– Так точно, ясно.
– Топографической карты я вам тоже не дам. По причине отсутствия таковой. Фузеи и шпаги сдадите в обоз. В этом задании они вам ни к чему, а идти надо быстро. С собой возьмете лишь короткие ножи и запас сухарей. Ясно?
– Так точно, ясно.
– Люблю понятливых. Это вам не в шишки играть.
– Есть не в шишки играть, – сказал Арик.
– И не Сферу искать. – Сержант презрительно насупился.
– Есть не Сферу искать, – гаркнул Галик.
– Ну-ну, – сказал сержант и маленьким слезящимся глазом взглянул на Валика.
Валик приосанился и прижал драгоценный пакет к груди.
– Вот что, Бранер. – Сержант обратился к здоровяку, который все это время стоял к ним спиной и смотрел куда-то вдаль. Тот повернулся. Арик и Галик тут же узнали солдата, с которым некогда повздорили из-за петуха. А Галик вспомнил еще и тумаки, которые он получил на одном из привалов неизвестно от кого. – Скажешь кашевару: этим троим двойную порцию каши вне очереди, каждому по куриной ножке и малый мешок сухарей с собой. Ясно?
– Ясно, господин сержант! – Бранер смотрел на троих друзей с грозным весельем. – Двойную кашу и сухари. Да еще куриную ножку. Получат, – добавил он ласково. – Все, что надо, получат.
Обстрелянная сосновая роща и рота остались далеко позади. Друзья пересекли огромное поле, глубокий темный овраг, маленькую почти пересохшую речушку, густой ельник и вышли на край нового необозримого поля. На опушке там и тут из короткой травы выглядывали светло-бурые шляпки великолепных боровиков. Но друзьям было не до грибов. Арик смотрел вперед, на линию горизонта, Галик озабоченно озирался по сторонам, а Валик не мог отвести взора от великолепного боевого кинжала, который вместо шпаги выдал ему каптенармус. Арик и Галик заткнули кинжалы за пояс, а Валик свой держал в руке, угрожающе помахивая им перед невидимым противником. Берегись, неизвестный враг!
– Самое время мотануть, – сказал вдруг Галик.
– Да? – удивился Валик. – Вот здорово!
– Пакет бы сначала доставить, – неуверенно протянул Арик.
– Было бы неплохо, – сказал Галик.
– Конечно, отдадим, – подтвердил Валик. Пакет был спрятан у него под рубашкой на животе и надежно прижат ремнем. Сургучные печати впивались в нежную кожу. Живот страшно чесался, но Валик мужественно терпел.
– Пакет отдадим, – рассуждал Арик, шагая по колючей стерне, – и спокойно пойдем назад. Так?
– Допустим, – осторожно сказал Галик. – И что?
– А вот что – компаса нам не дали?
– Не дали.
– Карты местности не выдали?
– Не выдали.
– А местность нам незнакомая?
– Незнакомая.
– Вот мы и заблудимся.
– Это мы-то? Следопыты с детства?
– Да какие мы следопыты? Не смеши! Мы, братец ты мой, давно уже разучились. А заново обучить и натаскать нас не успели. Так? Так. Вот мы и плутали… День за днем, день за днем. Неудивительно, что в конце концов заплутались окончательно.
– Да, на правду не слишком похоже. Но вроде бы и не совсем ложь.
– А если поймают? – спросил Валик, не отводя глаз от сверкающего короткого и широкого лезвия. – Ведь тогда пук-пук. Как пить дать.
– Мы должны действовать так, чтобы не поймали.
– Легко сказать! – Валик вздохнул.
В это время шляпа словно живая слетела у него с головы. И тут же донесся звук выстрела. Трое парней как подкошенные упали в невысокую траву.
– Что это? – прошептал обалдевший Валик, подбирая шляпу и глядя на внушительную рваную дыру в ее верхней части.
– Стреляют, – меланхолично сказал Галик. – Как раз тебе и пук-пук.
– Неплохо бы узнать, кто и откуда, – подал голос Арик.
В этот момент раздались еще два выстрела. Пули с комариным свистом пролетели выше. Галик приподнял голову и, не веря своим глазам, увидел, что мелкие кустики, на которые он раньше не обратил внимания, пришли в движение и перемещаются с места на место. Некоторые кусты довольно быстро двигались прямо на друзей. Галик издал возглас изумления. Арик и Валик широко открыли глаза и увидели, что, помимо оживших кустов, за которыми прятались разведчики вражеской армии, в их направлении из-за невысокого холма бегут люди в незнакомых мундирах с ружьями наперевес.
– Неприятель! – пронзительно зашипел Галик.
– Бежим! – негромко отдал команду Арик.
Повторять не понадобилось. Друзья вскочили и, как молодые олени, помчались назад и налево, к ближайшему перелеску. Перепрыгивая через небольшую бочагу, Валик споткнулся и проехался на пузе по мокрой траве. Пакет выскользнул у него из-под ремня и тихо упал в крохотную лужицу. Валик вскочил и, как молодая гончая, сделал несколько отчаянных скачков вперед и вбок. Еще через десять шагов он обнаружил пропажу и сделал робкую попытку повернуться. Но, увидев быстро увеличивающиеся фигуры вражеских солдат, схватился за голову и пустился наутек.
В тот день им здорово довелось побегать. Все ближайшие леса оказались нашпигованными вражескими солдатами. Друзья, рассчитывая на свои молодые ноги, думали обойти – или даже скорее обежать – неприятеля восточнее. Но ничего не вышло. Вражеский фронт формой был похож на подкову, охватывающую их и слева, и справа. Выбора не было. Друзья поспешили назад. Это не было похоже на позорное отступление. Скорее можно было сказать, что трое смелых разведчиков торопятся в родную часть, чтобы предупредить своих о надвигающейся опасности.
Сержант Подорога от удивления вытаращил оба глаза. Три его новобранца стояли перед ним, запыхавшиеся, немного ободранные, но с горящими глазами. «Там, – хрипели они, размахивая руками, – там они… эти…»
– Кто? – беззвучно спросил сержант.
– Враги! Их много. Их чертова куча! Скоро будут здесь.
– В ружье! – заревел сержант.
В одно мгновение сонный лагерь превратился в растревоженный муравейник. Солдаты бегали туда и сюда, казалось бы, без всякой цели. Но постепенно прояснялся порядок этого хаотического движения. Одни улеглись на удобных позициях за поваленными деревьями, выставив длинные стволы своих ружей. Другие собрались небольшими группами и проверяли, легко ли шпаги покидают ножны. Третьи вместе со своим командиром прикидывали, где лучше спрятать засадный отряд. Четвертые оттаскивали в глубь леса походную кухню, лекарскую палатку, а главное – штабную подводу с наиболее ценными секретными документами. Среди этого бушующего движения лишь один сержант Подорога стоял как неподвижная и мрачная скала. Вообразите себе скалу, у которой есть лишь один подвижный элемент – грозно шевелящиеся усы.
Трое друзей, трое разведчиков поневоле, оцепенело стояли в стороне. На них никто не обращал внимания.
