— Беги! — прорычала Майя, и я бросилась к выходу из зала. Алитер все также хохотал. Вако рванулся было за мной, но был остановлен бывшей Королевой, освободившейся от хватки Эрвина, но уже не глядящей в мою сторону.
— Пусть потешится, — четко, громко сказала Семель и холодно улыбнулась. — Все равно у нее ничего не выйдет. И мы все потешимся, глядя на нее…
«Быстрее, быстрее!» — я бежала сквозь анфиладу подземных залов, таща за собой слабую, засыпающую на ходу новообращенную вампиршу. Грязные скользкие ступени вверх и скрипучая дверь, распахивающаяся в тихий и прекрасный спящий мир. Прислонившись к стене хибары, я не меньше пяти минут глотала свежий, чистый, без проклятой примеси крови воздух и плакала от того, какой он вкусный. За эти же пять минут темные твари внизу забирали себе по целой жизни… но я, вновь не взявшая ни одной, чувствовала себя сейчас более сытой.
Надышавшись вдоволь, я обернулась к девушке. Та прислонилась к стене спиной, ее голова клонилась на грудь, веки закрывались. Я довольно резко развернула вялую новообращенную к себе спиной и принялась приводить ее наряд в порядок. Белокурая, курносая, со светлыми невыразительными глазами в обрамлении коротковатых ресниц — эта девушка была совсем не похожа на дочку, но со спины она показалась мне копией Антеи в ее последнюю ночь: то же худое тело с выступающими крылышками-лопатками, тот же тонкий, уже заживающий порез. Что же мне теперь делать с ней? Взять в ученицы? Смотреть, как она будет безуспешно укрощать свое чудовище и укрепляться дальше в мысли о грязном, темном, неисцелимом мире?
«Нет!» — какой-то внутренний бунт властно толкнул меня, заставил схватить несчастную новообращеную в охапку, потрясти как куклу, развернув теперь лицом к себе:
— Что ты наделала?! Зачем пошла на зов Вако?!
— Они же сказали: или в вечность, или в желоб! — всхлипнула девушка, и я перестала ее трясти. Да, сама виновата, Ариста. Нужно было забрать смертную чуть раньше!
— Если б вас можно было исцелять! — прошипела я сквозь зубы. Но девушка расслышала только последнее слово.
— А можно? — она робко и знакомо посмотрела на меня, и опять дрогнуло успокоившеся было сердце. Я недоверчиво вгляделась девушке в лицо, ища ложь, но лжи не было. Искреннее детское раскаяние воплощенной наивности. Совсем как Антея.
«Вот и момент, Ариста! Исполни свою клятву! Исцели ее или хотя бы попытайся. Узнай, есть ли еще в Терратиморэ место и время для чуда!» -
Лицо окаменело, чтобы случайно не выразить неуместные пока радость и надежду. Ведь впереди еще один бой.
— Как тебя зовут? — хрипло от нахлынувших вновь слез спросила я.
— Кора… Левис.
Я кивнула так решительно, будто это совершенно, в общем-то, не важное в ситуации имя было самым благоприятным знаком:
— Идем к церкви Микаэля, Кора.
— А кто вы? Вы же тоже вампир? Почему вы мне помогаете? — Но я торопливо засмеялась, прерывая поток ненужных вопросов:
— Владыка Алитер хорошо сказал: это тягостно, пошло и отдает дешевым драматизмом, как пьесы Греди. Идем в церковь, Кора. Молча.
Прежде я пробовала лечить новообращенных водой из Источника. Те поднимали меня на смех… Но они жаждали превращения в тварь, а эта девушка раскаивается в мимолетной ошибке, как раскаивалась дочь. Если сейчас отвести ее к купели? Вода из Источника Донума исцеляет дурные мысли», — говорила Антея, а что есть новорожденное проклятие новообращенных, как не дурная мысль? И пока она не воплотится в реальность в убийстве, она не сделает человека тварью, ведь так?! -
Странным огнем сейчас горели мои глаза, я видела это через кукол. Тем же огнем, что глаза Макты, когда он покидал Терратиморэ. И я поняла вдруг: Макта — не пустая оболочка Бездны ненависти. Даже в нем есть человеческая частица, что молит о помощи, Нонус ошибся. Так, может, он ошибся и в другом, и исцеление carere morte возможно?
Сначала мы шли, но скоро из-за липких взглядов жителей нижней Карды я взлетела, подхватив Кору. На земле потоки суетливых и излишне радостных мыслей и чувств так захватывали меня, что я шаталась, качаемая их волнами, но в полете все лишнее как всегда исчезло. Забылись пошлые глупости вроде: «этим я исполню свою клятву», «докажу Диосу», «докажу Нонусу», «докажу всем». Осталось упоение ночью и свободой и ощущение близкой цели впереди — гораздо более вдохновляющее, чем любые клятвы. Моей целью было просто… чудо.
Подлетая к церкви Микаэля, я послала вперед кукол-разведчиков, и скоро те принесли тревожные вести: церковь оккупировали охотники с Диосом во главе. Они ждали потомка Арденса, чтобы вместе установить новую защиту над зданием, полностью закрыв его от carere morte. Еще полчаса, и купель с Донумской водой будет отгорожена от нас невидимой, но крепчайшей на свете стеной. Зачем Диосу это? Почему сейчас? Может, растревоженный недавней встречей со мной, так он пытается лишить меня возможности исполнить свою клятву?
Мы опустились в лесочек за кардинским кладбищем. Я отправила стаю птиц кружить над церковью и слушать разговоры охотников, и скоро узнала, что их намерение оградить здание защитой от вампиров более чем серьзно. После стычки с пятеркой Вако они озаботились, как обезопасить от подобных инцидентов главный кардинский источник волшебной воды — такого действенного в войне с тварями оружия.
«Что же делать? Отнять пузырек воды у охотника? Но если этого количества окажется мало?.. Или утащить Кору в Донум, к самому источнику? Но удержит ли она голод на цепи в долгой дороге?..»
Нет, время для чуда пришло. Сейчас или никогда — это я чувствовала, несмотря на все вроде бы логические выкладки, порожденные страхом и сомнением. «Значит, нужно пробиваться к купели, а куклы отвлекут охотников…» — тут же, представив, как марионеток — мое продолжение, нашпигуют серебряными болтами, я содрогнулась. Может, просто послать к купели птицу с пузырьком в клюве?
«Но, опять хватит ли этого количества воды? А если охотники заметят твоего лазутчика и закроют церковь защитой знамени Арденса? Хм-м… тогда, может, мне просто отправить Кору к церкви, пусть умоется или окунется сама? Охотники еще и помогут ей, если она хорошо сыграет смертную дурочку…» -
Я тут же отбросила эту трусливую мысль. Нет. Ничего Кора не сыграет, без меня она к купели и подойти не решится. А если охотники признают в ней вампиршу? На миг — на одно ужасное мгновение настоящего внутреннего взрыва — сцена убийства Антеи встала перед глазами, и я почувствовала недостаток воздуха, хотя давно не дышала. Я прислонилась к близкому дереву плечом, и, поймав встревоженный взгляд Коры, едва смогла слабо улыбнуться.
