Сзади вправду напирал другой горец, глаза у него выкатились и налились кровью, видимо от чрезмерного усердия в деле быстрейшего препровождения гостей к местам пыток. Болт отнял у него меч прямо через голову первого, треснул обоих по лбам рукояткой меча для успокоения, затем перешагнул через лежащих к следующему оппоненту. С этим он вообще поступил весьма грубо, дав в челюсть и выбив самые крупные клыки — гордость любого грызла. Меч, естественно, тоже оказался в коллекции путника. Последнего соперника Болт не пожалел — тот выставил клинок и ни в какую не хотел его отдавать. Пришлось отрубить руку вместе с мечом, после чего грызл впал в уныние и бросился в пропасть.
На другой стороне цепочки с грызлами разбирался Брага. В отличие от Болта, отличающегося природной деликатностью, сей путник был гораздо проще и грубее, потому просто-напросто быстренько изрубил всех своих соперников в куски и, пока командир всё ещё упражнялся в любезностях с первым грызлом, Брага уже вытирал меч от крови. Увидев сию ужасную картину командир сказал:
— Какой же ты всё-таки злой, Брагин. Нежности в тебе ни на грамм. У тебя мама, папа был?
— Добряк нашёлся, — осклабился Брага, — кулаки хоть от крови вытри.
— Так зачем? Если эти крендели будут молчать, придётся снова работать кулаками. Правда, ребятки? — Болт так посмотрел на грызлов, что у тех сразу возникло желание поделиться всеми своими знаниями.
— Я буду весьма признателен, если вы проведёте нас в свою деревню, ребятишки, — продолжил путник.
Грызлы удивлённо переглянулись, — этот дурень сам просится в западню.
— Я готов, — заявил один, видимо старший среди троицы пленных.
— Болт, а на хрена это нам надо? — удивился Брага.
— Разве тебе не интересно познакомиться с бытом местного этноса, брат? Проникнуться их заботами и чаяниями, понять насущные проблемы?
— А также нарваться на арбалетные стрелы из засады, нападение кучи этих засранцев с мечами и прочие прелести, — подхватил Брага.
— Ну, это уже пойдёт в разряде увлекательных приключений. А если серьёзно, просто хочу преподать этим зубастым парням небольшой урок на будущее, чтобы остерегались нападать на путешественников.
— Вряд ли этим их вразумишь.
— Да ладно тебе… я и так знаю, что ты нудный. Эй, грызл! Веди!
* * *
На подходе к деревне один из грызлов издал громкий вопль, предупредив односельчан об опасности. Он прекрасно понимал, чем это может окончиться, но гордо повернул голову в сторону путника — "вот, дескать, какой я храбрый".
— Это ты верно сделал, приятель, — невозмутимо заявил Болт, — не годится встречать важных гостей вроде нас без помпы и радостных воплей.
И правда — над каменным забором, перегораживающим дальнейший путь возникло несколько фигур арбалетчиков-грызлов. Впрочем, исчезли они так же быстро, как и появились — Дрон давно приготовился к такому развитию событий и мигом положил всех стрелков.
— Куда же они? — удивлённо спросил Болт у растерянных пленников, — мы даже поздороваться не успели. О! Вон и новые ребятки над заборчиком повставали.
Новые ребятки тут же последовали за старыми, благодаря тому же Дрону. Пленники совсем приуныли, поскольку над кромкой забора никто из грызлов появляться уже не рисковал.
Отряд подошёл почти вплотную к ограде, когда навстречу выскочила орава зубастых жителей с мечами, полагая, что уж в ближнем бою пришельцы не смогут их перестрелять. Они ошиблись. В работу включились «смарты», потому уже через несколько секунд вся орава храбрецов в самых живописных позах мирно лежала на земле.
Пленники натурально скрежетали зубами от злости, ведь на их глазах за ничтожно малое время пришельцы перебили практически всё боеспособное население деревни. Один, правда, не особо скрежетал, по причине отсутствия клыков, выбитых ещё раньше злым путником.
— Ребятки наверное приняли нас за врагов, — пожав плечами, сказал Болт, — они не знали, что мы пришли побеседовать за кружкой эля.
— Ты! Ты… — прохрипел в бессильной злобе старший грызл.
— Ну я. И что дальше?
Дурашливое выражение лица путника вдруг резко изменилось, превратившись в маску ненависти, он текучим движением мгновенно оказался рядом с исходившим злобой грызлом, с отчётливым хеком двинул того в дыхалку, затем, не давая упасть, схватил за волосы и ахнул головой о колено.
Отчётливый хруст возвестил о серьёзности последствий сего действия. Грызл упал на землю и стал корчиться от боли.
— Ну как, мразь, приятно, когда над тобой издеваются, когда на твоих глазах убивают твоих близких, когда ты всё видишь, но не можешь ничего сделать? Близких твоих мы пока ещё не убили, но сейчас исправим сиё досадное недоразумение. Криг, готовь СГМ на самую малую мощность и снеси это бандитское гнездо, чтоб и следа не осталось.
Когда пленники увидели как здоровенный человек снимает с плеча устрашающего вида оружие, как возникает зелёный магический ореол вокруг силового блока, они поняли, что сейчас с их деревней произойдёт что-то непоправимо-страшное. Грызлы упали на колени, один заговорил:
— Помилуй путник! В деревне остались только женщины и дети, всех воинов вы уже убили.
— Из ваших детей вырастут такие же бандиты, как и вы сами. Ваши женщины нарожают новых детей, из которых опять же вырастут бандиты.
— И всё же — это женщины и дети, путник. Мы, грызлы, — жестокий народ, я признаю это, но всё же, никогда не пытаем женщин и детей.
Болт сцепил зубы, чтобы не наорать на пленника, помолчал, затем проговорил:
— Идите в деревню. На все сборы — час. Куда вы пойдёте, мне неинтересно, но деревню после указанного срока я прикажу снести. Время пошло, грызл.
— Постой, человек. Ведь ты — путник? Ходящий по тропе?
— Что с того?
— Я предлагаю тебе выкуп за сохранность моей деревни.
— Деньги меня не интересуют, грызл, ты теряешь время.
— А я и не предлагаю деньги. Пятьсот лет назад одному моему соплеменнику достался один предмет. Бывший владелец сказал, что сей предмет с тропы и представляет большую ценность для путника. К сожалению, я не знаю, какую именно пользу может принести путнику эта вещь.
— Ладно, показывай. А я уж решу — стоит ли то, что ты принесёшь помилования твоей деревни.
Грызл вскочил и умчался за каменный забор, но вернулся уже через пару минут, держа в руках небольшую резную шкатулку чёрного дерева.
— Предмет должен обязательно храниться в этой шкатулке. Почему не знаю, — сказал запыхавшийся грызл.
Болт открыл инкрустированную мелкими рубинами крышку. Внутри оббитой бархатом шкатулки лежал небольшой цилиндрик, чем-то похожий на винтовочный патрон, его поверхность словно плыла, ни на секунду не оставаясь неизменной, она то становилась зеркально-сияющей, то матово-тёмной, цвет её тоже непрерывно менялся, зрелище завораживало своей странной красотой и необычностью.
