– Виктор молодец, – спокойно отозвался Герман. – Справляется. А где не справляется, там старается.
– Мне говорили, он хваткий.
– Так и есть.
– Не скучно ему у нас?
– Он не дурак и адекватно воспринимает свое положение.
В Михайловскую больницу Ясеня легализовали самым простым и надежным способом: через взятку. Завуалированную, разумеется, взятку, ибо Митин был щепетилен до крайности и несдержан с нечистыми на руку людьми. Царства организовали встречу академика с «отцом» молодого человека, страстно желающим, чтобы сбившийся с пути сынуля набрался ума-разума в «самой лучшей больнице страны». Благо по образованию сынок оказался врачом-патологоанатомом, а в Михайловской как раз образовалась вакансия из-за «спешно уволившегося» Горелого. В качестве бонуса предлагалось полностью переоснастить любое из отделений больницы. Небольшое благотворительное пожертвование ценой в 3–5 миллионов. Митин понял ситуацию по-своему: сынок что-то натворил и теперь должен отсидеться в тихой гавани. Академик поговорил с Виктором, оценил профессиональные качества кандидата, остался доволен, а потому отказываться от щедрого предложения не стал. Стороны ударили по рукам. Было ли во время переговоров осуществлено воздействие на «искру» академика, история умалчивала, но Карбид полагал, что без этого не обошлось. Как бы там ни было, на ближайшие несколько лет Ясеня легализовали, а дальше будет видно.
– До тебя дошли слухи, которые о нем ходят?
– Что Виктора готовят вам на смену?
– Да.
– Слышал, конечно. – Карбид улыбнулся: – Я думал, это вы их запустили.
– Зачем? – «искренне» удивился Митин.
– Проверить реакцию личного состава.
– Ерунда какая! – Академик пристально посмотрел на Германа, понял, что тот раскусил его маленькую хитрость, и рассмеялся: – Мне было интересно, как это воспримут.
– Без восторга. Во всяком случае, паломничества лизоблюдов на «Малой Земле» не наблюдается.
– Ты бы рассказал?
– Обязательно.
Карбид догадался, что главврач хочет поговорить о чем-то другом, о чем-то важном, но, что с ним бывало не часто, не знает, как подступиться к деликатной теме. Догадался и решил помочь:
– Так я пойду, Иван Алексеевич?
– Да… – разрешил Митин, но тут же, прищурившись, спросил: – Мне рассказали, что вчера ты работал в приемном.
«Вот оно!»
– Ребята не успевали, – тихо отозвался Карбид.
– Так мне и сказали.
Является ли этот факт оправданием того, что лишенный лицензии врач рискнул провести операцию? Герман вздохнул:
– Я вас подставил?
– Нет. Заставил вновь взяться за рычаги. – Главврач внимательно посмотрел на Карбида: – Я хочу тебя вернуть.
– Вряд ли получится.
– Я попробую, – пообещал академик. – Вчера вечером я поговорил кое с кем… Неофициально, конечно. И встретил полное понимание. Одним словом, есть надежда, что твое дело будет пересмотрено и ты получишь лицензию обратно.
– Спасибо, но…
Митин не понял, что хотел сказать Карбид. А перебив его – не дослушал.
– Благодарить не надо. Мне нужны сильные врачи в больнице. А ты – сильный врач, Герман. Ты врач от бога.
«Я понимаю, Иван Алексеевич, что вам нужны хорошие врачи. Понимаю настолько, что даже не хочу думать, чего в ваших действиях больше: искреннего участия или холодного расчета. Но…»
Все напрасно. Какие бы связи ни подключал академик Митин, на какие бы рычаги ни давил, ситуацию не изменить – в операционную Карбиду не вернуться. Царства не хотят, чтобы их комендант занимался врачебной деятельностью. Точнее, одно Царство не хочет, но этого вполне достаточно. До тех пор пока Карбид будет служить на Ручном Приводе, путь в операционную ему заказан. Такая вот изощренная месть за одну старую историю. Буш и его приятели знали, как нужно ударить, чтобы стало очень-очень больно.
Герман завернул в курилку на лестничной площадке, достал пачку сигарет, чиркнул зажигалкой, но огня не добыл – руки дрожали. Медленно досчитал до пяти, чиркнул снова – удачно – и, выпустив клуб дыма, непроизвольно прислушался к эмоциональному разговору двух медсестер:
– Что натворил?
– Я тебе клянусь: с подоконника сняли! Шипилов едва успел за ноги схватить!
– Прыгнуть хотел?
– Ага. – Медсестра покачала головой: – И ведь молодой совсем.
Прыгнуть хотел. Хотел прыгнуть. Прыгнуть…
Карбид задумчиво смотрел на тлеющий кончик сигареты.
Прыгнуть. У каждого бывают моменты, когда хочется прыгнуть.
Но ведь это не повод, чтобы прыгать. Это повод, чтобы стиснуть зубы и идти дальше.
* * *
План летел к черту.
Не сразу, разумеется, полетел, а постепенно разгоняясь, однако какая теперь разница? Как выяснилось, предотвратить провал не было никакой возможности.
Сначала все шло как на маневрах: гладко и предсказуемо. Издерас обработан, заинтересован, получено его согласие на операцию. Ритуал поиска нужной «искры» проведен идеально, клиент проглотил наживку вместе с крючком. Установлено наблюдение за квартирой донора, подобрано безопасное место для проведения операции. Оставалось нанести последний штрих, сыграть финал пьесы и…
Девчонка не явилась ночевать.
Поругалась с парнем?
Пандора не собиралась брать Юлю в первую же ночь – Издерас еще не подготовил место для операции, однако сам факт отсутствия донора женщину не обрадовал.
Не объявилась девчонка и утром. Выставленные Мартином наблюдатели доложили, что парень куда-то уезжал (проследить они не догадались) и вернулся не в лучшем расположении духа.
Поругались?
Выяснить это можно было только одним способом…
– Добрый день.
– З-здравствуйте.
Молодой человек настороженно оглядел стоящую перед ним женщину.
Недоверие, подозрительность и… страх. Нет, похоже они не поругались. Будь парень на взводе после скандала с подругой, он смотрел бы с усталой неприязнью и постарался бы как можно быстрее отделаться от незваной гостьи, а этот глядит так, словно ждет плохих новостей.
– Вы, если не ошибаюсь, Олег?
– А вы?
– Мы можем поговорить?
– О чем?
– Не о чем, а о ком, – поправила парня Пандора. – О Юле.
Зрачки молодого человека расширились. Голос дрогнул:
– Вы к ней или?..
«Что „или“? Неужели…»
– Мы договорились встретиться сегодня, – небрежно ответила женщина. – Но Юля не перезвонила.
– По какому делу вы должны были встретиться?
– Не думаю, что вам следует это знать.
На мгновение Пандоре показалось, что Олег ее ударит.
«Ого! Да что случилось-то?»
Однако парень сдержался.
– Юля не сможет с вами поговорить, – через силу произнес он. – Она пропала.
«Вот дерьмо!»
