Существовали и другие легенды, недостатка в этом древнем городе в них, определённо, не было. О Совах, могущественных военных магистрах Старой империи, которые молнией, огнём и мечом ставили на колени целые орды врагов, о Ночных Ястребах, невидимых и устрашающих убийцах, которые вместе с Совами охотились за другой легендой — Наездниками душ. Это легенда о нечестивых, отбирающих души других верующих людей. Будучи проклятыми и ненавистными, приверженцами бога без имени, они были страшилками под кроватями детей, нечестивыми инкубами, которые ещё сегодня заставляли содрогаться слушателей баллад.
Согласно храмовым книгам, боги когда-то одарили людей богатыми, магическими талантами, такими, которые могли, например, сделать поля плодородными, или, возможно, только придать растению формы во время роста и другие, такие как возможность ходить по воде.
Эти таланты — дары богов, были привязаны к душе. Тёмный бог, Безымянный, позавидовав почитанию, которое люди оказывали его братьям и сёстрам, добавил к дарам людей свой собственный — тёмный и проклятый дар. Способность оседлать душу других людей, украсть их душу, разум и талант и держать их в страхе.
Сольтар, владыка смерти и жизни, пообещал людям, что после смерти, после суждения богов, они вступят в новую жизнь и найдут в смерти вечность.
Но душа, похищенная таким проклятым, не находила пути к вратам Сольтара, а пребывала в вечном рабстве, пока похититель душ наконец не был найден и уничтожен.
В мире не было ничего другого, что вызывало бы больше отвращения и страха, чем эта легенда… легенда о некромантах, которые нарушали волю богов и забирали души верующих.
Маэстра медленно поднялась, всё ещё глядя на мертвое тело.
— Вы должны знать, штаб-лейтенант, — тихо сказала она, но так, чтобы её также услышали другие солдаты. — История о том, что жертву наездника душ можно узнать по выкрученной назад голове… обо всех таких вещах, которые рассказывают о нечестивцах — это, пожалуй, то, в чём меньше всего правды. Это было сделано специально, кто-то хотел заставить поверить нас в то, что здесь орудовал наездник душ.
— Маэстра, простите, но как тогда можно узнать, что это всё-таки не дело рук проклятых? — с любопытством спросил Февре, которого никак нельзя было назвать сдержанным. Тем не менее он задал вопрос, который только что промелькнул и в голове Сантера.
— Никак, — тихо ответила Дезина. — Это может быть жертва одного из них, или просто уловка, чтобы помешать узнать правду. Скоро узнаем.
Она посмотрела на Сантера.
— Штаб-лейтенант, прикажите своим людям отойти от тела как минимум на пять шагов. И потушите все факелы, за исключением одного.
— Вы слышали маэстру, — сказал Сантер, и солдаты схватили свои факелы и освободили место вокруг мёртвого человека.
— Для чего? — удивлённо спросил алданец. — Потушив большинство факелов, как мы сможем что-то разглядеть в темноте?
— Факелы мне мешают. Одного достаточно, — ответила маэстра. — Не могли бы и вы тоже отойти в сторону, пожалуйста?
— Вы слышали маэстру, — промолвил Сантер, когда баронет заколебался. — Прошу вас, баронет? — И тот неохотно последовал за Сантером.
— Что она задумала? — спросил он высокого человека, который сначала только пожал в ответ плечами.
— Она маэстра, и знает, что делает. — Теперь он и сам посмотрел на маэстру. Свет оставшегося факела блуждающе мерцал, постоянно отбрасывая новый свет и тени на неё и труп. Почти казалось, будто она двигается, но она стояла неподвижно, склонив голову под капюшоном и скрестив руки на груди в этих широких рукавах. Она была такой спокойной, будто статуя.
И так она простояла довольно долго, все пристально смотрели на неё, ожидая что что-то произойдёт, но она просто стояла.
— Что… — прошептал баронет, но Сантер покачал головой и в знак предупреждения приложил палец к губам.
Наконец она зашевелилась, даже в шести шагах от неё Сантер услышал, как она глубоко вздохнула.
— На этот раз это не ложный след, — тихо произнесла она, и её голос прозвучал устало. — Это был наездник душ. Потому что мужчина пришёл сюда один. Рядом с ним больше никого не было, и он сражался сам с собой… у него был кинжал. Он сам перерезал себе глотку и умирая, сломал шею, выкрутив свою собственную голову назад.
— Но… — ошеломлённо промолвил Сантер. — Как такое возможно?
— Вы несёте чушь, женщина! — возразил алданец. — Никто не в силах сломать собственную шею!
Маэстра проигнорировала его, указав левой рукой на штабель ящиков, стоящих в нескольких шагах от неё, тот же штабель, к которому только что ещё прислонялся Сантер.
— Кинжал закатился под него. Он должен лежать под этими ящиками.
Сентер подал знак Февре, который держал единственный оставшийся факел. Тот наклонился к ящикам, стоящим на старых деревянных балках, чтобы их легче можно было обвязать толстой верёвкой, протянул руку и кончиками пальцев вытащил из-под ящиков тяжёлый кинжал.
— Она права! — изумлённо воскликнул Февре, поднимая кинжал на всеобщее обозрение. — Это хороший кинжал, никто не стал бы его выбрасывать. — Он посмотрел на мёртвого. — Если только он ему действительно больше был не нужен!
— Но это всё равно невозможно! — запротестовал алданец, завороженно глядя на кинжал в руке капрала.
— Его оседлали, — проинформировала его маэстра. — Это была воля другого человека, заставившая его это сделать, и он долго и храбро сопротивлялся. — Нахмурившись, она посмотрела на мёртвое тело. — Мужчина обладал необычайной силой воли… вероятно, он не был обычным камердинером. — Она взглянула на баронета. — Вы могли бы рассказать мне больше об этом человеке?
Баронет окинул взглядом мертвеца.
— Я приехал сюда только вчера. До посольства добрался незадолго до заката. Думаю, что именно этот слуга проводил меня в мои покои. Я спросил его, где можно хорошо поесть, и он порекомендовал мне постоялый двор «Золотая Роза». Это был единственный раз, когда я видел этого человека.
Сантер, который всё это время не выпускал из виду маэстру, теперь сам нахмурился. С капюшоном на лице он не мог быть в этом уверен, но ему показалась, что ответ алданца удивил её. На мгновение он даже подумал, что она его обличит, но потом она лишь покачала головой.
— Этот человек стал жертвой наездника душ, — тихо сказал маэстра. — В этом больше нет никаких сомнений. К тому же нечестивиц хотел, чтобы об этом все узнали! — Она посмотрела на солдат. — Хочу попросить вас молчать об увиденном здесь. Гражданам в их постелях не нужны страх и паника. — Она слегка улыбнулась. — Достаточно того, что боимся мы.
— Да, маэстра, — как всегда дерзко крикнул Февре. — Боятся — это несложно!
Некоторые из солдат засмеялись, маэстра тоже едва заметно улыбнулась.
— Всё же пойдут слухи, — предупредил Сантер, предостерегающе взглянув на Февре. — Этого не избежать.
— Да, — тихо ответила маэстра. — Но если кого-то из вас спросят, вы ответите, что было найдено тело человека, который упал и сломал себе шею. То, что его лицо было почти выкручено назад — это следствие несчастного случая. И ничего более! — Она по очереди посмотрела в глаза каждого солдата.
— Никто нам не поверит. Слишком уж большая поднимется суматоха! — возразил Февре, заслужив пристальный взгляд штаб-лейтенанта.
— Это почему же, капрал Меча? — спросила маэстра нежным голосом.
— Потому что дело не только в вывернутой шеи. Вот почему мы вас позвали, — объяснил штаб-лейтенант, протягивая ей раскрытую ладонь. — Это мы нашли у мёртвого: цепочку на шее и монету в его кошельке. Кошелёк, в котором было двадцать новеньких золотых монет.
На его ладони лежала тонкая серебреная цепочка с кулоном, размером чуть больше ногтя лейтенанта. Стилизованное пламя из чеканного серебра. Дезина резко втянула в себя воздух, когда увидела это серебряное пламя. Это был знак культа Белого Пламени, который поставил перед собой цель, привести к священному, очищающему пламени Борона любого человека, обладающего магическим талантом, даже если тот только попал под подозрение.
