Странное лицо. Вроде лет далеко за шестьдесят, а кожа без единой морщинки, только красная и обветренная, как у человека, привычного к свежему воздуху и сильным морозам. Густые брови чёрные, но усы, длинные, свисающие с подбородка, совершенно седые. Что-то в его манере держаться наводило на мысль о военном пенсионере.
– Не сильно, только... – Старик посмотрел на туманников, уже окутавших защитное поле плотным покровом. Под их натиском по кругу забегали зеленовато-голубые разряды. В серых глазах колдуна мелькнула смешинка. – Только эти ваши зверушки...
– Это не наши, – выпалил Ветрицкий, обеспокоенно глядя на мелькающие искры.
– Ну, если не ваши... – Колдун ловко слепил снежок и ногтем указательного пальца вывел на нём какой-то символ. Я от удивления широко раскрыл глаза: снег моментально налился багровым сиянием. Подкинув несколько раз в ладони снежок, старик навесиком выкинул его за пределы защитного круга. Громыхнуло знатно. Языки пламени взметнулись вокруг нас метров на десять. Когда они опали, от туманников не осталось и сажи, а снег даже не подтаял. Прав я был, старичок не из простых.
– Ну, давайте знакомиться. Меня зовут Жан. Можно без отчества, всё равно правильно не выговорите, только заикаться начнёте. – Старик взял одно из сырых поленьев и что-то чиркнул на нём коротким ножичком, вытащенным из рукава. Упавшее в костёр уже сухое дерево моментально занялось огнём. – Надеюсь, интересная беседа компенсирует моё беспокойство.
Мы представились. Парни, немного отдышавшись, подсели поближе к огню.
– К сожалению, не могу ничего вам предложить на ужин – поиздержался, знаете ли, в пути, – улыбнулся Жан. – А какая причина выгнала вас в столь ненастную погоду на улицу?
– В рейде мы. – Я не сообразил выдать старую историю об охоте на серков и вытряхнул набившийся под шарф снег. А перекусить бы не помешало. Проблема в том, что Макс и Ворон свои мешки в санях оставили. – Нам до Снежных Пиков добираться, вот и торопимся. Коля, у тебя что из съестного есть?
Вербицкий полез в свой рюкзак.
– Не близко, – покивал колдун. – Не боитесь со снежными людьми повстречаться?
– Из-за них и идём. – Не углубляясь в детали, я рассказал о цели нашего похода.
– Полбанки кофе и бутылка водки, – подвёл итог ревизии своего рюкзака Николай. – И печенья немного осталось.
– Водка-то откуда? – удивился Макс.
– Вчера на опохмелку дали, – смутился Ветрицкий.
– У меня была банка тушёнки. – Я полез в вещмешок. Да, нехорошо получилось, что вся жратва осталась в Максовом рюкзаке. – Блин, это сгущёнка!
– Ну и что мы со сгухой делать будем? – недовольно скривился Ворон. – Даже водку закусить нечем.
– Сейчас придумаем что-нибудь. – Я приложил холодную жестянку ко лбу. Точно же тушёнку в мешок клал. Неужели спросонья банки перепутал?
– Что тут думать? Пить надо. – Ветрицкий свернул пробку с бутылки, – Доставайте кружки.
– Коля, давай сюда кофе. – Я вспорол жестянку ножом и, съев несколько ложек сгущёнки, высыпал в банку кофе и начал размешивать.
– Ты чего делаешь?! – изумился Николай.
– Не суетись, разливай лучше. – Я добавил ещё кофе и попробовал. Сойдёт. – Жан, выпьете?
– Я, по-вашему, настолько сильный колдун, что даже пьяный смогу удерживать защитный барьер?
– Да, – просто ответил я и протянул ему кружку.
– Ну, если только чуть-чуть. Ваше здоровье! – ухмыльнулся старик и, не поморщившись, выпил.
– А много и нет. – Я забрал кружку – Николай налил ещё, – выпил и съел несколько ложек смешанной с кофе сгущёнки.
Ветрицкий внимательно посмотрел на Ворона, сидевшего лицом к огню:
– Чего-то ты совсем зелёный.
– Никак отдышаться не могу, – признался тот. – Чуть лёгкие не выхаркал.
– Чего ж ты спортом не занимаешься? – Николай подал ему кружку с водкой.
– Тебе честно... или куда подальше не посылать? – ответил вопросом на вопрос Ворон и принюхался к водке. – Сэм жалко.
– А он занимается. Литроболом, бабсклеем и стрельбой сигарет, – заржал Макс и, забирая у меня банку со сгущёнкой, спросил: – Ну как?
– Ништяк. – Я повернулся к Жану. – А вы куда, если не секрет, направляетесь?
– Тоже на север. Но дальше, чем вы. – Жан снова спрятал кисти рук в широкие рукава плаща.
– Угощайтесь. – Ветрицкий достал пачку «Петра». Ворон и Жан взяли по сигарете. Колдун щелчком ногтя заставил сигарету загореться, парням пришлось доставать из костра горящую ветку.
– На север, – поёжился я. – Век бы его не видать.
– Не скажите, – затянулся дымом Жан. – Есть масса вещей, которые можно раздобыть только там.
– Например? – придвинулся к нам Ветрицкий. Макс и Ворон уселись у костра и о чём-то тихо переговаривались. Как бы они не задрыхли.
– Живая вода.
– Вода живая и мёртвая? – припомнил я и процитировал слова уличного проповедника: – И упираются в небо на самой границе земли и стужи ледяные клыки. С белого льда стекает вода живая, с чёрного мёртвая.
– М-да... Ох уж мне эта тяга к мифотворчеству, – покачал головой Жан. – Лёд одинаковый, а у кого руки кривые, у того и вода мёртвая.
– Вы же мимо Снежных Пиков пойдёте? Или после Лудина на запад свернёте? – Я поудобней пристроился на вещмешке. Блин, и как ночевать? Спальников-то нет.
– Нет, сворачивать не буду. – Жан выкинул докуренную до фильтра сигарету в костёр. – Думаешь, дальше вместе пойти?
– Я – за.
– Договорились. До Снежных Пиков я с вами. – И колдун как-то задумчиво посмотрел на меня. – Дорога полна неожиданностей.
– Неожиданностей? – не сразу понял я, потом опустил взгляд на вымазанные в крови вампира штаны. И не только штаны. Ну и вид у меня! Надо будет хоть снегом попробовать почиститься. – Ага, не то слово.
– Кого это вы так?
– Да тут недалеко полный хутор вампиров, – как на духу вывалил Николай, пока я придумывал, что соврать. – Еле отбились.
– Вампиры? – засомневался колдун. – Не упыри?
– Да какое там, – махнул рукой я. А, семь бед – один ответ! – Вампиры. Может, конечно, это нам так повезло, но мне кажется, они там уже долго обитали.
– Клан?
– Думаю, да. – Я снял перчатку с правой руки и опустил ноющую кисть в снег. Ну и отдача у «кольта», чуть запястье не вывихнул!
– Царицу их видели? – с любопытством подался вперёд Жан.
– Не только видели, но и личико подпортили, – засмеялся Ветрицкий.
– Кого-нибудь убили?
– А то! Троих или четверых я точно положил, – похвастался Николай. – Живучие, твари. Ему полголовы снесли, а он через пару минут живёхонький!
