Мысли плавно скользнули к Гиаллену.
Ал… Живого я его знала издалека. Вернее, не знала, а видела и слышала. Дух… В учебнике было написано, что дух и живой человек — две разные субстанции, похожие друг на друга, и все же разные. К духу Гиаллена я привязалась. Он был мне значительно ближе любой из моих приятельниц, с которыми я делила комнату в общежитии. С ним было интересно, его заигрывания, на которые я вечно фыркала, не раздражали. Были сны и массаж… А еще странное чувство, вызванное тем, что он был ко мне накрепко привязан, чувство, что он мой. Безраздельно. Не собственность — часть меня, отдельная, своенравная, вредно-противная, но моя.
А теперь ее больше нет, есть отдельный человек, мужчина. Что я в связи с этим ощущаю? Утрату? Смешно, пока был привязанный ко мне дух, хотелось с ним развязаться поскорее.
Я прекрасно отдаю себе отчет: если бы с Гиалленом не случилось того, что случилось, он никогда даже не глянул бы на меня. Не было бы шанса даже показать ему, что я что-то стою как зельевар. Он не берет девушек в свой отдел. Мы прошли бы по этой жизни как непересекающиеся прямые, лежащие в разных плоскостях. И я бы знала о нем лишь то, что знают все. Он великий ученый и жуткая скотина. О том, какой он на самом деле, умный и лукавый, обаятельный и вредный, серьезный и легкомысленный, заносчивый и нежный, я никогда бы не узнала.
Наверное Гиневра права. С тех пор как я приняла на себя ответственность за его жизнь, я сделала его своим. Для себя. Люблю ли я его, не знаю, но бросить не смогу.
А если он решит меня покинуть ради какой-нибудь ведьмы? Этот вопрос застал врасплох и вызвал вполне однозначное чувство:
Р-рррррррррр!!! Порву как Тузик грелку! Обоих!
Значит, я все-таки в него влюбилась?
Додумать мысль мне не дали. Пришел очередной посетитель. Я уж надеялась, что так поздно никого не пустят, но этого господина пустят всегда и везде. Архимаг Эбенезер.
Он вошел в камеру по-хозяйски, опустился на табурет, и сказал, внимательно меня осматривая:
— Ну что, девочка, допрыгалась?
Надо же он дословно повторил фразу Ригодона. Но гнать его я не стану, послушаю, что скажет. Поэтому я наклонила голову набок, растянула рот в глупейшей улыбке и сказала голосом пятилетней малышки:
— А о чем это Вы?
Глава 27,
в которой Мелисента ждет суда
Эбенезер посмотрел на меня как на больную. Он, наверное, думал, что я облегчу ему жизнь, буду рыдать и каяться. А вот фиг! Это он сволочь, а не я, хоть и вылечил меня однажды. За тот случай я ему благодарна. Но не настолько, чтобы сейчас в угоду ему класть голову на плаху. Тем более так его работа прахом пойдет.
Меня захлестнула иррациональная волна бесстрашия. Было странно: обычно я очень практичный и рациональный человек. Но сейчас мне было плевать на все, так хотелось бросить обвинение в лицо врагу.
Глядя на мой непримиримый вид и задранный нос старый архимаг слов не мог найти, только качал головой. Затем все же справился с собой и задал следующий вопрос:
— Ты хоть понимаешь, почему тут оказалась?
— Очень бы хотелось узнать ответ на этот вопрос.
Эбенезер внимательно на меня посмотрел и решил, что прикидываться славным добрым старичком не имеет смысла. Поэтому следующая его фраза прозвучала грубо, но искренне.
— Наглая девчонка. Правильно я не хотел тебя исцелять — как в воду глядел, от таких как ты одни неприятности.
Вот и верь после этого внешности. Похож на зимнего деда, улыбается так отечески, борода опять же. Думаешь, добрый и хороший, а он просто гад. Я решила обидеться.
— Ну так и не исцеляли бы.
Архимаг почему-то принялся оправдываться.
— Да этот твой мелкий принц такую бучу поднял! Орал, скандалил, требовал, ну и пришлось… Так-то я бесплатно не работаю. Папочка его велел ребенка не расстраивать, да и ему самому ты зачем-то тогда нужна была.
— То есть, Вы с лордом Кориоланом даже по мелочам не спорите?
— Нахалка! Что ты знаешь о Совете Магов и Валариэтане?
Вот вопрос! Пожалуй, он не о том, что всем известно спрашивает. Но никаких секретных данных у меня нет и быть не может.
— Кроме знаменитой Хартии Девяти королевств и связанной с этим официальной ерунды? Да почитай что ничего. До последнего часа я наивно полагала, что все так и есть, как в этом документе прописано.
Старичок немного расслабился.
— Я же говорю: нахалка! Хартия — наш основной документ. Девять королевств признают наш суверенитет и не обижают магов. Мы — вне их юрисдикции.
Я решила немного сбить пафос его речи.
— То есть, мнение лорда Кориолана для Вас ничего не значит?
Эбенезер запыхтел носом как сердитый ежик.
— Ты слушать меня будешь? Откуда, как ты думаешь, берутся богатства Валариэтана, на которые мы все здесь содержим?
Я задумалась, затем ответила как на экзамене:
— Если по закону… Маги оказывают магические услуги и продают магические товары на территории девяти королевств, и отчисляют аж двадцать процентов своих доходов сюда. За это получают помощь и поддержку Валариэтана в спорных случаях. Все так?
Старикашка саркастически хмыкнул:
— Все, да не все. На самом деле нас больше чем наполовину содержат королевства. Если твоя родная Элидиана дает горстку гастов, а некоторые другие и вовсе ничего, то Домиан понимает, как важна поддержка магов, и помогает широко и щедро.
— И вам за его помощь ничего не жалко. И никого.
— Вот именно. Какое значение можешь иметь ты, девчонка, в сравнении с благоденствием нашего государства? Если от нас требуется такая жертва, мы ее смиренно принесем. Что значит одна слабая магичка перед величием и силой Валариэтана?
Тут меня вдруг как стукнуло:
— Величие и сила? Не много ли на себя берете, мессир Эбенезер? Кортал платит Валариэтану за магическую помощь, а не за такую грязь, как вы тут развели. Это лично лорд Кориолан платит лично Вам за содействие его подлым планам. И цель его — подмять магов под себя, чтобы не мешали из девяти королевств делать один сплошной Кортал. А я Вас еще приличным человеком считала, уважала… думала: целители — элита общества, честь, так сказать, и совесть…
Архимаг просто взвился:
— Ах ты, поганка! Язык как помело! Молчала бы, можно было еще подумать, как тебе помочь. А теперь получишь по полной. Не надейся, против меня Совет не пойдет. Я-то ее пожалел, хотел из-под удара вывести… Ранульфа вон послал, чтобы забрал гадюку. Что бы он тебе сделал, мерзавке? Ты же не девушка. Убыло бы от тебя разок-другой с ним переспать? Зато была бы уже в своей Элидиане или где еще живая и здоровая. Мы бы тебе даже денег отсыпали.
