— Те, другие, были сильнее? — спросила я.
— Намного. Именно поэтому Демиург решила их заменить. Те были слишком опасные. Но даже она не смогла бы уничтожить ВСЕХ и еще шесть-десять хранов до сих пор бродят по просторам Вселенной.
— Хранов?
— Да. Это и есть те, кто были до нас. Обладающие знаниями за миллионы лет и силой, умеющие возвращать прошлое и накручивать будущее для отдельных планет, воины, маги, прорицатели, алхимики и ученые… генерация великих защитников Вселенной, слишком великих.
— Вот как, — я помолчала, потом встряхнулась. Думать о прошлом было некогда. Мне впереди предстояла еще и Охота. А на нее надо явиться со светлой головой и ясными мыслями.
Застегивая высокие сапоги, я вновь повернулась к Белой.
— Спасибо за рассказ, но у меня есть еще пара более приземленных вопросов.
— Какие же? — терпеливо спросила хранительница.
— Во-первых, кто ставил защиту на Загон, во-вторых, кто был егерями, в-третьих ты так и не сказала, какая дичь была раньше. И, наконец, как называется планета, где будет проходить Охота?
Пока Белая собиралась сведения, я сгребла в кошелек несколько особенных камней: тот самый с мертвой планеты и две искры с душами Кира и Рины. Пристегнув кошелек к поясу, я посмотрела на Белую.
— Отправляетесь вы на Грамс.
Вспышка боли толкнулась в мое бедро. Озадаченно дотронувшись до кошелька, я обнаружила, что тот нагрелся настолько, что металлические застежки сплавились воедино! Интересно, какой из камней так отреагировал на название планеты? Не заметив заминки с моей стороны, Белая продолжила.
— Предпоследняя охота проходила на некромантической планете: охотились на вампиров, личей, зомби. Золотой Дичью был костяной дракон. Последняя охота была на планете джунглей: лианы и хищные орхидеи, змеи, аллигаторы и прочая чешуйчатая гадость. Не могу сказать откуда, но в качестве золотой дичи приволок лорд Дирок огромную змею, метров двадцать, в глаза которой нельзя было смотреть — вспышка боли и полная дезориентация на пару минут — гарантированы.
— А зубы ядовитые были? — уточнила я, чувствуя как ноги стали ватными.
— Ага, — кивнула Белая. — Ой, ты знаешь, что это было?
— Знаю. Василиск. Обычные люди от его взгляда каменеют. Эльфы и оборотни теряют зрение. Вампиров парализует.
— Ой, — ахнула Белая. — Надо будет поговорить с лордом и уточнить, откуда он такую гадину вытащил.
— И сам вытащил или ему кто-то помог, — кивнула я.
Присев на дорожку, мы с Маринэ покинули дом. И только у порталов я поняла, что Белая так и не сказала, ни кто ставил защиту, ни кто искал дичь.
И невольно промелькнула совсем уж подленькая мыслишка — а точно ли Белая на нашей стороне?
Перед зеркалом, почему-то покрытом тонкой золотой паутинкой и ничего не отражающем, стояла высокая женщина, на ее лице стояло выражение отвращения пополам с предвкушением.
Короткие волосы цвета меда с прядками, угольно-черного цвета. Миндалевидные черные глаза, опушенные длинными ресницами. Аристократические черты лица. Женщину смело можно было назвать симпатичной и излишне худой, одеяние жриц на ней болталось вообще как на вешалке. И видимо ее это раздражало, судя по нахмуренным глазам.
В комнате не было мебели. Не был окон. Не было света, кроме двух высоких подсвечников у зеркала.
— Вот значит как, — тихо заговорила Жрица. — Я оказалась настолько недальновидна, что попала в ловушку Леди Ории. А Демон в голубом обманом проник в наше общество по ее приказу.
Тьма в зеркале дернулась, и неожиданно проявилось четче странное изображение. Из зеркальной глади вылез черный паук и вскарабкался по золотой паутине на самый верх зеркала. К огромному черному камню.
— Ты не должна ехать завтра на Охоту.
— Почему?
— Охота будет очень опасной. Как для невест, так и для заговорщиков. Ты должна подождать.
— Чего?
— После Охоты у Белого списка будут перестановки и освободится одно место. Ты поднимешься вверх и станешь невестой.
— Чье место освободится? — жадно подалась вперед жрица.
Паук перебирая лапками по камню, смущенно признался:
— Не знаю.
— Как это? — удивилась женщина. — Ты Зеркало Всевиденья и Предвиденья.
— Завтра будет очень странный день. В этой Охоте будет столько событий, что я не могу охватить их все. Именно поэтому тебе на Охоте лучше не появляться.
— Хорошо. Но нужна причина!
— Ее тебе предоставят.
— Ладно, — жрица улыбнулась. — Поверю тебе на слово. Предвидишь ли ты в будущем невестой меня? — неожиданно уточнила женщина.
Паучок подумал.
— Есть два равновероятных события. Ты умрешь или ты станешь невестой.
По губам жрица скользнула ухмылка.
— Я стану невестой! И постараюсь сделать так, что Владыка будет моим! Тем более, что у меня есть козырь! Я его первая любовь! А она так просто не забывается!
Поклонившись пауку, Жрица торопливо покинула комнату.
Посмотрев ей вслед, Дух Зеркало странно вздохнул и полез вниз. В будущем на свадьбе Владыки, ее — Золотой жрицы не было.
Темно. Тихо. Спокойно.
Легкие покачивания на волнах темницы, меня убаюкивали. Спать уже не хотелось. Но в душе, если допустить, что у нас есть душа, царил покой.
Вчера вечером случилось то, ожидание чего сводило меня с ума. Стенки темницы исчезли… я стал свободен.
Моя темница больше не держала меня в своих объятиях. Я свободен и могу хоть сейчас выскользнуть и взлететь в небо… но я не хочу. У моего спасителя или спасительницы такое странное состояние… что я решил подождать.
Порталы. Порталы. Как я не любил перемещаться с их помощью, обычно просто распахивал крылья и летел сквозь пространства.
Кто я? Года заточения сказались на мне, без доступа к миру я начинаю забывать прошлое, в том числе и свое. У меня остались всего крупицы силы. И один-единственный дар, которым мой народ никогда не отличался.
Я могу видеть будущее. Не очень далеко, всего лет сто, может двести. А еще могу это будущее менять. В тех рамках, которые заставляли бы более гармонично звенеть вселенную.
Кто я? Кто мой народ? Я уже не помню этого. И когда я выйду из своего убежища, в которое превратилась моя темница, я попрошу того, кто меня спас, сделать мне второй дар — дать мне имя.
Но это будет чуть позже. Для начала мне надо будет найти знания, чтобы понять, что случилось за время моего заточения.
Нырнув в заросли местной травы, я прижалась к Земле и облегченно вздохнула. Несколько минут короткого затишья — это такое счастье!
