– Я прошу вас, Сарус, – пробормотала она, – больше не нужно меня бить!
– Ну-ка, протяни ее плетью еще раз! – скомандовал Сарус стоящему рядом с Хурой воину.
Плеть взвилась в воздух и опустилась на тело девушки. Она уронила голову и глухо застонала.
– Еще раз! – скомандовал Сарус.
– Не нужно, хозяин, прошу вас! – взмолилась Хура.
Плеть снова обожгла ее тело. Предводительница разбойниц разрыдалась.
– Пожалуйста, хозяин! – глотая слезы, бормотала она.
Бывшие соратницы вторили ей дружным ревом. Сарус обернулся ко мне.
– Люди с Тироса строго наводят порядок среди своих рабынь, – заметил я.
– Я слышал, что цепи рабыни в Порт-Каре еще тяжелее, – ответил Сарус.
Я пожал плечами.
– Твоя хитрость не удалась, – повторил предводитель тиросцев.
– Но твои союзницы связаны, – напомнил я ему.
На лице моего собеседника отразилось непонимание.
– Они нам больше не нужны, – ответил он.
– Это хорошо, – сказал я. – Значит, их мне не придется убивать.
– Послушай, Боск из Порт-Кара, признай себя моим пленником, и дело с концом, – предложил Сарус.
– У меня есть встречное предложение, – сообщил я. – Я дарую жизнь тебе и твоим людям, если вы немедленно уберетесь из этого лагеря и оставите здесь всех своих рабов.
Слышали бы вы, какой тут поднялся хохот. Новоиспеченные пленницы смотрели на меня, не веря своим ушам. Я дал тиросцам навеселиться вволю.
– Предлагаю вам сложить оружие, – сказал я. Тиросцы обменялись недоуменными взглядами.
Двое из них хохотнули, но уже без прежней веселости.
Я услышал, как пленные охотники Марленуса поднимаются на ноги. Но никто не набросился на них с плетью. Никто вообще не обратил на них внимания. Краем глаза я видел в двух шагах от себя, в тени, отбрасываемой частоколом, выросшую словно из-под земли грозную фигуру Марленуса, а рядом с ним – Римма и Арна. На цепи, тянувшейся у них от ошейника к ошейнику, играл багровый отсвет костра. Я встретился глазами с Марленусом.
– Сдавайся, – продолжал настаивать Сарус. – Сдавайся и прекратим эту бессмысленную игру.
– Мне она не кажется такой уж бессмысленной, – ответил я.
– Ты здесь совершенно один, – сказал Сарус. – У тебя нет ни малейшего шанса выбраться отсюда.
– Да он просто сумасшедший, – пробормотал один из тиросцев.
– Ты сделал глупость, придя сюда, – сказал Сарус.
– Я так не думаю, – возразил я. Он недоверчиво взглянул на меня.
– Сколько у тебя здесь людей? – поинтересовался я.
– Пятьдесят пять, – ответил он.
– Я не всегда был торговцем, – признался я.
– Это имеет какое-то значение? – полюбопытствовал Сарус.
– Имеет, – ответил я. – Некогда я был воином.
– Здесь пятьдесят пять воинов, – напомнил Сарус.
– Моим городом был Ко-ро-ба, – многозначительно сказал я. – Его еще иногда называют Городом Башен Утренней Зари.
– Кончай эту игру, – пробормотал Сарус. – Сдавайся.
– Некогда я опозорил свою касту, – продолжал я, – опозорил мой Домашний Камень, мой меч. Я обесчестил себя и вынужден был уйти из рядов воинов.
Сарус медленно обнажил меч. Остальные последовали его примеру.
– Но когда-то я все же принадлежал к числу славных жителей Ко-ро-ба, – предавался я воспоминаниям. – Забыть это невозможно. Этого у меня не отнять.
– Нет, он явно сумасшедший, – укрепился в своей мысли стоявший рядом с Сарусом воин.
– Да, когда-то очень давно, в дельте реки Воск, я опозорил свое имя. Я знаю, мне его уже никогда не вернуть. Все то, что было мне дорого, все, что было свято для меня, я потерял безвозвратно. Это как легкокрылый тарн, который только раз может опуститься рядом с воином: если он улетел – он уже никогда не вернется.
Я посмотрел на окружающие меня мрачные лица и устремил взгляд в бездонное ночное горианское небо. Крохотные звезды усыпали его, словно далекие костры расположившихся на ночлег бесчисленных армий межпланетных воинов. Я вздохнул и снова вернулся к тому, что меня окружало – к враждебным, недоброжелательным лицам тиросцев.
– Да, я потерял честь, но это не значит, что я забыл о том, что некогда она у меня все же была. И в такие ночи, как сегодняшняя, я вспоминаю об этом с особой силой.
– Нас здесь пятьдесят пять человек! – закричал Сарус.
– Марленус! – позвал я. – Ты помнишь, как когда-то в Аре, на арене стадиона, мы сражались с тобой плечом к плечу?
– Помню! – откликнулся тот.
– Замолчать! – крикнул Сарус.
– А помнишь тот день, – не обращая на него внимания, продолжал я, – когда на Стадионе Тарнов ты впервые за долгие дни снял с лица маску и снова провозгласил себя убаром Ара?
– Помню! – отозвался Марленус.
– Позволь мне еще раз услышать сейчас гимн этого славного города.
Гордая торжественная мелодия, словно после долгого заключения, вырвалась из могучей груди Марленуса и величаво поплыла над притихшим ночным морем. К ней присоединялись все новые и новые голоса тех, кто и сейчас продолжал хранить ей верность.
– Прекратить! – закричал Сарус. Он обернулся ко мне. Глаза его пылали бешенством.
Меч мой продолжал оставаться в ножнах.
– Ведь ты не из Ара! – крикнул он.
– Для тебя было бы лучше, – ответил я, – если бы я был оттуда.
– Он окончательно свихнулся! – мрачно заявил стоявший рядом с Сарусом воин.
– Моим Домашним Камнем был Священный Камень города Ко-ро-ба, – в который раз тщетно попытался я объяснить хоть что-то этим пустоголовым. Нет, напрасно. Я вздохнул. – Ну что, Сарус, ты, наверное, будешь первым в очереди?
20
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ СОБЫТИЙ В ЛАГЕРЕ САРУСА
Я нанес удар. Противник парировал его и отступил на шаг в сторону.
– Убей его! – закричал Сарус.
Я сделал выпад вперед и нанес новый удар. Стоявший напротив меня воин выронил меч и безвольно опустился на колени. По его желтой тунике быстро расплывалось темно-красное пятно. Словно очнувшись, он попытался было встать на ноги, но тут силы оставили его окончательно. Выражение полного недоумения так и не успело сойти у него с лица. Он сам выбрал себе такую судьбу. Он осмелился бросить вызов бывшему воину из Ко-ро-ба.
Я развернулся. Еще два молниеносных удара – и двое нападавших распростерлись на песке. Потом еще два молниеносных удара – и еще двое нападавших распростерлись на песке. Новый выпад, быстрый блеск клинка – и новая жертва оседает на землю.
– Убить его! – В голосе Саруса слышатся истерические нотки.
Не отвлекаться. Разворот. Уход влево. Рывок вперед. Удар, еще удар – и рывком выдернуть меч из падающего тела. Я в постоянном движении. Ни секунды на одном месте. Остановиться – значит погибнуть. Бросок вперед, удар – и выдернуть меч. Взгляд назад. Разворот. Уход в сторону. Краем глаза успеваю проследить за прицеливающимся арбалетчиком. Уход влево. Удар. Звон спускаемой тетивы, и свист стрелы сменяется чьим-то надрывным хрипом у меня за спиной.
