Ява скромно улыбнулся.
— Забирайте, — сказал Ньялсага через минуту и откинулся на спинку стула. — Хватит часов на пять.
— На пять? — переспросил Бахрам.
— Не больше. Сегодня потребуется много сил, а магические резервы — они, знаешь, не безграничны… надо экономить.
Ява опустил галеон в карман плаща.
— А твой амулет?
Ньялсага отрицательно мотнул головой.
— Не понадобится. Если Трефалониус учует заклятье, то непременно насторожится.
Бахрам шумно вздохнул.
— Ежик всемогущий, ты будешь без защиты! Но ты уж не забывай — мы неподалеку. Придем на помощь, если что!
Ньялсага усмехнулся.
— Что смешного? — рассердилась Алина. — Через час на тебя набросится обезумевший вампир, а ты сидишь и по-дурацки ухмыляешься!
— А что мне делать? Скорбеть о жизни? Думать о смерти?
— Святые ежики, что о ней думать? — уничтожив хлеб, Бахрам отыскал среди вороха бумаг на столе кусок окаменевшей от времени пиццы и принялся его грызть. — Лично я никогда ни о чем не думаю!
— Смерть — неприятная штука, — сокрушенно вздохнул Ява. — Вот умру я — и не смогу покупать хорошую обувь, — он уселся, снова положил ноги на столик и полюбовался ботинками. — Да и с девушками не заладится…
— Убери ноги со стола! — приказала Алина.
Ньялсага проверил, на месте ли синий ежедневник и сказал:
— Смерть — это отсутствие звуков. Абсолютная тишина — вот что такое смерть.
— Хватит, — сердито остановила Алина. — Завели шарманку! Давайте еще заплачем все вместе!
Ява вытащил из коробки бумажную салфетку и протер и без того чистые ботинки.
— Да мы-то что? А вот ты, Алина, зря осталась, — он скомкал салфетку и отправил в корзину. — Была у тебя возможность всего этого избежать, а ты отказалась.
— Я? C чего ты взял?!
Ява откинулся на спинку дивана.
— Догадаться нетрудно. Разве твой дружок-оборотень не предлагал тебе свалить отсюда?
— Что? Конечно, нет! — с негодованием воскликнула она и подозрительно посмотрела на Бахрама, затем — на Ньялсагу. Бахрам вытаращил глаза, изо всех сил показывая, что и он удивлен не меньше Алины, а заклинатель принялся сосредоточенно рыться в куче хлама на столе.
— Тут у меня бумажки важные валялись… и куда они делись?
Алина покосилась на Яву.
— Как ты узнал? — ледяным тоном спросила она.
— Мне известны все твои тайны, — зловеще объявил тот. — И теперь я собираюсь заняться шантажом: угрожая разоблачением, буду вымогать у тебя кулинарные книги!
— Книги ты не получишь. Вымогай деньги, как все порядочные шантажисты. И в последний раз говорю: убери ноги со стола! У нас тут солидный офис, а не бордель в Морском квартале!
Услышав про Морской квартал, Бахрам мечтательно вздохнул.
— Отличное место было! И недорого. Вот, помню, мы как-то раз всем Легионом…
Ньялсага поднялся. До условленного часа еще оставалось время и тянулось это время невыносимо долго.
— Алина, надо было тебе согласиться, — серьезно сказал он. — Даже если чародеи и пронюхали бы о тебе, с Дэхарном они связываться побоялись бы.
Алина вспыхнула.
— Да уж, конечно, надо было! Надо было бросить вас и удрать! Жила бы теперь спокойной жизнью, домик бы свой имела, садик с яблонями, а про вас я и думать забыла бы!
— Яблони-то тут при чем? — озадаченно спросил Бахрам.
Алина раздраженно швырнула в сумку телефон и ключи.
— Давайте собираться. Гинзога уже заждалась, наверное.
Ява поставил чашку.
— Рановато еще… — он вдруг прислушался. — Вы слышали? Кажется, кто-то стучит в стекло. Это же не…
Все, как по команде, повернулись к окну.
На карнизе сидел Дэберхем и легонько постукивал клювом в стекло. Вид у ворона был сконфуженный.
— Дэберхем?!
— Ах ты, тролль сожри твои потроха! Да он над нами издевается! — свирепо рявкнул Бахрам, кидаясь к окну. — Только скажи, что ты опять с новостью о гостях прилетел, я тебе шею сверну! Никаких гостей сегодня, ясно? Никаких!
Ньялсага подошел к окну, щелкнул шпингалетом.
— Говори, зачем явился?
Через минуту ворон улетел, быстро превратившись в черную точку на сером небе, а Ньялсага сел за стол и, обхватив голову руками, уставился на карту, лежавшую перед ним.
— Только этого не хватало, — бормотала Алина, меряя комнату шагами. — Бахрам, что ты потерял в сейфе?
— Может, пожрать чего найду…
— Там кроме договоров на аренду ничего съедобного нет!
Расстроенный Бахрам грохнул стальной дверцей.
— Ежик всемогущий, я с голоду подыхаю!
Он тряхнул головой и вернулся к столу, за которым сидел Ньялсага.
— Ну, как? Когда обнаружишь?
— Скоро, скоро, — отозвался он, не поднимая глаз от карты. — Через минуту будем знать, на какой улице находятся.
Бахрам нетерпеливо вздохнул.
— Пожрать бы по дороге купить…
Но мысли о еде тут же вылетели у него из головы, потому что Ньялсага вдруг чертыхнулся:
— Что за… это же рядом с «Химерой»!
— А кто это? — быстро спросил Ява. — Цолери не сказал?
Ньясага по-прежнему не отрывал взгляда от карты.
— В том-то и дело… — бормотал он. — В том-то и дело…
… Через минуту агентство опустело.
Как ни торопился Ньялсага, понукая упрямого «Зеленого дракона», все равно опоздал.
Место, на которое указало заклятье, действительно находилось недалеко от «Химеры» — сразу за парковкой, где тянулась полоса чахлого кустарника, огораживая запущенный выгоревший газон.
Там Ньялсага заметил Кемена, разговаривающего с Лютером, чуть поодаль стояли Ява с Алиной и Бахрам.
— Святые ежики, вот ведь не повезло, — огорченно сказал Бахрам Ньялсаге, с треском разгрызая обнаруженный в кармане сухарь. — Они первыми успели!
Ньялсага с силой захлопнул дверцу. «Дракон» возмущено задребезжал.
— Они раньше нас успели, потому что в «Химере» околачивались. Не желаю с ними разговаривать! — проворчала Алина.
— А придется, — ехидно бросил Ява. — Гляди, какие пылкие взгляды бросает на тебя твой поклонник? Иди, угости его пирожком, пусть умрет в мучениях!
— Ты… — кипя от возмущения, начала Алина. — При чем тут пирожки? Отличный рецепт был, это ты просто придираешься!
Подошел Кемен.
— Вы — первые, спору нет, — не тратя время на объяснения, начал Ньялсага. — И мы бы не вмешивались, но Цолери сообщил, что это…
— Он точно не уверен, — буркнул Кемен, сдвинув брови.
Ньялсага взглянул на него в упор.
— Не уверен, что это человек?
— Цолери сказал, что возможно это человек, — поправил Кемен. — Возможно, — снова подчеркнул он. — И, кстати, человек, попавший сюда, может быть так же опасен, как и все другие, что сюда наведывались.
