— Теперь я понимаю, почему мы обратили в христианство обитателей стольких планет, — хмыкнул Большой Рыжий. — Ответа «нет» для этого человека просто не существует.
— Знаешь, что я тебе скажу, — повернулся к нему Бейкер. — Насколько мне помнится, я никогда не видел инопланетянина-евангелиста. Наверное, их боги не столь нуждаются в проповедниках, как наши.
— А как насчет вас, индейцы? — спросил Макс. — На кого похож ваш Бог?
— Понятия не имею, — ответил Сидящий Конь.
— Вы не знаете?
— Он по домам не ходит, — ответил Неистовый Бык.
— Могло быть и хуже, — заметил Макс. — Он мог выглядеть, как Билли Карма. Считает же он, что именно так выглядит наш Бог.
Мать Земля переводила взгляд с Билли Кармы на Катастрофу и обратно.
— Трудно поверить, что вы оба созданы по божьему подобию. — Она помолчала. — Если Бог действительно есть, скорее Он выглядит, как Катастрофа Бейкер.
— С чего ты так решила? — осведомился преподобный.
— Потому что я предпочитаю поклоняться Богу, у которого хороший вкус, — ответила Мать Земля. Помолчав, добавила: — Хотя, возможно, Он выглядит, как Золушка или Силиконовая Карни.
— Опять ты начинаешь нести эту сексистскую чушь! — взвился Билли Карма.
— В этом зале только один сексист, и это не я. — Мать Земля пожала плечами. — Ну, может, пять или шесть. — Она посмотрела на портрет Шестиглазой Салли над стойкой, словно увидела его впервые. — Включая Томагавка.
Маленький Майк Пикассо заулыбался.
— Видишь? Я же говорил тебе, что заказ на портрет Салли для «Аванпоста» надо отдать мне.
— Он получился бы менее сексистским, если б ее нарисовал ты? — спросил я.
— Может, и нет, — признал он. — Но выглядела бы она куда лучше. Я, скажем, сразу избавил бы ее от четырех глаз.
— Но у нее шесть глаз!
— Искусство не должно копировать природу, — ответил Маленький Майк. — Иногда его задача — улучшить природу.
— Но разве этим оно не входит в противоречие с истиной? — спросил Бард.
— Ты же веришь всем, кто рассказывает тебе о войне, не проверяя их слова, — ответил Маленький Майк. — Разве тут нет противоречия с истиной?
— Мы говорим о разном. История никогда не пытается улучшить природу.
— Нет… но твоими стараниями улучшается история.
— Я немного приукрашиваю ее, чтобы она не лежала в пыльной библиотеке или в пыльном компьютере, где до нее добирались бы одни академики, — оправдывался Бард.
— Я думал, академики только и могут, что с важным видом вещать не пойми о чем. Ты полагаешь, они действительно что-то читают?
— Дождливыми вечерами, когда их не приглашают на коктейль-пати, — ответил Бард.
— Ты уходишь от ответа, — не унимался Маленький Майк. — Я хочу знать, в чем этическая разница между моим портретом Салли с двумя глазами и записанными тобой рассказами о том, чего не было.
— Ты изменяешь ее внешность, — ответил Бард. — Это нечестно. Я же лишь приукрашиваю рассказы Катастрофы, Урагана и остальных. Занимаюсь простой литературной обработкой.
— А если они тебе лгут?
— С какой стати кому-либо лгать летописцу?
— Может с тем, чтобы выглядеть более героическими, — предположил Маленький Майк. — А может, им просто нравится лгать.
— Очень маловероятно. — Голосу Барда недоставало уверенности.
— Давай проверим мои гипотезы, — продолжил Майк. — Я расскажу историю о том, что я делал во время войны. Часть, возможно, правда, часть — ложь. Когда я закончу, ты скажешь мне, что ты собираешься записать и почему.
— Я согласен, — ответил Бард, принимая вызов.
ПОТЕРЯННОЕ СОКРОВИЩЕ МАРГАРЕТ АНЖУЙСКОЙ
Я направлялся на Генрих IV, надеясь сражаться плечом к плечу с Ураганом Смитом, когда на орбите Генриха III нарвался на пару кораблей пришельцев (начал Маленький Майк). Начал маневрировать, и когда, находясь неподалеку от Генриха VI, уже вроде бы оторвался от них, удачный выстрел вывел из строя субпространственное радио и навигационный компьютер.
Я решил, что в такой ситуации лучше всего посадить корабль и заняться ремонтом. Зная, что гарнизон пришельцев расположился на Генрихе VI, я приземлился на Маргарет Анжуйской.
Радиопередатчик превратился в груду металлолома, тогда как повреждение навигационного компьютера не выглядело серьезным. Но я — художник, не компьютерщик, поэтому понятия не имел, с чего начать ремонт.
Я понял, что мне остается только одно — вернуться в «Аванпост» и либо занять у кого-нибудь корабль, либо попроситься к кому-то в напарники. Однако начать я решил с прогулки по окрестностям, на случай, если попадется какой-нибудь фантастический вид, зарисовки которого я смогу использовать в будущем.
Я влез в скафандр, открыл люк, спустился на землю и отправился на прогулку. Скалы мне понравились, но я видел и зарисовывал и более интересные. На Маргарет не было ни воздуха, ни воды, и я уже подумал, что делать мне там больше нечего, когда увидел вдали что-то необычное. Создавалось ощущение, что объект этот не здешний, и я начал осторожно приближаться к нему.
И действительно, передо мной выросло здание, построенное инопланетянами. Не пришельцами, с которыми мы сражались, нет, построили его гораздо раньше. Судя по всему, я никогда не встречал существ, которые могли без труда проходить через эту причудливо изогнутую дверь.
Из-под моих ног с каменного пола поднималась пыль столетий. Я включил фонарь на шлеме и огляделся. Я находился в огромном зале, в который выходило множество изогнутых дверей. Каждая вела в маленькую комнатушку.
В первой я ничего не нашел. Как и во второй. Зато третья приятно удивила. Вероятно, это здание служило сейфом, который построили богатые жители Генриха VI с тем, чтобы хранить в нем свои ценности от воров. А может, его построили воры, чтобы хранить украденное до продажи на черном рынке.
Я словно попал в египетскую гробницу. Грабители могил (конечно, на Генрихе VI их звали иначе) украли все драгоценности, но оставили произведения искусства. Должно быть, понятия не имели, сколько они стоили. А стоили они целое состояние. Я нашел скульптуру Мориты, бронзу Тобина, два голографических пейзажа Далиримпла. Вы не поверите — даже одну картину Рокуэлла с самой Земли!
Одно за другим, я начал переносить все в корабль, на что ушла большая часть дня. Целую неделю я провел на Маргарет Анжуйской, надеясь найти еще один клад, но тщетно. Однако, учитывая сумму, которую выложат музеи и художественные галереи за мои находки, я не могу считать, что время потрачено зря.
Я подождал, пока последний из кораблей пришельцев покинул Генрих VI. Резонно предположил, что они улетели, получив соответствующий приказ, а сие означало, что война закончилась. Поэтому я вернулся сюда, рассчитывая курс с помощью логарифмической линейки и карманного калькулятора.
