Имоджен уронила очки обратно на пол. Реакция зала была не столь бурной, как после выступления Стэндерсона, но сейчас была задействована вся аудитория. Как маятник, огромный и острый, их глаза метнулись к Дарси, у которой закружилась голова. Что ей делать? Обсуждать важность лейтмотива? Или места действия? Внезапно она возненавидела Имоджен и Стэндерсона. Как они посмели устроить битву?
И благодаря этой мысли, ответ стал очевиден.
Дарси встала, прошла по сцене туда, где лежали очки. При взгляде на них она закатила глаза, и в зале раздались редкие смешки. А что, может, она тоже справится.
– Многие ли из вас проснулись сегодня утром с мыслью о том, какая из пяти основных частей истории – самая важная?
Кое-кто прыснул, вверх взметнулись две-три руки.
– А ведь до этого почти никому нет дела. Но почему-то все ждут, что я скажу. Странно, да? А суть в том, что в какой-то миг выступление превратилось в состязание.
Дарси повернулась к Стэндерсону и Имоджен. Стэндерсон, прищурившись, откинулся на спинку кресла. Он уже ее раскусил.
– Вы хотите увидеть, кто выиграет, – заметила Дарси. – Это как в реалити-шоу, верно? Миллионы людей следят за соперниками, которые не умеют петь, лишь для того, чтобы понаблюдать за теми, кто может взять более-менее чистую ноту. А шоу на выживание? Вы смотрите на то, как совершенно незнакомые люди соревнуются в том, кому удастся съесть сотню муравьев. Вас раньше вообще не заботило поедание насекомых, но внезапно это стало важным, потому что вы собираетесь досидеть до конца и понять, кто выиграет.
Она опустилась на колени, подняла солнечные очки и вручила их Стэндерсону.
– Конфликт всегда выигрывает, – подытожила Дарси. – Он-то как раз и управляет историей.
Она пересекла сцену, возвращаясь к своему креслу, и села. Сердце колотилось, Дарси была на взводе, словно столкнулась лицом со смертельной опасностью, когда надо решать, бежать или сражаться. Однако аудитория ее не возненавидела. Они не аплодировали и не смеялись, но все хотели узнать, что будет дальше, как читатели, которые лихорадочно переворачивают страницу за страницей.
«Мы их зацепили», – подумала Дарси.
– Ладно, – произнес библиотекарь. – Три разных ответа, все очень интересные. Кто хочет задать следующий вопрос?
Сначала появились жар и запах горелой травы. Затем из кромешного мрака вырвались мириады искр и закружили вокруг меня, танцуя в невидимых завихрениях реки, и до меня донесся прекрасный голос Ямы:
– Лиззи, что случилось?
Он шел ко мне – огонь, пылающий в темноте.
– Старик в куртке из лоскутов, он вернулся, – мой голос дрожал после пережитой в шкафу паники. – Думаю, он забрал Минди.
Яма остановился настолько близко, что я почувствовала его жар.
– Мне жаль, Лиззи.
– Мы обязаны ее найти!
Он ответил не сразу, и я на миг решила, он сейчас скажет, что ее похищение к лучшему. Мол, последнее, что мне нужно, – маленькое привидение, которое тянет меня в лапы загробного мира.
Но он спросил:
– Знаешь, куда он ее забрал?
Я отрицательно покачала головой.
Яма помолчал.
– Значит, он может быть где угодно, – наконец, сказал он. – Хищников трудно выследить.
– Но способ за ним последовать должен существовать. Он нас нашел, а мы были в тысячах километров от дома!
– Следовательно, у него с тобой связь.
Я изумленно захлопала глазами.
– Что ты имеешь в виду?
Яма сделал шаг ко мне и спокойно пояснил:
– Реку создали воспоминания мертвых, но связали ее воедино узы живых. – Он протянул ко мне руку и прикоснулся к шраму-слезинке. – Вот почему я слышу твой зов. Мы связаны.
Я отстранилась, чтобы подумать.
– Не звала я того старика, и нет у меня с ним никакой связи! Я даже имени его не знаю!
– Но он наверняка знает ваши, – добавил Яма. – Лиззи, имена здесь имеют власть.
Я вспомнила самый первый раз, когда старик умудрился проследовать за мной до самого дома. Вероятно, в школе или у меня в комнате Минди окликнула меня.
– Ты прав.
– Но дело не только в имени. Он что-то к тебе чувствует.
– Ты серьезно?
– Ему что-то от тебя позарез нужно, поэтому река несет его к тебе, – Яма положил руки мне на плечи. – Расскажи мне все, что он тебе говорил.
Я посмотрела ему в глаза. Мы же не виделись после спора на атолле, и Яма был не в курсе того, что я снова встречалась со стариком.
– Он хотел, чтобы я кое-кого убила.
– Кого?
– Обидчика Минди.
Он помрачнел.
– Ты с ним опять виделась?
Защищаясь, я скрестила руки на груди.
– Я нашла его! Я решила, что он может разобраться с тем гадом! Но я, конечно, виновата.
– Нет, ты ни в чем не виновата. Это его одержимость, не твоя. А значит, ему нужна не Минди, а ты.
У меня перехватило дыхание, и тьма черной реки сомкнулась вокруг, словно я попала в западню отцовского шкафа. Надо же, преследователь-психопомп. Класс.
Секундная паника помогла мне понять, почему старик забрал Минди в Нью-Йорке, а не из моего дома, где я чувствовала себя сильной и в безопасности. Он выбрал удачный момент, поскольку хотел, чтобы мне стало страшно.
А Минди здесь вообще ни при чем.
Я отбросила эту мысль, отдавшись блаженным ощущениям. Руки Ямы излучали жар, и по моей коже пробегали легчайшие электрические разряды. Вот это и есть настоящая связь. И как старый хищный сморчок осмелился подумать, будто между мной и им существует нечто подобное?
– Он твердил, что собирается посадить ее к себе в карман.
Яма напрягся.
– Он просто угрожал. Он забрал Минди, чтобы привлечь твое внимание.
– У него получилось. А что нам делать?
– Ничего. Он придет за тобой, когда снова захочет поговорить.
– Разве река не может прямо сейчас отнести меня к Минди? – Я зажмурилась и представила ее лицо, но Яма нежно притянул меня к себе, мешая сосредоточиться.
– Лиззи, нельзя последовать за призраком. Из них и состоит река.
Я открыла глаза.
– Но как же мне быть?
– Наберись терпения. Он будет испытывать твою силу воли, возможно, долго, но я останусь с тобой, пока ты нуждаешься во мне.
– Спасибо. – Я показалась себе до того серьезной, что решила перевести все в шутку. – А ты не боишься, что смерть засосет меня по уши?
Яма попытался спрятать улыбку.
– Боюсь иногда, но это не мешает мне приходить по твоему зову.
Я с облегчением встрепенулась. После нашего спора я опасалась, как бы он не прекратил откликаться.
