— Хочу отметить, что говорить обо мне в третьем лице как минимум невежливо, — со спокойным достоинством проговорил феникс и отвесил наге элегантный поклон. — Приветствую вас, леди Гаррини.
Женщина замерла, задумчиво перебирая пряди пушистых волос, красивой волной спускающихся на грудь, затянутую в шелковую тунику цвета морской волны. Гаррини пристально глядела на лорда Финийка и хмурилась. Несколько извивов грациозного змеиного хвоста, и вот она уже стоит почти вплотную к фениксу.
— А ты изменился с нашей последней встречи. Манеры приобрел, наглость подрастерял. Изгнание определенно пошло тебе на пользу.
— Я бы не сказал, что примененные вами меры хоть кому-то пошли на пользу! — Глаза Фауста потемнели от гнева, а губы сжались в тонкую линию.
— Об этом не тебе судить. — Богиня небрежно отмахнулась от слов Высокого лорда и скользнула в сторону, сделав вид, что ее гораздо больше интересует букет цветов в хрустальной вазе.
— Почему же… — почти процедил мужчина.
Она лишь пожала плечами и немного шаловливо улыбнулась. Тонкие пальцы коснулись лепестков лилии, а острый зеленый взгляд блеснул из-под длинных золотистых ресниц. И последовал самый главный вопрос, который, видимо, интересовал Гаррини с тех самых пор, как она увидела наследника Стальных фениксов.
— Как ты тут оказался, вредитель? Девочек из их мира я перекидывала специально, а вот тебя совершенно точно оставляла там! Так как ты умудрился проскользнуть?
— Никак, — сухо ответил богине Фауст. — Насколько я понимаю, «оставленный вредитель» — это мой брат Фрайо Финийк.
— А-а-а-а… — протянула Гаррини и, пожав плечами, выдала феноменальное: — Ну, тогда можешь быть свободен, я тебя не держу. И, разумеется, не собираюсь наказывать все семейство за проступок одного дурачка. Но твое стремление принести извинения, разумеется, весьма похвально! Ты ведь за этим явился?
Тут даже мы со Стаськой восхищенно вздохнули. Все же насколько самоуверенная дамочка! Но то, что ответил на это Фауст, изумило нас еще больше.
— Разумеется, богиня. Позвольте от имени рода принести извинения за непозволительное поведение моего брата. Обещаю, что подобного впредь не повторится. — Ничего себе. То иглы топорщил, то покладистым вдруг заделался. — Если это требуется, я готов лично нести ответственность за дальнейшие поступки Фрайо. Посему прошу вас оказать содействие в возвращении моего непутевого родственника под крыло семьи, а также отправке девушек в их родной мир, — высокопарно объявил блондин.
— Ну, с девочками мы и сами разберемся, — махнула рукой богинька. — А вот братец твой пока еще не заслужил моего прощения, так что не вижу смысла…
— Позвольте мне отдать его долг, — перебил Фауст и почтительно склонил голову пред высокопоставленной змейкой. Прямо-таки «слушаю и повинуюсь»!
Неужели он и правда на все готов ради возвращения этого олуха Фрайо?!
Леди Гаррини медленно повернулась, прошлась по фигуре феникса внимательным оценивающим взглядом, потом как-то игриво улыбнулась и мурлыкнула:
— И что, прям все-все готов выполнить, что поручу?
Вот тут уже я была готова возмутиться.
Да что она себе позволяет?! Я тут вообще-то не просто так стою и, между прочим, тоже имею кое-какие виды на этого мужчину. Пусть только тронет, все лохмы выдеру, и не посмотрю, что богиня! Нечего на чужое рот разевать!
У меня аж руки зачесались, так велик был мой праведный гнев. И лишь только упрямство помогло сдержаться и не ухватить сейчас Фауста за локоть, демонстрируя всем окружающим, что этот идеальный образец особи мужского пола уже занят. Ну и любопытство тоже сыграло свою роль. Все же интересно было узнать, что ответит на такое заявление мой птенчик.
— Разумеется, богиня. Я выполню все, что вы прикажете, если только это не идет вразрез с моими понятиями о чести и достоинстве, — выкрутился блондин.
Ну, что могу сказать, молодец! Не ударил в грязь лицом. Еще бы знать, что входит в эти его понятия о чести и достоинстве… Надо будет уточнить на досуге.
Богиня хмыкнула, явно удовлетворенная ответом, и наконец оставила в покое вазу с цветами. Скользнула к невысокому диванчику на изогнутых ножках и плавно на него опустилась. Мы со Стаськой, чуть ли не разинув рот, наблюдали за ее плавными движениями. Все же странно это выглядело — змея, и сидит. И хвост при этом неустанно изгибается, то стягиваясь тугими кольцами, то обвивая ножки диванчика. В общем, непривычно это выглядело, пусть и нагов мы уже успели повидать достаточно. Но, судя по расслабленной позе Земляны, ей было вполне комфортно.
— Так что вы скажете? — меж тем напомнил о себе Фауст. Видимо, ждал ответа на свое предложение.
— Я подумаю, — откинув за спину прядь пушистых волос, отозвалась хозяйка. — И вообще… вернемся к этому вопросу, когда вы явитесь на капище. Мне бы не хотелось здесь, в данном обличье, обсуждать подобного рода темы. Вы ведь понимаете, что леди Гаррини не обладает всеми необходимыми… полномочиями, — как-то расплывчато попробовала отвертеться нага.
— А что с кольцом? — встряла я, затронув основную причину нашего прибытия в Змеиную провинцию. Да и вообще причину прибытия в этот мир.
Земляна нахмурилась. Губы поджала и посмотрела на меня неодобрительно.
— Я же сказала! Подобные темы я не намерена обсуждать в данном месте и в данном облике. И вообще, я не понимаю, что вы здесь делаете? Вы должны были прибыть к Радужному водопаду, — вновь разгневалась змейка.
— Боюсь, это не так-то просто… — вновь взял слово феникс.
Гаррини вопросительно выгнула тонкую светлую бровь, явно не понимая, какие у нас могли возникнуть проблемы с прибытием в указанную точку.
— Дело в том, что у нас на хвосте прочно обосновались сиды. А если точнее, лорд Синдар иль Натур, глава рода Бирюзы. И он крайне жаждет заполучить ваше кольцо. Так что с большой долей вероятности сей благородный лорд будет поджидать нас у водопада.
Богиня нахмурилась. Задумчиво перебрала пальцами по подлокотнику диванчика.
— Как вы вообще умудрились натолкнуться на сидов? — недоуменно вопросила величественная особа. — Да еще кольцом у них перед носом покрутить?
— А нечего было нас в их священную рощу переносить! — почти что хором гаркнули мы со Стаськой, совершенно не делая скидку на то, что орем на могущественную богиню. В конце концов, все наши проблемы именно из-за нее. Так что имеем право.
Богиня промолчала. Лишь недовольно поджала губы, но отчитывать нас за подобное поведение не стала. Видимо, осознала собственную оплошность. А Фауст меж тем продолжил:
