— Лорд Феррли! — взвыл я, — Простите меня! Я понимаю, что очень обидел вас. Но не держите зла, вернитесь, вы нужны мне!
Тишина… что же я натворил, задери меня Хайнира? Какое заклятие швырнул в Артфаала? Его формула стерлась из памяти…
Я судорожно схватился за связующий амулет, активировал его:
— Дядя Ге!
— Слушаю, сынок, — ответил спокойный голос моего опекуна.
— Дядя Ге, если источник мрака не откликается, что это означает?
— Это невозможно, Рик. Демонолог на всю жизнь связан со своим источником. Даже отпустив демона на свободу, он в любой момент может обратиться к нему, и тот отзовется.
— Ну, может, существуют какие-то исключения из правил?
— Демон может быть занят или обессилен. Тогда, возможно, он не ответит на простое обращение. Но после проведения полного ритуала вызова он обязательно даст о себе знать… — в голосе дяди зазвучала тревога, — что случилось, Рик? Приходи ко мне, поговорим.
— Потом. У меня очень много дел, — не мог я сейчас смотреть в глаза дяди Ге! — Так что означает молчание источника?
Я уже знал, каким будет ответ. Знал, и боялся его, и молился, чтобы опекун припомнил еще какие-нибудь причины, по которым источник мрака может исчезнуть. Но чуда не произошло.
— Боюсь, это может означать лишь одно, — сказал дядюшка, — смерть демона.
* * *
— Нет-нет, не так… вот как надо!
Кай'Анириир сделала плавное движение рукой, и стебли травы, вырастая на глазах, потянулись к ее ладони, словно кошка, желающая, чтобы ее приласкал хозяин.
— Ну и какая разница? Итог тот же самый, — упрямо возразил Лютый.
Повинуясь рубящему взмаху его руки, трава атакующими змеями рванулась вверх.
Очередной урок эльфийской магии проходил в тополином лесу неподалеку от крепости. Для усвоений знаний и практических занятий требовались растения. Близился полдень. Ом и его наставница сидели на краю небольшой поляны, облокотившись о ствол старого тополя и прячась в его тени от жарких солнечных лучей. Перед ними расстилалась густая высокая трава, в которой покачивались на тонких ножках синие чашечки колокольчиков. Эта пасторальная картина, ласковый шелест листьев, запах лета, теплый ветер, ерошащий траву, поднимающий на ней то темно-зеленые, то серебристые волны могли бы умиротворить кого угодно. Только не Анири и ее непокорного ученика. Как всегда, они спорили.
Лютый очень старался постичь науку эльфийского волшебства, перенять у девушки знания. Анири искренне желала поделиться с Омом своим искусством и делала для этого все возможное. Но почему-то процесс обучения шел медленно и неровно. То ли из-за того, что у очаровательной первозданной отсутствовал наставнический опыт, то ли из-за языкового барьера, разделявшего учительницу и ученика.
Кай'Анириир немного говорила по-галатски, Лютый помнил несколько эльфийских слов. Среди молодежи илльф были те, кто знал галатский в совершенстве, но и наставница, и ее подопечный наотрез отказались прибегнуть к помощи переводчика, ссылаясь на то, что присутствие третьего лица губительно скажется на процессе обучения. На самом деле оба они с трудом представляли себе, в чем должен заключаться этот самый процесс, поэтому и не хотели, чтобы кто-нибудь наблюдал за ними со стороны.
Анири и Ом объяснялись на странной смеси галатского языка, жестов, знаков, выразительного мычания и обрывков мыслеречи — полностью перейти на нее не позволял какой-то древний инстинкт. Не доверяя друг другу, оба непроизвольно блокировали свои мысли. Да еще клятый языковой барьер и тут давал о себе знать: обмениваться оформленными в слова мыслями тоже не получалось. Собеседники лишь улавливали образы и чувства, остальное приходилось додумывать. Случайному зрителю их общение показалось бы диалогом двух безумцев: сначала девушка произносила фразу на ломаном галатском, потом Лютый начинал ей возражать, невпопад вставляя эльфийские слова, далее оба принимались увлеченно размахивать руками, разбрасывая при этом волшбу, потом застывали в неподвижности, напряженно всматриваясь в глаза друг друга, пытаясь уловить мыслеречь. Спустя некоторое время, просветлев лицами, они расцветали в улыбках, что означало: понимание достигнуто. Затем все повторялось снова.
Дрианн целыми сутками пропадал в обществе молодых эльфийских магов. Они что-то увлеченно обсуждали, чертили схемы заклятий, потом опробовали и отрабатывали их на практике, а проще говоря, на Дрианне. Лютый и Анири присоединялись к остальным только под вечер, а весь день посвящали учебе.
— Ты заставляешь растения, а надо просить, — медленно, тщательно подбирая галатские слова, выговорила магесса.
— Но какая разница, если результат получается тот же?
— Сила…
— Если просить, заклятие получится сильнее?
— Нет, — Анири замялась.
— Если приказывать, сильнее?
— Может быть, но дело не в этом.
— А в чем?
Девушка, раздосадованная непонятливостью ученика и собственной беспомощностью, встала и протянула Лютому руку:
— Заставь меня подойти.
Не раздумывая, Ом вскочил и резко притянул ее к себе. Тоненькая эльфийка словно перелетела к нему по воздуху и не удержалась бы на ногах, если бы ученик не принял ее в объятия.
— Прошу прощения, светлая тисса, — с ироничной ухмылкой выдал Лютый.
— Ничего, — ледяным голосом ответствовала девушка, высвобождаясь из крепких рук Ома.
Снова отойдя на пару шагов, первозданная произнесла:
— А теперь попроси меня подойти.
Ом щелкнул каблуками сапог и поклонился, с отменной вежливостью подав эльфийке руку. Та подошла и вопросительно посмотрела на него.
— Как по мне, никакой разницы, — рассмеялся Лютый. — Но я понял, что ты хотела сказать. Заставляя растения подчиниться, я трачу слишком много магической энергии.
— Да! — Анири, позабыв о холодном нейтралитете, радостно просияла.
— Только вот какая штука. Я и людей-то просить не умею. А как просить растения?
— Штука?… первозданная озадаченно нахмурила тонкие бровки.
— Э-э-э… забудь. Научи меня просить растения.
— Да, — девушка опустилась на траву, знаком предложив Ому присесть рядом. — Есть руны. Для каждого растения своя.
Лютый удивленно вытаращился на собеседницу.
— Это ж сколько запомнить нужно?!
— Нет… — в лексиконе Анири не нашлось нужных слов, и она прибегла к помощи мыслеречи.
Глядя в прозрачно-голубые глаза девушки, Ом наблюдал за стремительной сменой образов, стараясь разгадать их значение:
— Существует двадцать основных рун: десять для обозначения деревьев… и десять для обозначения кустарников… остальные — лишь вариации от них. Так?
