой вопрос "Зачем?" пояснил: — Первые хотят убить, потому что вторые непрестанно интересуются, где та светловолосая человеческая малявка, что спасла императора от неминуемой гибели…
— То есть, — я забыла о стеснении и смущении, спросила, выглядывая из-за спины Даодво, — все забыли об играх и заняты поисками. Я правильно поняла?
Парни посмотрели на меня как на исчадие преисподней, а Гер, чуть повернув голову, поинтересовался:
— Ты что же, предлагаешь в этой смуте завершить игру?
— Так вы же сами говорили. Противники лучшие из лучших, фантомы не простые, если мертвяки, то обязательно демоны, плюс высшая нежить, зараженная сакопусом. — По ходу моих слов парни становились все более бледными и напряженными, Гер каменным, кука прозрачной: — К тому же будь моя поимка действительно важной, эту скалу давнымдавно бы обнаружили, вывели бы на нее один из порталов, коими пользуется Его Императорское Величество и пригласили бы всех нас или же одну меня, пройти через него прямиком в тронную залу, под ясны очи… — хотелось сказать высшего сволочугивампирюги, но мне не дали.
— Тихо! — рыжий развернул меня к себе спиной, прижал так, что воздух вышибло из легких, и едва утихшая боль опять запульсировала в ребрах. Перед глазами замельтешили черные точки, скала стала расплываться. Я тихо ойкнула, Гер опомнился, ослабил хватку, но видения мои не прошли. Скала действительно расплывалась, расходилась будто бы круги на воде от центра в стороны, и таяла, обнажая перед нами отнюдь не твердь, а знакомую мне белую залу с костяным троном, зеркалами и толпой народа в ней.
— Гер? — позвала я и осторожно предложила: — Давай сбежим.
Меня совсем не прельщала идея входить туда, где на коленях связанные магическими путами стоят порядка пятидесяти меняющих ипостась, один знакомый грифон и один не менее знакомый мертвяк. Причем, Куль выглядел лучше, чем его побитый хозяин.
— Не получится. — Дао-дво как и я заметил кровопийц в облачении стражей, что подступили к порталу, просчитал пути-выходы и сразу понял тщетность всех моих надежд. Герцог, Его Высочество, Кардинал, Канцлер, Барон, Хан и Консул стояли уже вплотную к нам с рыжим, готовые вступить в бой, проститься с жизнью. И напряжение, исходящее от них, казалось накалило все вокруг.
— Притворимся мертвыми? — с дрожью в голосе прошептала я, не понимая от чего именно мне жарко, от ужаса перед предстоящей встречей с вампиром или Гера решившего напоследок меня облапать.
— И это тоже не пройдет. — Одна рука наглого многоликого аккуратно скользнула мне за спину, вторая перетекла на живот. Над ухом раздалось невнятное: — И где же он?
— Не волнуйся, нас и так и так умертвят, — хмыкнул Равэсс, отвечая на мой вопрос. — Спасла ты и мператора или наоборот подставила, любые взаимоотношения с его персоной приводят к одному…
— К чему, к одному? — спросила тихо, мысленно удивляясь тому, какой же рыжий псих, куртку на мне расстегнул и полез щупать корсет.
— К потере жизни или заключению в Подземелье на десять лет, — ответил принц. Я посмотрела на него недоверчиво, а он не отрывая взгляда от тронной залы, добавил: — Не веришь, спроси у Гера, чего удостоились его родители.
— А чего?..
— Ничего, — оборвал мой вопрос Графитовый и, быстро огладив меня пониже спины, остановил руки, поинтересовался невозмутимо: — Сумерька, где арбалет?
— У Тагаша. — И дыхание задержала, потому что кисти многоликого напряглись, соответственно и меня сжали. Его руки аккуратно от себя убрала, объяснила: — Ты так тогда ругался, что я решила во избежание…
— Проклятье! — меня отпустили и от меня на полметра отступили. Разочарование заворочалось в груди, изгоняя оттуда страх перед встречей с императором. Это что же, в эти самые страшные мгновения Гер на мне арбалет искал? На отобранном поясе не нашел, решил, что в ином месте прячу?
Мне так захотелось на последок дать ему по шее, что я обернулась к рыжему вскинула руку и… была сбита с толку вначале его ехидной ухмылкой, под названием: "Именно это от тебя и ожидалось", а затем и поцелуем. Милостивый Боже! Я словно бы пронеслась сквозь время и опять оказалась в роли дарителя куки, коего рыжий, крепко прижав к себе, смакует, как оголодавший любимое блюдо. Дыхание сбилось, ноги подогнулись, а сквозь радужный туман, застивший сознание прорывается истеричное:
— Намина, хозь-зя…ой! Ой, как не вовремь-мя вас пронь-няло.
Мы ноль эмоций, а невидимая теневая как завопит:
— Да отцепитесь вы друг от друга. Трево-о-о-га! Вас император на ковер вызывает!
Пусть и дальше вызывает, нам все равно и даже не смущает странное движение воздуха, происходящее вокруг. Вот тут шипящий вопль Симпатяшки все разъяснил:
— Нас в портал засасывает…
Значит еще есть время, подумала я, цепляясь за шею многоликого. И Гер тихо рыкнул, поддерживая мой порыв.
— Нас от группы отрывает…
Ну и пусть.
— Еще немного и вас друг от друга оттолкнет!
Меня это заботило мало, а вот Дао-дво с сожалением отстранился, схватил нежить, в панике бегающую по его плечу, и вручил мне с коротким приказом: "Сторожи". Кто кого сторожить должен, он не уточнил, продолжил инструкцию, прожигая меня карим взглядом и будоража чуть хриплым голосом:
