— У меня хватит сил, чтобы убить тебя, — рявкнул принц, с трудом сдерживаясь, чтобы не нарушить тщательно разработанного вместе с Трааксом плана предстоящего сражения.
Скрундж тем временем с любопытством взглянул на повязанный вокруг запястья Тристана платок, который, без сомнения, узнал по вышитому на нем вензелю.
— Ты взял с собой в бой подарок женщины, — заметил он. — Скажи, Избранный, как, по-твоему, сложится в дальнейшем судьба Селесты? — Лицо наемного убийцы приняло выражение наставника, отчитывающего нерадивого ученика. — После того как все закончится нашей победой, Рагнар с удовольствием вернет ее себе. Даже не обладая особой фантазией, можно представить, что он будет вытворять с ней в наказание за то, что она посмела от него сбежать, да еще к человеку, не пожалевшему своего отца и продавшего свою родину этим бородатым летучим мышам. — Скрундж кивком головы указал на Фаворитов и, сладострастно облизнувшись, мечтательно закатил глаза. — Может, и еще кое-кому отломится небольшой кусочек удовольствия, Рагнар уже давно обещал мне это...
Терпение Тристана иссякло. Превозмогая боль, он выхватил дрегган, и в сухом холодном воздухе послышался долгий знакомый звон.
— Прекрасно! — Наемный убийца даже не шелохнулся, чувствуя свое превосходство. В скорости владения оружием Скрундж мог дать фору любому в предстоящем сражении; впрочем, принца с его почти не действующей правой рукой он к серьезным противникам и не причислял. — Но прежде чем ты умрешь, Избранный, я должен просветить тебя еще кое в чем. Это касается детей. — Тристан замер. — Детей «магов резерва». Их «одаренная» кровь — тот материал, что скрепляет Врата Рассвета. Так вот, потребность в ней сохранится и в будущем, и, возможно, надолго.
Одарив принца взглядом, выражающим превосходство, Скрундж вскочил на свою Птицу, и она, оттолкнувшись от заснеженного поля сильными ногами, круто устремилась ввысь.
Тристан взглянул наверх. Фавориты перестроились для ведения боя на трех основных уровнях: верхнем — под самыми облаками, основном — среднем и нижнем — перекрывающим возможность Птиц атаковать их порядки на бреющем полете. При этом расположение воинов на уровнях шло уступом — верхний, с которого можно было наблюдать все маневры противника, был наиболее оттянут в сторону тыла, который защищался от возможных прорывов противника несколькими маневренными группами Фаворитов.
Армада Птиц приближалась словно черная туча, и принц не медля направил свою вверх, отыскивая глазами Траакса. Подлетев к своему помощнику, находящемуся во главе крылатых воинов верхнего уровня, Тристан предупредил его:
— Скрундж мой, и только мой! Но если я погибну прежде, чем этот мерзавец встретит свою смерть от моей руки, ты должен убить его. Я хочу встретиться с Вечностью в уверенности, что он последует за мной.
Командир Фаворитов заглянул в темно-синие глаза своего господина и, положив руку на эфес дреггана, произнес:
— Я живу, чтобы служить, и выполню твою волю, Избранный.
Впервые в жизни принц действительно не испытывал страха смерти, поскольку понимал, что, по большому счету, уже находится на грани бытия. Это было удивительное чувство, и Тристан улыбнулся, глядя на белое искрящееся поле внизу и проплывающие вверху облака с таким ощущением, словно видит их впервые. Сегодня он будет сражаться, абсолютно не заботясь о собственном благополучии, потому что уже сказал последнее «прощай» всем, кого любил.
Поднеся руку к лицу, принц вдохнул легкий запах мирры. Посмотрел на свисающий с шеи золотой медальон и вспомнил сестру, на груди которой покоился точно такой же...
— Окс, отправляйся! — приказал Тристан.
На лице Фаворита появилось выражение беспокойства.
— Без возражений! — отрезал принц. — Я сам позабочусь о себе. — Выражение его лица немного смягчилось. — Слишком многое, чему предстоит сегодня случиться здесь, друг, зависит от тебя.
Напоминание о его важной роли заставило Окса горделиво выпятить грудь, и, повинуясь приказанию, он взмыл вверх и исчез в облачном тумане.
И тут произошло то, чего ни Тристан, ни более опытный Траакс не смогли предвидеть. Их противники начали быстро перестраивать свои боевые порядки. Вместо огромного клина Птицы образовали множество небольших групп, которые врезались в боевые порядки Фаворитов. По оценке Тристана, за несколько первых мгновений сражения число его сторонников уменьшилось не менее чем на четверть.
И в этот момент возглавляемые Оксом отряды крылатых воинов, скрывавшиеся в облаках, обрушили на Птиц смертоносный дождь фрезеров. Брошенное под нужным углом, это страшное оружие Фаворитов в виде диска с отверстием внутри своими восемью острейшими лезвиями, торчащими по краю, смертельно поражало противника, а не достигнув цели, описывая дугу, возвращалось к владельцу. Учитывая огромное количество Птиц, каждый фрезер находил свою цель. За короткое время отрезанные крылья, руки, хвосты и головы птиц кровавыми семенами засеяли заснеженное поле. Храбрый Окс со своими людьми не только разрушили коварный замысел противника, но и лишили возможности продолжать сражение не менее половины изначально участвующих в нем Птиц. Достичь большего было невозможно — в дело были пущены все имеющиеся в наличии армии Фаворитов фрезеры, и численный перевес все равно оставался на стороне противника.
Птицы перестроились клином и, предельно увеличив скорость, чтобы Фавориты с верхнего уровня не смогли прийти на помощь своим товарищам, нацелили свой удар по нижнему уровню крылатых воинов. Маневр удался за счет умения Птиц стремительно бегать по земле. В то время как первый их эшелон врезался в гущу Фаворитов нижнего уровня и связал их боем, второй, приземлившись, в считанные мгновения оказался в тылу крылатых воинов и вновь, поднявшись в воздух, снизу ударил по боевым порядкам среднего уровня.
Битва перешла в ту стадию, когда действия каждого ее участника зависели уже не от воли командиров, а от желания выжить в кровавой схватке. Поле боя, казалось, охватило все видимое пространство, и принц, искусно используя облака в качестве естественного укрытия, парил над ним, отыскивая взглядом Скрунджа. Наконец он увидел его в тот момент, когда наемный убийца стремительно подлетел сзади к Фавориту, сражающемуся с вооруженной топором Птицей, и резким взмахом меча снес ему голову.
Действия наподобие нападения со спины претили Тристану. «Ты будешь знать, кто тебя убил! » — подумал он и ринулся вниз, крича:
— Скрундж! Попытайся встретить свою смерть достойно, подлец!
Тот немедленно развернул свою Птицу навстречу принцу и встретил его таким ударом меча, что Тристан удержался в седле только благодаря пристежным ремням. Противники развернулись и вновь устремились навстречу друг другу. Выпущенная Скрунджем отравленная стрела была нацелена в лоб принца, однако он вовремя успел припасть к шее своей Птицы, и стрела прошла мимо. Новая стрела еще не успела занять своего места в ложе арбалета, когда Тристан, выхватив левой рукой метательный нож, бросил его, целясь Скрунджу в сердце.
