Кесса изумлённо мигнула.
— А ты? И твоё жалование?
— Караван рано или поздно спустится, — пожал плечами Делгин. — Я знаю, где они всегда ночуют. Там их и дождусь. Кардвейт будет рад, что его ящер жив, про тебя и не вспомнит.
Беглец толкнул его носом в плечо — ему не терпелось уйти подальше от зыбкой груды камней.
— Идём-идём, — буркнул Делгин, взбираясь на колючий панцирь. — Скоро тебе будет стальная броня и хвост из священного тлиннгила! Хвали Аойгена за то, что не поломал кости, кувыркаясь по скалам!
— Силы вам и славы! — прошептала Кесса, отступая в примятые кусты. Под ногами желтела хвоя, опавшая с приземистых фаманов, их ветви стелились над самой землёй, преграждая дорогу. Чуть поодаль меж деревьев светлел просвет — там колючие лапы размыкались, пропуская солнце к пышным ягодникам. Ветер пах сыростью, и тучи медленно сползали с гор, предвещая ливень. Накинув на голову капюшон, Кесса шмыгнула под полог ветвей. «Кислотная Чаща и город Кести,» — повторяла она про себя. «Эх, нет у меня крыльев!»
Ярчайшая белая вспышка озарила на миг тёмно-синюю хмарь, застелившую небо, и застывшие колючие ветви искривлённых деревьев, и стволы в потёках багряного сока, — и гром обрушился на лес, перекатываясь от тучи к туче и отражаясь от далёкой горной гряды. Дождь лил стеной. Ветер, замерший на миг, вновь завыл, и ветви с треском и жалобным скрипом столкнулись, налетая друг на друга и роняя хвою в клокочущие ручьи под ногами Кессы. Узенькие утоптанные тропки стали руслами бурных потоков, и странница, пробираясь от кочки к кочке, боялась в них ступить. Смола, стекающая с кривых ветвей гилгека, окрасила воду в цвет крови, и чьи-то чешуйчатые спины мерещились Кессе в бурлящих ручьях, кто-то подстерегал там добычу.
«Река моя Праматерь! Вот это буря…» — странница высунулась из-за скрипящего и машущего ветвями дерева — впереди виднелась просека — и тут же отшатнулась. Ветер не мог протиснуться между стволов гилгека и путался в кустах, но здесь, в узком русле дороги, он метался свободно. Кесса, смахнув с макушки жёлтую хвою, вновь натянула на уши сдутый капюшон и спрятала под ним мокрые волосы. Даже броня Чёрной Речницы не спасала от безумного ливня, — путешественница давно вымокла до нитки, вода хлюпала в сапогах и карманах. Кесса думала, что после дождя придётся выливать влагу из сумки, — если, конечно, её вместе с сумкой раньше не унесёт в какое-нибудь море!
Синевато-белесая вспышка вновь осветила лес. Перед Кессой была не просто просека — тут заканчивались пожелтевшие заросли гилгека, и поднималась потрёпанная и покосившаяся стена зелёных растений, очень похожих на гигантские хвощи. Их тонкие «ветки», измятые ветром и дождём, распластались на земле и свисали со стволов, распадаясь на зеленоватые волокна, и Кесса непременно пощупала бы их… если бы дорога, ставшая руслом бурлящей реки, не лежала на пути!
Что-то захлюпало по раскисшей глине, затрещали придорожные кусты, и из-за деревьев, переваливаясь с боку на бок, выползла тяжёлая повозка. Медленно, но неуклонно она продвигалась вперёд, ручьи омывали её колёса, глубоко погружённые в грязь, и четыре пары суставчатых костяных лап. По бокам повозки, не замечая ни дождя, ни потоков глины и хвои, брели две сутулые тени, накрытые ниспадающими до земли накидками. Под тростниковыми капюшонами горели зелёные точки — немигающие глаза мертвяков.
«Квайет!» — Кесса шагнула назад, прижимаясь к стволу гилгека. «И их повелитель…» Ей на миг стало не по себе. «Да ну,» — думала она, унимая дрожь. «Где горы, а где я… Не стали бы они ловить меня по всей Ойтиссе! Я же не ценный панцирный ящер…»
Повозка, проворно перебирая лапами, выбралась из раскисшей колеи и слегка накренилась, одним колесом заехав на обочину. Тяжёлый мокрый полог над ней слегка шевельнулся.
— Хаэй! — изнутри послышался хриплый голос, переходящий в негромкое рычание. — Кто здесь?
«Никого!» — подумала Кесса, плотнее прижимаясь к стволу. Красный сок капал за шиворот, туда же падала хвоя с сотрясаемых ветром ветвей.
— Иди сюда! — крикнул возница, выглянув из-под полога, и похлопал мохнатой серой ладонью по бортику. — Куда ты забрался в такой ливень?!
Двое мертвяков стояли неподвижно, опустив безжизненный взгляд в грязь под ногами. Повозка ждала.
— Ну же! — возница высунулся из-под навеса по плечи и шумно принюхался. — Выходи, не бойся. Я что, такой жуткий?
Кесса растерянно мигнула. Странник смотрел прямо на неё, но едва ли её видел, — он подслеповато щурился и прикрывал глаза от дождя. «Храни меня Река-Праматерь!» — еле слышно выдохнула она, выбираясь на дорогу.
— Хаэй! — крикнула она, и возница радостно оскалился. — Силы и славы, почтенный путник!
— Лезь быстрее под полог! — он ещё раз хлопнул по бортику и спрятался под навесом сам, мотая мокрой головой. — А вы что встали?!
Кесса едва успела запрыгнуть «на борт» — лапы повозки-нежити негромко захрустели, и вновь под колёсами зачавкала грязь. Ливень барабанил по кожаному пологу, и жерди, поддерживающие его, покачивались от ветра, но внутри было сухо и тепло. Странник — грузный Хонтагн в плотной, странно поблескивающей одежде — устроился у бортика, поджав ноги, и поставил рядом с собой жаровню — шар на ножках. Она была не из металла и не из стекла, — из какого-то белесого пористого камня, сочащегося теплом, а наверху было проделано отверстие, но дым из него не шёл. Заглянув внутрь, Кесса увидела багряные и золотые искры на стенках, но огня не было.
Скинув капюшон, странница протянула руки к горячему шару, благодарно кивнула Хонтагну и хотела что-то сказать, но осеклась, встретив его изумлённый взгляд. Хеск приоткрыл пасть от удивления и протянул руку к бахроме на кессином рукаве, но пальцы так и замерли в воздухе.
«Река моя Праматерь!» — странница порадовалась, что в темноте не видны её зардевшиеся уши.
— Я — Кесса, Чёрная Речница. И я ищу своих соратников, — выдохнула она, глядя на хеска с надеждой.
Опомнившись, тот помотал головой и встряхнулся всем телом.
— Очень давно никого не видел. Очень давно, — медленно проговорил Хонтагн, поднимая край полога. Дождь притих, и небо посветлело.
— Один Чёрный Речник умер в разрушенном Цериксе, — сказал хеск, искоса глядя на Кессу. — В Хоугете тогда было много разговоров. Я даже хотел выбраться в Церикс, но не вышло. Ты знаешь этого Речника?
— Кевегн с Островов Джалур, — Кесса склонила голову в печали. — Я была у его могилы. Он умер… а я ищу живых! Значит, ты, почтенный Ониэфьен, не слышал о них?
