Воронцов сказал следующее:
— В моем мире существует хороший обычай не только поздравлять молодых, но и дарить им подарки. К сожалению, ваша хитрая королева заманила меня на это мероприятие, скрыв, в чем оно будет заключаться. Поэтому я вас сейчас поздравлю на словах, а подарки подарю немного позже. Поздравляю вас с одним из самых важных событий в жизни каждого человека. Дарите друг другу только любовь и нежность и никогда не срывайте на любимом человеке злость, боль и страх! Долгих лет вам и вашей любви!
— Хорошие слова, Павел, — по-русски сказала Ира. — Особенно мне понравилось в то место, где вы говорили про хитрую королеву. Я, чтобы вы знали, сделала это специально. Не с вашей зарплатой дарить подарки принцам.
— А кто вам сказал, что я их буду делать из своего кармана? — удивился Воронцов. — Между нашими странами заключен договор о дружбе и взаимной помощи. Значит, ваше королевство — это дружественная страна. Отсюда вытекает, что принцу правящего дома в таком торжественном случае, как свадьба, положено делать подарок за счет государства. Это делают далеко не всегда, но в вашем случае — у меня даже нет сомнений — сделают.
— Господа! — опять прогремел голос королевы. — Поздравления закончились, прошу всех к столу!
Это застолье отличалось от того, которое запомнилось Ирине по собственной свадьбе, большим количеством гостей и тем, что изображать невесту приходилось не ей, а другой. В остальном все было то же самое. Все ели, время от времени пили за здоровье молодых или просто так, вели между собой разговоры, часто не имеющие к свадьбе никакого отношения, а напившись до нужной кондиции, отправлялись в соседний зал танцевать. Слава богу, что время всей церемонии было ограничено, и в десять вечера Ира объявила ее закрытой. Некоторым не слишком понравилось то, что гулянку так рано прервали, но в целом гости проведенным вечером были довольны. Сразу после объявления королевы набежали маги и начали помогать гостям выбираться из-за столов и быстро распихивать их по нужным вратам. Через полчаса в зале из посторонних осталась лишь императрица с сыном и спутниками.
— Толково организовано, — заметила Лонита, глядя, как на глазах пустеет огромный зал. — Мы, наверное, тоже пойдем. Когда вас смогут навестить мои спутники?
— Я не знаю, какая у нас с вами разница во времени, — задумалась Ира.
— Трудно сказать, — ответила императрица. — Мы измеряем время по-другому, с помощью магии. Ваши часы мне кажутся слишком большими. Но время у нас с вами не сильно отличается. У нас, когда мы шли в представительство, уже темнело, а здесь начало темнеть примерно через три ваших часа.
— Мне сейчас трудно сказать, какие дела могут возникнуть завтра помимо тех, которые мной запланированы, — сказала Ира. — Возьмите с собой амулет, с помощью которого со мной можно связаться. Для этого его нужно всего лишь сжать в руке, а потом поднести к уху. Правда, на большом расстоянии сигнал ослабевает, а на таких больших мы их вообще не испытывали. Как прибудете домой, попробуйте его в работе. Если ничего не получится, свяжемся через ваше представительство. У меня обычно много дел по утрам, а после обеда их уже меньше. Ради вас я многое могу отложить, но заранее что-то обещать трудно.
— А мне вас можно будет навестить? — спросил принц. — Или у вас для меня времени не найдется?
— Ну почему же? Приходите, конечно. Только предварительно все-таки лучше выяснить, в столице я или нет.
— Ну как императрица? — подошел к Ире Лаш после того, как делегация империи отбыла в свое представительство.
— Мне кажется, она немного недовольна тем, что я не вешалась на ее сына, — засмеялась девушка. — Да и он по отношению ко мне проявлял вялое внимание, больше заглядывался на амазонок. А в целом для первой встречи все прошло нормально.
В это время загудел амулет парный тому, который она отдала Лоните.
— Вы меня слышите, Рина? — раздался из него очень слабый, но все же различимый голос императрицы.
— Слабо, но я вас слышу! — громко сказала в амулет Ира. — Пробуйте говорить громче. Но даже так уже можно договориться.
— Да, я вас тоже услышала! — пришел немного более громкий ответ. — Наши устройства связи, конечно, лучше, но несравненно больше и требуют магов, а ваше совсем крошечное. До завтра.
— Отключилась, — казала Ира, пряча амулет. — Сколько тысяч километров, а он по-прежнему работает. И никто не может сказать почему.
— И ваши хорты тоже?
— Они-то, наверное, могут, — вздохнула девушка. — Только я их об этом не спрашивала. Боюсь, если они примутся объяснять, я ничего из их объяснений не пойму.
— А для чего ты сделала своего Воронцова главным другом королевства? — спросил Лаш. — Я понимаю, что вы дружите, вот только стоило ли об этом всех оповещать?
— Не поняла? — сказала Ира. — Каким еще другом?
— Ты что, даже не знаешь, что за знак повесила ему на шею? — засмеялся Лаш. — Это вроде как награда за услуги королевству. Его уже здесь придумали во время дележки и войн.
— Он все равно его оставил, когда уходил.
— Это уже неважно. Его с ним видело много дворян, поэтому задний ход дать не получится. Звание пожизненное и лишить его можно только с головой. Может быть, кто и забыл, что это за медальон, но помнящих будет достаточно много. И в следующий раз обязательно верни ему знак, он его теперь должен носить постоянно.
— В следующий раз я услышу от него много лестных слов в свой адрес, — вздохнула Ира. — Ладно, время уже позднее, пойду я отдыхать.
На следующее утро после завтрака девушка развила бурную деятельность. Наверняка приходившие вчера имперцы скоро заявятся снова, поэтому она хотела быстро разобраться с Урнаем. Ему уже давно следовало вернуть оружие и, как она и собиралась, помочь продовольствием. По ее приказу все сложенное в подвале дворца оружие кочевников было переправлено к казармам ее дружинников и связано в кипы. На один из складов, куда свезли отобранное Сашем у кочевников продовольствие, были посланы гвардейцы, которые начали выносить его со склада и складывать в кучи. Посланный на поиски бывшего советника Мар наконец его где-то разыскал и приволок к королеве.
— Быстро вспоминай шатер хана! — сказала Ира Ашаху Шариму. — Я и так потеряла время из-за того, что тебя пришлось долго искать.
Каждый шатер кочевников был неповторим из-за нанесенных краской родовых знаков, поэтому она возникла там, где хотела, — перед входом в шатер Урная. Двое стоявших на страже перед входом воина упали перед ней на колени. Пройдя сквозь них, она вошла в шатер. Урнай сидел на войлоке, подобрав под себя ноги и думал. И видно было, что мысли у него невеселые. Ее прихода он не увидел и даже не почувствовал из-за проницаемого тела.
