Дикое везение – возможно, но Фебрилус сорвал свой куш. Вернее почти сорвал, ведь в сложившейся ситуации сам он ничего не может сделать. А вот если прийти к главному одной из групп чародеев, что остались в городе, то, наверно, можно договориться. Особенно с таким пленником – там его защиту враз сломают, и запоет он как птичка! Да и сумки искусника, наверно, немало стоят. Вернее то, что в них. И пусть он получит не всю сумму от награды, но даже доли ее будет вполне достаточно, чтобы переехать поближе к центру империи, а то и поступить в какую-нибудь школу чародейства. Так что решено! Ждать утра не имеет смысла. Надо отправляться прямо сейчас. Путь не близкий, но с новыми запасными лошадьми и рассерженной чародейкой за плечами обратно можно добраться дня за два.
Шойнц
Мягко звякнув колокольчиками двери, в таверну "Последний приют" вошел высокий мужчина. Его одежда, хоть и скромная по виду, но из дорогого материала, выдавала в нем дворянина. Впрочем, не только она говорила об этом, но также непростой меч на боку и гордая осанка человека, не привыкшего кланяться. Здание только номинально называлось таверной, по сути это была весьма приличная для этой глуши гостиница. Почти весь первый этаж занимал чистенький зал, на столах – скатерти(!), пусть и не всегда первой свежести, но и не откровенно грязные. Вдоль стен – горшочки с цветами, придающие помещению домашний уют, а официантки (две) – чисто и опрятно одеты. Нельзя сказать, что таверна была открыта только для дворян и чародеев – простой люд тоже пускался: не так уж много на периферии высокорожденных, только плати. И еду подадут попроще, и каморку найдут подешевле. Не забывай веди себя тихо и проблем не будет. В основном поэтому на входе присутствовал охранник, кроме всего прочего выполняющий функции вышибалы. Но если кто-то позволит себе непотребное – вход сюда ему будет закрыт надолго, если не навсегда. Несмотря на эти относительные строгости, клиенты не переводятся – многим хочется отдохнуть в тишине и спокойствии. Эта таверна была не единственной в своем роде. Практически в каждом пограничном городке стояли такие же. А все потому, что наместник Западных Территорий Оробоса оказался очень серьезным и деятельным человеком и частенько любит самолично инспектировать свои территории, смотреть как живут люди, что происходит, проверять поступающие ему данные, да и просто развеяться. Естественно, в каждой такой таверне у него есть свои апартаменты, ну и налоговое бремя для хозяина заведения поменьше. Не стоит также удивляться, что частенько хозяева тайно работают осведомителями в Службе Спокойствия.
Войдя, мужчина привычно огляделся. Все как обычно, все те же люди. В дальнем углу сидит Атикая – даймон, приехавший по каким-то своим делам, кажется в местный банк по служебной надобности. Дальний стол у окна с видом на небольшой сад в задней части таверны занимает некая Турвинтель эль Торона с компаньонкой – жена какого-то небогатого дворянчика, проездом остановившаяся в Праймусе – так называется этот город. Она привычно стала строить глазки вошедшему, он привычно как бы не заметил этого, лишь слегка поклонившись. Слева, задумчиво уткнувшись в кружку с пивом, сидел приезжий чародей Корциус. Вошедший обозначил приветственный кивок, не сомневаясь, что его заметят. Чародей слегка приподнял кружку, ответно поприветствовав, и снова присосался к ней. Мужчина неспеша последовал в свои апартаменты. По дороге махнул рукой хозяину, что, мол, сейчас ничего не нужно. И уже ступив с лестницы на верхнюю площадку и повернув в левый коридор, услышал, как хлопнула входная дверь. Звук ничем не отличался от других хлопков, сопровождавших хоть его вход в помещение, хоть других, но внутри что-то дернуло. Продолжая движение, он все же вошел в коридор и лишь после этого остановился и аккуратно выглянул.
У входа стояли двое мужчин. Чародеи. Тот, что находился чуть впереди, слегка шевельнул ладонью опущенной руки, и его спутник прошел к стойке, уйдя из области видимости подглядывающего мужчины. Сам же чародей, видимо старший в двойке, повернулся к Корциусу и уверенно подошел к нему.
– Корциус? – негромко спросил он. Сидящий чародей спокойно, даже с какой-то ленцой, посмотрел на вошедшего.
– Кому я понадобился? – Спросил он.
– Уже никому. – Слегка качнул головой пришелец и тут же последовал удар по ауре Корциуса вытянутым аурным отростком, в чародейском зрении выглядевшим как круглый конусовидный меч.
Удар соскользнул с защиты сидящего чародея, а в ответ пришельца окутало темное облако проклятья, на несколько мгновений затормозившего нападение. В воздухе уже носились боевые конструкты, выпущенные обеими сторонами, и они пытались пробиться к противнику. Возникало ощущение, что конструкты действуют сами по себе. Но было заметно, что управлялись они более крупными и сложными созданиями, висящими над каждым чародеем. Летающие искорки, точки, бесформенные сгустки сталкивались в воздухе, взаимоуничтожаясь, но с каждой стороны, от каждого чародея вылетали новые конструкты, которые тут же устремлялись или к чародею-противнику или на перехват вражеского конструкта. Облако проклятья на напавшем почти никак не повлияло на битву – первоначально им было выпущено конструктов с запасом, поэтому Корциусу не удалось воспользоваться моментом. Тем временем напавший первым чародей закрыл глаза, слегка развел руки в стороны, выполнил какое-то странное танцевальное движение и резко хлопнул ладонями перед собой. Ауру Корциуса сплющило с боков. Спереди ее с заметным усилием проткнул такой же аурный отросток-меч, как в начале, и в прокол мгновенно втек черный сгусток проклятия, очень быстро растворившийся в ауре Корциуса, заставив того впасть в оцепенение. Но он все еще держался за счет сложности защиты, которая продолжала бороться с вторжением во внутреннее пространство, щедро тратя жизненные силы чародея. Однако следом за проклятием в пробитую защиту просочился тускло-красный конструкт, шевелящий тысячью ложноножек, которые быстро и споро стали врастать в ауру чародея и ломать ее. Спустя краткое время, энергетический сгусток погрузился в тело Корциуса, и того судорожно выгнуло назад, от чего он упал со стула. На его губах выступила пена, глаза закатились, а из ушей и носа потекла кровь. Лицо чародея исказила мука.
Гулкий стук упавшего тела разорвал мертвую тишину, в которой происходил чародейский бой. Все это время присутствующие сидели в оцепенении, глядя перед собой пустыми глазами. Второй чародей контролировал их, наложив сложное проклятие подчинения. Он слегка брезгливо посмотрел на мертвеца и произнес:
