Получилось! Нерк, до того разглядывавший игру бордово-оранжевых закатных лучей на каменных стенах кабинета, повернулся ко мне и улыбнулся, обнажив клыки. Мы так и смотрели друг на друга, как два дурака, и улыбались во все зубы, делясь эмоциями и вспоминая особо трудные и опасные совместно пережитые события и бои. В монастыре считалось, что посылать силой мысли письма и делиться инфообразами на расстоянии неимоверно сложно и доступно лишь магистрам, а сейчас это получалось у меня и Нерка естественно и непринужденно, словно мы делаем это с самого рождения.
Шторм недовольно скривил лицо и грубо прервал наше молчаливое общение.
— Я принял решение, — жестко сказал он, обведя нас хмурым взором. — Наставником Хельги станет Дарвингиль Сорвенго Эль'Аллионе.
— Почему?! — взвилась я со своего места и нависла над сидящим Драконом, подобно грозовой туче, готовой метать молнии и разразиться громом. — Ты же чувствуешь, что я этого не хочу!
— Успокойся, Хельга, ты забываешь, с кем говоришь!!! — поднялся Тиджикх, с твердым намерением поставить нахалку на место.
Но Шторм небрежным жестом заставил его вернуться в покинутое кресло и моментально охладил мой праведный гнев строгим взглядом глубоких синих озер, в которых плескалась вечность. Казалось, на меня смотрит сама бездна, грозная и могущественная, всю силу которой невозможно вычерпать даже усилиями магов всех миров. Я поежилась от неприятного холодка страха, пробежавшего по спине, и отступила к Нерку в надежде, что он сможет защитить меня от этого чудовища. Нерк тоже был расстроен, но в отличие от меня понимал, перед кем находится, и держал свое мнение при себе.
— Хоть и не обязан, я все-таки объясню свое решение, — спокойно сказал Шторм, словно не было тех мгновений, когда разбуженная моим криком бездна выглянула наружу. — Хельга и Нерканн давно знакомы. Несколько минут назад им даже удалось установить ментальную связь. Это весьма похвально, но говорит о том, что они слишком сблизились духовно. Они неоднократно выручали друг друга в смертельно опасных ситуациях, страх за жизнь Хельги и стремление загладить вину за вранье может помешать Нерканну относиться к ученице со всей строгостью и объективностью. Нерканн уже многому научил ученицу и больше, чем хотелось бы, привязался к ней. Это может пагубно отразиться на процессе обучения, который мы вынуждены проводить в ускоренном порядке. Чрезмерная забота и жалость к ученику может заставить его ослабить нагрузки.
Шторм говорил жестко, не терпящим пререканий тоном. Сейчас он был совсем не похож на то заботливое и ласковое существо, которое баюкало меня на своих мощных лапах, утешало, извинялось и поглаживало когтями после Посвящения.
— Все свободны. Хельга, задержись на минутку, — закончил «выборы» Дракон.
Нерк вышел первым, насмешливо хмыкнув своим мыслям. Старшие наставники и Дарвингиль последовали за ним.
— Что ты еще хотел мне сказать? — спросила я Шторма, хмуро глядя в окно на пушистые перины кучевых облаков, освещенных последними лучами заходящего солнца.
— Я хотел сказать, что сделал выбор в твоих интересах. Его спокойный, уверенный голос просто выводит меня из себя!
— Мне так не кажется, — огрызнулась я.
— Тем не менее это так. Срок твоей практики, назначенный настоятелем, слишком короток, за это время ты должна научиться противостоять магистрам как физически, так и магически.
— А я думала, что меня будут учить бороться с демонами других миров, — все еще не глядя на собеседника, попробовала пререкаться я.
— И это тоже, но после твоего возвращения в монастырь настоятель обязательно предпримет ментальную атаку, чтобы вытянуть из тебя все, что тебе стало известно о Братстве. Магистры некромантии под руководством настоятеля ведут некоторые разработки по призыву и подчинению демонов нижних миров, и они пока не знают, известно нам это или нет.
— Нерк говорил мне, что такое возможно. — Страсти немного улеглись, и мой голос стал более спокойным.
— Теперь ты знаешь наверняка. Мы не будем заставлять тебя шпионить за магистрами, в этом нет необходимости. Но хорошо обучить тебя мы обязаны, просто потому, что обязаны заботиться о каждом, кто вступил в Братство. Отпустить тебя недостаточно подготовленной будет равнозначно подписанию смертного приговора на твое имя. — Дракон снова говорил ласково и заботливо, я лишь поразилась, как быстро у него изменилось настроение.
— И чем этот эльф лучше Нерка?! — этот вопрос с самого начала меня терзал.
— Ничем. Просто он лучше тебя обучит. Никто не заставляет тебя разрывать дружбу с вампиром. Дарингвиль и Нерканн — старые друзья, и это небольшое недоразумение не помешает вам втроем общаться и дружить. Можешь добавить в аргументы его назначения приобретение тобой опыта общения с представителем одной из самых древних рас. Ведь раньше ты с эльфами не сталкивалась?
— Нет, — нехотя подтвердила я.
— Рад, что мы пришли к взаимопониманию, — преувеличенно радостно сказал Шторм.
— Мы не пришли. Ты поставил меня в условия, когда я снова не имею выбора и вынуждена смириться с решением сильнейшего.
— Ты на меня сердишься? — нежный баритон его голоса заставил меня взглянуть в синие озера темных глаз.
— А это имеет значение? — тихо поинтересовалась я.
— Несомненно, имеет. Я хочу, чтобы ты мне доверяла и понимала: я делаю все лишь для твоей пользы. Не нужно тупо соглашаться с моими решениями, как ты сказала, «по праву сильнейшего». Ты должна осознать, что я никогда ничего не сделаю тебе во вред.
— А если я переметнусь к врагам? — с вызовом спросила я.
— Не переметнешься. Я читал твою душу и знаю тебя лучше, чем ты сама, — беззлобно улыбаясь, ответил Шторм. — Иди, тебе надо выспаться. Завтра будет тяжелый день.
Ночное небо, украшенное алмазной россыпью далеких звезд, заглядывало в широкие арочные окна, на стенах загорелись светильники, окутав кабинет Арканция призрачным магическим светом. Я молча направилась к двери, у самого выхода снова услышав Шторма.
— Спокойной ночи, Хельга, — сказал Дракон.
— И тебе спокойной ночи, — ответила я и вышла в коридор, притворив за собой дверь.
Намереваясь выполнить веление Шторма, то есть выспаться, я вернулась в гостевые комнаты и обнаружила там Дарвингиля. Эльф беззастенчиво сидел на моей кровати и читал толстенный фолиант.
— Добрый вечер, — сказал он, откладывая книгу.
— Скорее ночь, — пробурчала я в ответ.
Мой грубый ответ его ничуть не смутил, голубые глаза лучились озорными огоньками, и я поняла, что даже мое дерзкое обращение и неприязненное поведение не испортят его хорошего настроения.
