А охрана вся же была. Семь человек сидели у входа в пороховой склад и резались за небольшим деревянным столом в дурака на щелбаны. Мы бы могли проникнуть внутрь любым другим способом (черт, да их десятки!), вот только вытащить тяжелые бочки, наполненные доверху порохом, не так-то просто.
- Убьем?
- Именно.
Вы можете думать, что убить человека в городе невероятно трудно - особенно семерых. А вот нихрена! Если застать их врасплох. Вокруг не такие уж толпы народа, да и закон тут чисто для виду стоит, так что прошло все более-менее тихо.
Перетащив их тела в укромное место, мы с Босым достали большую телегу с лошадьми, нагрузили бочонки с порохом и раздобыли план канализации у нашего общего друга.
Дальше дело шло за малым: расставить бочки у основных несущих колонн, несколько положить в особо "важных" местах, чтобы при взрыве все дерьмо поднялось вверх, и подобрать длину фитилей.
В общем, когда бахнуло, то бахнуло знатно. Вообще удивительно, что у нас такое получилось - сам-то я рассчитывал на неудачу, план ведь был дурацкий.
В чем заключался мой план "В" ("Б" мы пропускаем, так как тот уж точно провальный)? А вот этого я вам уже не скажу. Никогда я не был хитроумным, зато в розыгрышах кой-когда толк знал.
***
Они стояли прямо передо мной. Испуганные, ошарашенные.
Люди бежали. От них смердело страхом, и лица искажались гримасой животного ужаса. Как удивительно! Когда ничто не угрожает нашим жизням, мы верим во всякую чепуху. Но настоящее лицо человечества проявляется лишь в кошмаре.
Я помог маленькой грязной девочке подняться. Ее едва не растоптали.
Босой тронул меня за плечо.
- Еще не передумал?
- Я похож на идиота? Уже поздно что-либо менять, осталось заканчивать начатое.
Мы пробивались вперед сквозь невероятный поток народа, бегущего прочь от главной площади города, где обычно ошивалась такая знать, как Вороны. Значит, все вышло. Вот только скоро все устаканится, так что надо торопиться.
- Как мы их теперь найдем?
- Понадеемся на случай, естественно, - я толкнул женщину, которая едва не сбила меня с ног. - А если честно, просто будем следовать вон тому шпилю церкви. Как мне признались доверенные источники, сегодня у них служение. По-любому наткнемся.
Угу. Я был прав. Черт, сегодня мне просто невероятно везет!
Группка головорезов клином пробивалась в нашу сторону. Где-то меж их голов в темных шлемах мелькали рожи трех братьев, от которых исходил такой поток благого мата, что даже у меня уши в трубочку свернулись. И это я слышал даже сквозь такой гул и головокружение, возникшее от запаха застоявшегося дерьма и мочи, хлынувших наружу как после пяти литров бодяжного пива.
- Отвлечешь этих рукожопых уродов? - крикнул я в ухо Босому.
Старикан расплылся в своей жуткой жабьей ухмылке, и на секунду мне стало даже страшно - каких же психов земля носит! Выудив из карманов два маленьких ядра, он поджог кусочками кремня фитили и скрылся в толпе.
Я отошел чуть подальше. Через несколько секунд прямо перед носом конвоя разразилось пламя, перекинувшееся вмиг на их доспехи и плащи.
Мысленно я поблагодарил Босого и напомнил себе никогда не вставать у него на пути.
Солдаты запаниковали. Они пытались сбить с себя пламя, кинулись на землю и стали кататься по ней, истошно визжа от боли. Вокруг них образовалось пустое пространство: никто не хотел подходить к голодному пламени.
Я двинулся вперед, вынимая из ножен стилеты.
Никто даже не пытался им помочь. Их уцелевшие собратья отступили назад и просто смотрели, как товарищей пожирает огонь. Я вспомнил пожар в поместье. Вздрогнул, отгоняя воспоминания.
Босой умудрился закинуть вторую в самый центр, где ошивались в непонятках три брата-акробата, и одного из них - того здорового, который своей рожей всех куриц пугал - тут же зацепило. Ну, этого можно вычеркнуть из списка.
Я подошел ближе.
Путь мне попытался преградить солдат. Упал, так и не сказав ни слова. Действительно, скажешь тут что-то, когда в башке торчит приличный клинок.
Я перешел на бег.
Оттолкнул еще одного стражника, увернулся от удара пикой и влетел в поредевший строй конвоя, нанося короткие и точные удары - со стилетами особо не повоюешь.
Минус двое.
Братья оставили свои попытки помочь третьему и только заметили меня. Они переглянулись, о чем-то перешептываясь, и приказали меня схватить.
Я оглянулся в поисках Босого, но старикана уже след простыл. Пришлось справляться самому.
Я отступил.
Еще одного удалось уложить метательным ножом. Остался один, не включая тех, кто корчился в агонии на земле, отдавшись в волю пламени.
Сволочь тащила на спине молот.
Солдат молниеносно сделал выпад, нанося удар с плеча, и я едва успел отпрыгнуть в сторону.
Не сбавляя скорости, он провернул кисть и продолжил удар по диагонали снизу-вверх, и на этот раз самый краешек молота цапнул меня за плечо.
Левую руку охватило пламя. Я не мог ее сломать. Но было больно.
Вскрикнув, я развернулся и ринулся вперед.
Метнув нож целой рукой, я резко остановился и скакнул влево.
Как и ожидалось, солдат легко отбил клинок, но слишком сильно отвел руки вправо, открывая голову - для тяжелого молота не лучший выбор.
Я оттолкнулся ногами от земли и прыгнул вперед.
Самодовольству моему не было предела, когда лезвие стилета мягко скользнуло меж разрезов шлема и вошло в глазницу. Я повалил здоровяка на лопатки.
Я поднял голову.
- Черт!
Эти двое уже смотались, пока я тут валял баклуши с этими идиотами. Все боги мира, на что же я такой дурак? Все у меня через жопу...
Есть!
Я схватил с земли маленький круглый щит, упавший у одного из калек, и бросился в погоню, одновременно прокручивая варианты, куда мог деться третий.
- Идите на хрен! Прочь!
Я принялся расталкивать визжащую как стадо свиней толпу, которая упорна не хотела дать мне пройти вперед.
Одному мужику я отвесил тумака. Толстую бабу, преградившую путь и обрызгавшую меня рвотой, вырубил ударом щита и пробежался по ее пузу, работая локтями как сумасшедший.
Мы выбежали на перекресток.
Ворон свернул налево, и я мысленно усмехнулся: он сам себя загнал в тупик.
По лестнице, приставленной к большой новостройке, я взлетел наверх и двинулся дальше по крышам.
Сапоги предательски соскальзывали с черепицы.
Я уже видел его шевелюру, мелькающую среди редеющей толпы, начавшей понемногу успокаиваться. Догадались-таки, что это до них не война дошла.
Я перепрыгнул на крышу сарая. Хлопнулся на зад, стремительно скатываясь вниз.
