Однажды ночью Гарри пришел домой уставшим настолько, что рухнул спать на диван в гостиной, не раздеваясь. В голове засела единственная счастливая мысль: завтра у него выходной. Непозволительная роскошь, но Министр был щедр: даже начальству, как он выразился, необходимо уделять время семье.
Утром его разбудила Джинни, с тревожным видом присевшая на краешек дивана. Гарри приподнялся и с наслаждением поцеловал жену в губы, после чего опять откинулся на диванную подушку.
— Что такое? — полусонно спросил он.
— Гарри…
— Что, Джинни?
— Тебя два дня не было, а он за это время… перестал принимать пищу.
Сонливость как рукой сняло. Гарри сел и внимательно посмотрел на Джинни. У него не возникло никаких сомнений в том, о ком шла речь, хотя порой и Кричер забывал поесть, и приходилось ему об этом напоминать.
— Ты с ним разговаривала?
— Да, но он… какой‑то странный. То есть, он всегда был не в себе, но за последние две недели… меня это беспокоит.
— Тебя же его самочувствие не волновало, — не преминул с укоризной заметить Гарри.
— Ты прекрасно знаешь, что это не так! — вспыхнула Джинни. — Да, вначале я была очень зла, но ты как будто в курсе, что потом я изменила свое отношение, пусть и ценой огромных усилий. Ради тебя и ради сына.
— Хорошо, хорошо. — Гарри озадаченно потер переносицу. — Я займусь этим, ты только все равно приготовь ему поесть.
— Я готовлю каждый раз и сама отношу поднос, но он оставляет еду нетронутой, — обижено произнесла Джинни. — Мне кажется, с него довольно.
— Что ты имеешь в виду?
— Не понимаешь?
Гарри несколько секунд смотрел ей в глаза, затем вздохнул и начал подниматься с дивана.
Комната на чердаке была маленькой и напоминала камеру. Все, что в ней было, это старая скрипучая кровать, маленький столик и крошечное оконце, через которое едва проникал дневной свет. В углу была навалена куча старого тряпья. Снейп почти что обрадовался, найдя эту комнату (а подобная эмоция была для него редчайшей), и тотчас же обосновался в ней. Гарри смутно чувствовал, что, будь его воля, он забился бы куда‑нибудь в дальний угол подвала, но не хотел вступать в конфликт с хозяином дома.
Гарри осторожно потянул на себя ручку двери и тихо вошел. Снейп лежал на кровати, накрытый одеялом, и, по–видимому, еще не вставал. Был полдень, и солнце весело светило в чердачное окно, но на обитателя комнаты свет почти не падал. Гарри приблизился к постели и всмотрелся в знакомое бледное лицо. Снейп действительно сильно исхудал и осунулся с тех пор, как они последний раз виделись, и выглядел еще более изможденным, чем когда Гарри нашел его по ту сторону Занавеса. Однако теперь на его заострившемся лице не было той печати отчаяния, он как бы успокоился и просто медленно уходил, не давая больше шанса себя удержать.
Гарри присел рядом с ним и коснулся пальцами худой руки, лежавшей поверх одеяла. Мастер зелий не отреагировал, хотя его грудь мерно поднималась и опускалась, а на щеках играл едва заметный румянец. Гарри смелее сжал жилистую кисть и позвал мужчину по имени. Черные глаза открылись, неторопливо оглядели помещение и остановились на лице Гарри.
— Почему вы отказываетесь от еды? — чуть сердито спросил молодой человек. — Я понимаю, что…
— Ты снова со мной на «вы»? — слабо улыбнулся Снейп, и Гарри был поражен этой почти счастливой улыбкой и совсем тихим голосом.
— Сэр, что за глупости? — проворчал он, отводя взгляд. — Зачем вы переводите тему? Ваши намерения начинают меня пугать. Или вы хотите, чтобы вас кормили насильно?
— Не стоит, — спокойно ответил Северус. — Я прекрасно понимаю, что делаю. Я не сошел с ума, даже если миссис Поттер в этом уверена. — Он слегка нахмурился.
— Джинни ничего такого не говорила, — возразил Гарри.
— Возможно, не напрямую, — равнодушно произнес Снейп, — но именно так она и считает. Я ни в коем случае не жалуюсь, она многое пережила и всегда была эмоциональной особой, просто на этот раз она… ошибается.
— Оставим в покое мою жену, сэр, — попросил Гарри. — Скажите прямо: вы решили умереть?
— Решил не я.
— Что это значит?
— Нет, пойми меня правильно, я не перекладываю ни на кого ответственность, но так должно быть. Я израсходовал себя полностью. Поверь, когда мы вернулись, я искренне полагал, что обязан теперь посвятить всего себя восстановлению магического мира, пустить в ход все свои умения и когда‑нибудь, пусть через сто лет, добиться прощения. Но так не бывает. Я почти сразу почувствовал, как гнетет меня всеобщее отвращение и желание мне отомстить, и — ты знаешь — я был готов принять заслуженную кару. Но твой сын… он что‑то изменил, и именно тогда мои силы кончились.
— Этого не может быть. Мой сын никогда бы не причинил вам вреда!
— Что ты, я говорю вовсе не об этом. В тот день он принес великую пользу, и не мне одному. Он — это продолжение пути, но я никак не могу быть этим продолжением, я — уже в прошлом, Гарри.
— Это не так, — прошептал Гарри.
— Ты знаешь, что так. Ты‑то понимаешь все куда лучше, чем остальные. — Снейп с усилием сжал его руку в ответ. — Здесь меня больше нет, здесь даже воздух не для меня, а для кого‑то другого. Ты видел, что стало с моей душой, она не может существовать в
этом мире. Единственное, на что я еще могу надеяться, это что мне позволят провести вечность в мечтах, а не в реальности, но это пустые надежды. Как думаешь, может, станет легче, если я перестану себя ими тешить?
— Я… не знаю. — Гарри трудно было собраться с мыслями. На самом деле, он знал, что услышит именно эти слова, и все равно отказывался от них, точно они еще не прозвучали, а продолжали зреть где‑то в глубине сознания. — Впрочем, нет, я так не думаю. Я правда считаю, что вы заслужили покой.
Глаза Северуса недоверчиво блеснули, он вперился взглядом в лицо собеседника, и тот невольно посмотрел на него.
— Чем я мог это заслужить? Это не просто какая‑то ошибка, хотя все те ошибки, что я совершил за свою не слишком долгую, но содержательную жизнь, неизменно приводили к человеческим жертвам. Теперь же я, кажется, перешел все границы. Разве за это можно простить?
— Я простил, — тотчас отозвался Гарри и ободряюще провел большим пальцем по руке зельевара. — Джинни нужно чуть больше времени, но придет день — и все смогут это сделать. Я в это верю.
— Это неважно. Правда. Их время еще не пришло.
— Откуда вы знаете, что ваше пришло?
— Мне сообщили.
Губы Северуса снова тронула улыбка, на сей раз горькая.
— А вы уверены, что информация… хм, достоверна? — скептически спросил Гарри.
— Абсолютно уверен. Но я нисколько не огорчен этим, мне даже почти не страшно, просто… я мог прожить жизнь иначе. Что, Поттер, банальнее я выразиться не мог?
