– А теперь бегом два круга!
Уже не споря и не ожидая повторного приказа от своего хозяина, конюх потрусил вокруг двора, таща за собой лошадок.
Двух кругов они не сделали, когда Поганец заорал во всю силу своего фальцета:
– Все!.. Выводи следующих!
Я забыл про чай и закуски, наблюдая за «работой» Поганца. Чего он только не придумывал – и на лошадь конюха заставлял залезать, да не просто так, а задом наперед, и лавки лошадям поперек дороги ставить, чтобы те через них прыгали, и по второму-третьему разу одних и тех же одров выводить, как он говорил, «для освежевания впечатления». Короче, устроил он конный цирк чуть ли не на час, но, правда, цирк весьма и весьма занимательный, я даже немного огорчился, когда мой… «кассир» заявил запаренному хозяину лошадей, что теперь ему все ясно.
Пристально посмотрев на меня, Поганец утомлено вытер свой мохнатенький лобик и пропищал:
– Ну что, учитель, определился с лошадками?.. Каких брать будем?!
Я, признаться, растерялся от такого вопроса, а потому несколько неуверенно протянул:
– Ну-у-у… Я думаю…
– Вот именно! Я с тобой полностью согласен! – энергично кивнул Поганец и тут же повернулся к Ли Суну, – Значит так, мы возьмем того хромого, у которого белые чулки на ногах нарисованы…
Увидев совершенно ошалевшую, ничего не понимающую физиономию лошадника, Поганец недовольно пояснил:
– Ну того… мерина, что нам первым показали! Затем, пару гнедых двойняшек… Хотя они обе и с запалом, ну да мы их сильно гонять не собираемся!.. Ну и, пожалуй, чалую кобылку с подвязанным хвостом и шиньоном в гриве! Я думаю, лишай у нее все-таки вывели, так что… рискнем!
Дородный Ли вдруг затряс головой, так что украшавшая ее шляпа спорхнула на пол. Вслед за этим он выскочил из-за стола и по двору раскатился его басовитый рев:
– Какие нарисованные чулки с шиньоном в гриве!!!
– Но-но, – пискнул в ответ Поганец, – Не надо мои слова передергивать!..
Однако могучий Ли не слышал этих возражений и не прекращал своего рева:
– Какой запал с лишаем!!! Сам ты – лишаем побитый… уродец!!!
Вот это он напрасно проорал так громко! В следующее мгновение шерсть на Поганце встала дыбом, глазенки выкатились из орбит, наморщив мохнатый лобик, уши развернулись во всю свою необъятную ширь и, как апофеоз превращения, тонкие губы вывернулись наизнанку, обнажив все сто пятьдесят шесть игольчато острых зубов.
Ли Сун мгновенно заткнулся, совершенно обалдев от происшедшей с малышом метаморфозы, и в наступившей тишине отчетливо прозвучал негромкий, но очень страшный писк Поганца:
– За побитого лишаем уродца, ты ответишь перед судом города!.. у меня два свидетеля есть! – он коротко пырскнул взглядом в нашу с Вэнь Ди сторону, – А насчет противолишайного шиньона поговорим в государственной купеческой инспекции! Пусть тамошние чиновники проведут экспертизу и вынесут свой вердикт!..
Тут маленький пройдоха запустил свою тоненькую, длиннющую ручонку в свою набедренную повязку и… легонько позвякал кошельком. Как ни странно, это звяканье стало последней песчинкой «сломавшей горб верблюду»… Вытаращенные глаза лошадника Ли остекленели, он не глядя нащупал краешек стола и рухнул на лавку.
– Вот так-то лучше!.. – удовлетворенно пискнул Поганец, принимая свой обычный вид, – Теперь обсудим наши… делишки!
Он обвел взглядом завороженную компанию и продолжил с легкой усмешечкой:
– За четырех отобранных одров предлагаю вам, господин Ли, двадцать яней…
«Господин Ли» как-то слишком уж обреченно кивнул головой, и Поганец… смилостивился:
– Ну ладно, двадцать пять – цена, конечно завышена, если учитывать, что нам еще на их лечение тратиться придется. Лошадок доставишь в «Полет Зимородка» сегодня же, там я с тобой и рассчитаюсь…
«Господин Ли» снова молча кивнул, никак не показывая, что рад полученной надбавке, а Поганец закруглил разговор:
– И помни, еще ни одному торговцу не удавалось обвести вокруг пальца Пог… кассира Сю!
Он поднялся из-за стола и повернул свою хитрющую рожицу к нам с Вэнь Ди:
– Нам, пожалуй, пора идти… Дел еще много… в городе!
Мы с управляющим, сразу же заторопившись, принялись прощаться с ошеломленным хозяином, а когда уже спускались с веранды во двор, Поганец обернулся и чуть насмешливо обронил:
– Эй, господин Ли, скажи своей кухарке, что она в масляные палочки… масла не докладывает! Это не палочки, а прям сушки какие-то!..
Едва мы покинули двор радушного лошадника, как Поганец остановился и сурово глянул снизу вверх на нашего управляющего:
– У тебя что, любезный, все знакомые торговцы такие… жуликоватые?! Если бы не я, этот… Ли в колпаке моего учителя порядка на три околпачил бы!..
Степенный Вэнь Ди как-то невразумительно хрюкнул, а затем принялся оправдываться:
– Ну… ведь… это… каждому жить надо…
– А нам, выходит, жить не надо?! – окоротил его блеяние Поганец суровым писком, – Или у нас деньги самодельные – сколько захотим, столько и набьем?!
Окинув еще раз суровым взором смутившегося управляющего Поганец вдруг смилостивился:
– Ну и сколько тебе твои дружки-торговцы отстегивают?..
– Десятую часть с полученной цены… – быстро доложил Вэнь Ди.
– Держи! – авторитетно проговорил Поганец и сунул в рукав управляющего звякнувшие монеты, – С этого… дружка, как я понимаю, ты вряд ли что получишь, а мы с учителем не хотим, чтобы ты терпел убытки.
Управляющий поднял в небо глаза, видимо на ощупь пересчитывая полученную мзду, а затем с глубоким уважением посмотрел на Поганца, на меня и торжественно поклонился:
– Благодарю вашу щедрость, благородный Сор Кин-ир и высокоразумный кассир Сю…
– Ладно, – вполне добродушно проговорил «высокоразумный кассир Сю», – Веди нас к своему оружейнику.
Путь до оружейной лавки оказался недальним, свернув в ближний проулок, мы уже через минуту поднялись по скрипучим ступеням к двери небольшого одноэтажного домика. Вэнь Ди толкнул дверь, мелодично звякнувшую маленькими колокольчиками и учтиво пропустил нас вперед.
Сразу за дверью располагалась не слишком большая, полутемная комната с одним окошком, три стены которой были увешаны самым разнообразным вооружением – от небольших тесаков – тао с несоразмерно широким клинком, до тяжелых парных топоров – шуанов и еще не насаженных на рукояти да-дао. В середине комнаты стоял совершенно пустой узкий и длинный столик.
На перезвон дверных колокольцев в комнату вошел высокий мужчина в простом халате, маленькой круглой шапочке, поверх халата на мужчине красовался большой кожаный передник. Что-то поспешно прожевав, мужчина коротко поклонился и неторопливо проговорил:
