Но я не слушал ее. Даже не заметил, как она ушла. Я был занят тем, что следил, как выкапывают заветные кустики. А потом, когда меня препроводили на дорогу, шёл, прижимая к груди свое сокровище, счастливый до безумия, и распевал про себя глупую песню.
Глава III
Обратная дорога показалась мне совсем короткой. Вернулся на базу я за полночь. В проходной меня встретили 'ласково':
- Смотри, все-таки вернулся, - сказал один из охранников, - а мы надеялись, что тебя закопали где-нибудь в укромном местечке...
- Увы, - я скорчил грустную мину, - я не мог позволить себе такую вольность, ведь вы же так ждали меня, и как вижу - даже скучали.
- Тоже мне, скажешь, скучали, - проворчал второй, - запомни, стукач, такие, как ты, долго не живут на свете. Или язык укоротишь, или присыплет тебя где-нибудь невзначай...
Послав их про себя подальше, я побежал на свою делянку. Прикопал цветы и отправился спать. Утром после построения подошёл к коменданту, но тот сделал вид, что не заметил меня, резко повернулся и ушёл. Стыдно сказать, и в этот раз я не обратил внимания, на странное поведение окружающих. Как же я был слеп!
После вахты - ненужного сидения на вышке - я убежал к себе в сад и стал высаживать 'черные шары'. Кустики были небольшие, но уже с завязавшимися бутонами. Я сидел около них, взглядом глотая испускающуюся от них необыкновенную, неземную красоту. Когда же ладонью прикрыл один из кустиков от лучей солнца, не прикасаясь к нему, почувствовал легкое покалывание в подушечках пальцев, убрал руку - покалывание прекратилось, опять накрыл - покалывание возобновилось. - Что это? Усиков нет! Энергия? Но слишком сильная для цветов... - размышлял я.
- Романов - к Вороиру, - окликнули снизу.
- Вот, чёрт, забыл! - тревожно чертыхнулся я.
Как и вчера, в комнате директора лаборатории вкусно пахло кофе, он в той же расслабленной позе, с широкой улыбкой на холеном лице.
- Ну, что батенька, совсем голову потеряли! - встретил он меня радушно, как старого друга. - Я же просил вас сразу придти ко мне. А я ведь не спал. Ждал, волновался. Хорошо, охрана сообщила о вашем прибытии. Нехорошо получилось, а?
- Простите, - мне стало неловко, - я, действительно, так был счастлив. Хотите посмотреть, цветы? Они великолепные. Представляете, совсем черные!
- Да, я уже видел, - расхохотался он. - Ну, да ладно... лучше расскажите, как прошло путешествие.
Выслушав мой рассказ, который, кстати, был совсем коротким, так как я пропустил и встречу с Никке, с двумя сказочными охранниками, он внимательно посмотрел мне в глаза, и вдруг сказал:
- А вы ведь мне не все рассказали, мой дорогой! А как же ваша новая знакомая? А как же мальчик, что кинул в вас камнем, и те два дружинника, которые так хотели вас отправить восвояси? И, кстати, я хотел пожурить вас. Зачем вы сказали Верховной жрице, что прибыли сюда не по своей воле, и что вам трудно выйти за территорию. Это же неправда!
- Что неправда? - на меня будто вылили ушат холодной воды, - что меня выслали сюда по приговору или что выйти за территорию у нас очень легко, захотел и пошёл? Вы что следили за мной?
- Ну, ну! Зачем так ершиться? Батенька, вы мой, а вы что думали, что мы позволим вас идти в неизвестность, без страховки? Как, никак вы член нашей базы, и мы несем ответственность за вас! Наши маленькие помощники летели за вами и следили, если бы случилось что-то непредвиденное, то мы пришли бы на помощь!
- Но вы же сами говорили, что мне ничего не угрожает, - вырвалось у меня.
- Говорил, - охотно согласился Вороир. - но страховка еще никому не мешала.
- Ясно, - отрезал я. - Могу я идти?
- Нет, - голос директора тоже стал серьезным. - Мы еще не кончили разговор. Значит так. Ты завтра с утра, выкопаешь свои розы и пойдешь в Туле. И будешь с Верховной жрицей очень вежливым. Мы надеемся через тебя завязать контакт. Нехорошо же как-то получается. Живем на чужой планете, не как гости, а как пленники за решеткой! У тебя состоялся контакт. И будь добр, закрепи его. И запомни, на тебя смотрит весь мир.
Вот это он сказал зря! От этой фразы веяло фальшью. Мне не раз уже приходилось сталкиваться с тем, что влиятельные люди моего мира, посылая на смерть, говорили красивые патриотические слова.
- А почему вам бы самому не пойти со мной! Вы, если я правильно понимаю, дипломат, у вас большие полномочия, и огромный опыт в урегулировании конфликтов. Вам и карты в руки...
- Верховная жрица не хочет меня видеть, - раздраженно сквозь зубы произнес Вороир. - Она только увидела меня, как отказалась не то что говорить, но даже подходить ко мне. Повернулась и ушла. А вот тебя она не только подпустила к себе близко, но даже и говорила с тобой, и, будь я проклят, ты ей понравился! Поэтому ты и пойдешь!
- А у меня есть варианты?
- Ты правильно понимаешь! Вариантов нет!
- Хорошо, я пойду, но только с одним условием - никакой слежки за мной! Если ваши шпионы будут обнаружены, то никакой диалог не состоится. Вы понимаете это?
- Конечно, конечно! - как-то быстро согласился директор и протянул мне пропуск.
Кофе на этот раз он мне не предложил и выглядел раздраженным. Он лгал. Я чувствовал это. Но что же делать? Не идти? Глупо. А вдруг все-таки у меня получиться завязать дружеские отношения. Мы же две цивилизации! Неужели мы не сможем найти общего языка? И что плохого в том, что я схожу и отнесу цветы? Ведь меня не просят сделать ничего предосудительного? Делай, что надо! И будь, что будет!
И на следующее утро, я бодро вышагивал, держа коробку с цветами в руке. Дойдя до того места, где я повернул в лес позавчера, я остановился, вглядываясь в чащу. Никак не мог решить, стоит ли позвать Никке по имени, хотя нет, ее отцу обещал забыть это имя. Может просто крикнуть: 'Красна девица, явись пред очи мои, дай еще раз полюбоваться!' И она будто услышала. Из-за дерева появилась ее стройная фигурка.
- Будь здоров, Романофф, - приветствовала она традиционным для раттерианцев приветствием и положила руку на сердце.
- Будь здорова, самая прекрасная девица, - заулыбался я.
- Слишком сладко поешь, - засмеялась она, - для вас, чужеземцев, все наши женщины кажутся прекрасными. Вы таращитесь на нас, как дитё малое на чудо!
- Согласен, позавчера я видел много ваших женщин, действительно, они красивы, но ты, только ты, запомнилась мне.
- Это потому, что я накричала на тебя?
- Может быть!
- А что у тебя в руке?
- Цветы белые. Я несу их Верховной жрице в Туле.
- Белых цветов не бывает, - она покачала головой.
- Смотри, - и я раскрыл коробку.
- Ой! - возглас удивления, склоненная над коробкой головка, прядь волос около моей щеки и тонкий аромат девушки. В голове зашумело, я откинулся от нее, испугавшись, что сейчас схвачу ее в объятия, прижму к себе и зароюсь лицом в ее волосы: - Уходи, - прохрипел я. Она отскочила от меня и с испугом спросила: - Что случилось?
