— Четыре? Лично я заметил только двух.
— Д-воих уже н-нет, они п-погибли. Л-люди убили их к-камнями.
— Какое зверство! — пробормотал циклоп, но едва ли не тут же добавил: — Впрочем, нет худа без добра. Происшедшее как-то повлияет и на отношение червей к ведьме.
— З-здесь я с-с тобой с-согласен.
Виккель стал и с интересом разглядывать покои Чунты.
— Кому как не тебе знать эти места, Дик. Скажи, что мы должны взять?
— Иди з-за м-мной.
Они направились к огромному комоду. Виккель внезапно вскрикнул и тут же поднял с пола камешек, поранивший ему ногу.
— Ты смотри! Да это же изумруд! — Он понес камень к морде Дика. — Они что — так повсюду и валяются?
— Ко-конечно н-нет!
Виккель на миг задумался.
— Ты знаешь, приятель, мне кажется, что людей было не двое.
— Д-да. З-здесь п-побывал и т-третий.
— Совершенно верно. Пока охранники гонялись за людьми, кто-то лишил твою госпожу всех ее сокровищ.
— Д-да! П-представляю, к-какую она р-рожу с-скорчит!
Виккель рассмеялся
— Ну а теперь, старик, давай и мы прихватим свою долю. Хуже ей от этого уже не будет.
Глава XIX
Харскил осторожно выглянул из-за камня. Глазам его предстала странная картина: из узкого прохода, охранявшегося парой огромных червей, появилось двое — циклоп и червь. Руки у циклопа были связаны, второй же конец веревки находился у червя во рту. Эта странная пара вскоре исчезла за поворотом. Харскил подозвал к себе Рыжего.
— Ты шел слишком медленно, — сказала мышь. — Люди уже ушли.
Харскил заскрипел зубами.
— Куда ушли?
— Они находятся неподалеку отсюда. Двое уже там, двое других направляются туда же. Наши разведчики сообщили мне, что первая пара отвлекала на себя внимание червей, вторая же пара в это время побывала в покоях ведьмы и вышла оттуда с каким-то тяжелым грузом.
Харскил удивленно покачал головой. Оказывается, они еще и воры. Но ничего, после того, как мыши расправятся с людьми, а произойти это должно было совсем скоро он прихватит с собой и награбленные ими сокровища.
— Показывай путь, — приказал Харскил Рыжему.
Обе пары пришли в условленное место почти одновременно. Элаши и Лало несли с собой тяжелые мешки.
— Удивительно! — засмеялся Лало. — И как это вы не заблудились?
Тулл заскрипел зубами, Конан же изобразил на лице некое подобие улыбки.
— Я смотрю, вы времени даром не теряли.
— На это можно купить целое царство, — ответила Элаши. — Пока же я предпочту свою долю тебе. — Она протянула киммерийцу оба мешка.
Конан покачал головой.
— Мне и своей хватит.
Он взял один из мешков и оценивающе прикинул, тяжелый ли он. К несчастью, мешок оказался слишком ветхим, и из него сверкающим потоком хлынули каменья.
— Что ты наделал! — воскликнула Элаши.
Не говоря ни слова, Конан присел, собрал горсть самоцветов и высыпал их в кошель, висевший у него на поясе.
— А как же остальное? — изумился Тулл.
— С меня достаточно и того, — ответил Конан. — Сокровища сокровищами, но жизнь мне дороже.
— Но ведь эти богатства…
— Обесценятся, если мы не сможем выйти из пещеры. Вы забываете о том, что мы со всех сторон окружены врагами.
— Смотрите, — воскликнул Тулл, показывая куда-то вверх. — Мышь!
Крылатая тварь тут же метнулась к выходу из пещеры и исчезла.
— Хорошо, если она одна, — пробормотал киммериец. — В любом случае нам лучше уйти.
Друзья направились к выходу, с сожалением поглядывая на рассыпанные сокровища. В последний момент Элаши подняла с земли огромный изумруд и протянула его киммерийцу.
— Зря ты такими камнями разбрасываешься.
Конан посмотрел на камень. Да, этот камень стоил всех прочих. Взяв его в руки, киммериец почувствовал, что камень едва заметно пульсирует, но он решил не обращать на это странное обстоятельство внимания и положил его в кошель.
Шершень вернулся к ведьме с вестью о том, что волшебник с большой скоростью движется к своему дому. Новость эта ничуть не обрадовала Чунту. Разрази его гром! Чего доброго он ее и опередит!
Впрочем, отчаиваться пока было рано. В запасе у ведьмы было одно чудодейственное средство, прибегать к которому ей доводилось лишь однажды, ибо применение его было связано с немалой опасностью. Рисковала она многим, но ничего другого ей, похоже, уже не оставалось.
Живой плот ведьмы выехал на пологий берег. Чунта пробормотала заклинание, и в тот же миг узы, соединявшие червей в единое целое, распались.
— Возвращайтесь в мои покои, да побыстрее! — приказала ведьма своим слугам.
Черви отправились на поиски туннелей, по которым они могли бы добраться до дома, Чунта же достала из сумки пергамент с заклинанием, которым она не пользовалась вот уже двести лет. Свиток этот был сделан из кожи крылатой рептилии, жившей на Земле задолго до того, как туда пришли люди. Размахом крыльев эта древняя тварь уступала только птице Рух, голова ее походила на голову крокодила, когти же на ее черных лапах были остры словно бритва. Поймано это чудище было в зловонных джунглях к востоку от Ксухотля, одной из твердынь Черных Царств.
При произнесении заклинания свиток превращался в плащ, который заклинатель должен был надеть на себя; при этом он становился точной копией того древнего ящера, из шкуры которого и был сделан свиток. Ящер не боялся никого и ничего, однако у заклинания был один серьезный недостаток — понять, сколь долгим будет его действие, было невозможно, соответственно, воспользовавшемуся им следовало избегать как больших высот, так и высоких скоростей, в противном случае полет мог обернуться и катастрофой.
Чунта была весьма искушена в магических материях, однако летать каким-то иным способом не могла. Смягчить возможное падение также было невозможно, ибо на произнесение заклинания, делающего мага легким как перышко, требовалось несколько минут, которыми она, разумеется, не обладала. И все же в ее положении риск был оправдан.
Ведьма стала взбираться на высокую скалу, сжимая в руках магических свиток. Крылатые ящеры прекрасно летали, но вот взлететь им было непросто — для этого им требовалось возвышение, с которого они могли бы спрыгнуть, раскрыв свои широкие крылья.
Оказавшись на вершине, Чунта развернула свиток.
Катамаи Рей чувствовал себя уверенно. Одна из его ос сообщила ему о том, что ведьма осталась далеко позади. К тому времени, когда она осознает свою ошибку, и Рей, и его жертвы будут для нее недосягаемы.
В тот же миг над волшебником пронеслась странная тень. Он посмотрел наверх, однако ничего не увидел. Впрочем, нет, тень была уже далеко впереди. Или ему это только показалось?
