Хардан сразу узнал седого волшебника и его четвероногого друга, заметил он и белобрысого парня, которого видел с ними раньше. Трое других и мальчик были больше похожи на иностранцев.
— Приветствуем тебя, путник, — за всех поздоровался Югон. — Ты из здешних?
— Да. А вы по какому делу?
— Хотели повидать хозяина Трехглавого замка, да его дома нет. Решили подождать.
— Плохо дело, — сказал смотритель. — Агрольд попал в беду, и, видимо, самому из нее ему не выбраться.
В это время вернулся Мурланд. Хардана он увидел не сразу.
— Привет, Мурланд, — поздоровался главный телохранитель Дербианта. — Нужна твоя помощь.
— Здравствуй, Хардан, — испуганно произнес берольд, пряча «одолженный» мешочек с деньгами за спину; — Что случилось?
— Твоего дядюшку схватили и держат в замке Крюстана. Я собираю отряд, чтобы его выручить. Ты будешь в моем войске первым. Заедем к Фридуаку за наемниками — и в дорогу. Чует мое сердце — надо спешить.
— Хардан, — заговорил хранитель, — если дело касается безопасности Дербианта, то считай, что отряд у тебя имеется. Я многим обязан твоему господину лично и. помогу освободить его.
— Я тоже, — отозвался Югон.
— И мы, — ответил за критонцев Лиртог. Честь критонского воина не позволяла им покинуть Югона и хранителя до тех пор, пока они сполна не рассчитаются за услугу по спасению сына вождя.
— Тогда я во дворец. Беру свежих драганов — и в путь. — Смотритель не привык болтать попусту.
Не прошло и часа, как восемь всадников и черный хищник во весь опор мчались на восток. С таким отрядом Хардан посчитал возможным двигаться по более короткой дороге.
Первые сутки Дербианта никто не беспокоил, но все больше действовал на нервы перезвон магического капкана. Заветная шкатулка была совсем рядом, но цепь не позволяла добраться до нее и заставить замолчать. Предметов, чтобы бросить в надоедливый музыкальный инструмент, тоже не нашлось. Единственный стул был встроен в пол.
«Эх, Еерчоп, Еерчоп! Кто же знал, что они и на тебя найдут управу?» — мысленно вздохнул агрольд, глядя на памятник Еерчопу, в который превратился подвижный веселый товарищ.
Вельможа впервые в жизни испугался по-настоящему. В какие бы переделки он ни попадал раньше, все же надежда на спасение имелась, хотя бы потому, что он мог действовать. А сейчас Дербиант находился в подвале, скованный по рукам и ногам, без какой-либо надежды на помощь, в абсолютном неведении о своей дальнейшей судьбе. Такая ситуация угнетала агрольда все сильнее и сильнее.
Наконец в камеру кто-то вошел. Подняв голову, хозяин Трехглавого замка увидел женскую фигуру.
— Доброе утро, мой милый! У тебя еще не отпала охота жениться на мне?
— Пусть лучше шурдан на тебе женится, — вельможа не узнавал собственного голоса.
— Зря ты так, — продолжала развлекаться Тенекра, — ведь все равно придется. Наследников у тебя нет, а я давно собиралась перебраться поближе к столице. Да и во дворце Вурзана все слышали о наших намерениях. Сейчас они там пока спят беспробудным сном, но действие зелья скоро закончится.
— Ничего у тебя не получится, — продолжал хорохориться агрольд.
— А мне обещали совершенно другое. Еще двое суток — и твоя голова окончательно поссорится с собственными мозгами, причем без каких-либо следов магического воздействия. А потом в нее можно будет вложить все, что угодно. Ты хотел жениться — мы поженимся. Хочешь узнать, что будет дальше?
— Полагаю, что до брачной ночи дело не дойдет?
— Ну что ты, дорогой мой! И думать забудь о плотских утехах! Дальше тебя ожидает прилюдное раскаяние в содеянном злодеянии над моим мужем и попытка самоубийства. — Тенекра сделала выразительную паузу и добавила: — Удачная.
Дербиант понял, что эта особа решила вывести его из себя, поэтому сдержал накативший приступ ярости.
— А ты, моя дорогая, снова будешь вдовой? Ах, какая жалость! Смотри, как бы это не стало твоей жизненной установкой. Трингор ведь может пойти навстречу пожеланиям такой красавицы. Представляю эту картину: вечно в черном, вечно рыдающая… Через год-два ты превратишься в высохшую желчную старуху!
Слова узника произвели некоторое впечатление на Тенекру. По крайней мере, надменное выражение лица чуть изменилось.
— Ты лучше о себе побеспокойся! — злобно крикнула женщина. Посетительница громко хлопнула дверью.
«Вот почему Хардана не было рядом, — понял агрольд. — В вине было зелье, а я еще самолично заставил его выпить. Теперь и смотритель не сумеет мне помочь. Ведь никто не знает, где я. Да, никогда не думал попасть в переплет из-за женщины!»
Еще часа через три зашел здоровенный мужик, бросил грязной ручищей в прикрученную к столу миску какое-то густое месиво и полил сверху мутной жидкостью. Ложка не полагалась, а пить хотелось так, что пришлось воспользоваться звериным способом. Дербиант размазал жижу по всему лицу, но мало что из нее попало в желудок.
«Если Трингор даст мне хоть минимальный шанс отомстить, ох уж я им припомню сегодняшнюю кормежку!» Такого унижения агрольд не испытывал никогда в жизни и был готов испепелить комнату вместе с самим собой, однако плотно скованные ладони лишь слегка нагрелись.
К вечеру голова Дербианта раскалывалась от перенапряжения. Хотелось обхватить ее ладонями. Увы, вельможа не имел такой возможности. Тогда он сел на пол и зажал голову коленями. Слегка полегчало, и узник решил, что нашел самое удобное положение. Именно в такой позе и застал его Мурланд, появившийся из стены подвала. — Дядя, что с тобой?
Агрольд оторвал мутный взгляд от пола.
«Вот, уже видения начались», — обреченно вздохнул пленник.
— Привет, племянник, — усмехаясь самому себе, прошептал он. — Выключи, пожалуйста, вон ту шкатулку. Надоела она мне, сил нет!
Мурланд закрыл крышку и на секунду в камере воцарилась благословенная тишина, а в следующую раздался грозный рев Еерчопа.
— Кто поставил на меня эту гадость? — одного взгляда разгневанного духа хватило, чтобы шкатулка разлетелась вдребезги.
— Дауроны, кто же еще? — с блаженной улыбкой ответил агрольд.
— Где они?! — Странно, что от рева разрушителя еще не рухнул потолок.
— Там, наверху, во дворце. Наверное, злорадствуют по поводу нашего бедственного положения. — Слова Дербианта звучали бесцветно, он до сих пор считал, что спит.
Его племянник тоже не спешил кидаться с объятиями. Таким жалким своего дядюшку берольд еще не видел. Одно лицо чего стоило: будто его сначала окунули в грязь, а затем просушили.
— С вашего позволения, я займусь нашими врагами. — Еерчоп тоже обратил внимание на хозяина и перешел на более спокойный тон.
