Глава шестая Навязанные…
— Значит, ты и есть Ошун — проговорил Априус, отвесив легкий галантный поклон в знак приветствия — хозяйка этого места?
— Да это я — просто журчащим, как весенний ручеек, голосом, ответила она — рада приветствовать тебя посланник Лимлунга…
— Я не его посланник — перебил чародей — мы с ним просто приятели…. Хотя вместе и не пьем вино, и не играем в кости, но он попросил вас опекать, а поскольку в этом мире это невозможно — я предложил переселение в…. В общем, в земли подвластные мне. Там никто ничего никому не навязывает, ни веры, ни дурацких законов, каждый волен выбирать сам. Но кое-какие догмы мы все-таки прививаем. Но не сомневайся, там вам будет лучше, чем где, то еще.
Она улыбнулась, показывая ровненькие, белые зубки, и ответила:
— Ни на этой земле, ни в других мерах не будет счастья тому, кто сомневается. Сомневаешься в муже — не будет счастья в семейной жизни, сомневаешься в работе, не будет счастья на работе! Если человек делает то, что сам не хочет, значит, Бог не поможет ему в этом, Бог будет разрушать действия человека, дабы дать ему возможность делать то, в чем нет сомнения. Раньше я именно так и поступала, ну до прихода этих, ты понял…. Мы не упоминаем их имена. Чтобы это не было похоже на почитание — звать по имени значит уважать, да и еще для того, чтобы даже эхо от звуков не привлекло внимание.
— Мы делали так же — усмехнулся Априус — чтобы все нелестные эпитеты, прикрепляемые к этим именам, не достигали, чьих бы то ни было ушей. В имени вообще кроме его фонической силы много чего содержится, если конечно знать что оно обозначает.
— Заметно, что вы с Лимлунгом, общаетесь — усмехнулась она — оба любознательны. Мы почитаем его как своего Спасителя и Бога Знаний, посредством которых он и познает Вселенную…. Но не буду тебя выспрашивать, скажи, не хочешь ли освежиться, принять ванну, уже поздний вечер и как нельзя лучше подойдет светящийся источник?
Априус не стал даже раздумывать, водные процедуры в последний раз принимал еще в Гиль-Эстэль, а всякие там соблазны, это пускай старается, интересней будет проводить время.
— Было бы очень кстати — ответил он — я хоть и не нуждаюсь в этом, но привык в свое время…
— А я вот без воды не могу — поигрывая бедрами, и облизывая полные губы, проворковала она — это моя стихия. Так что могу составить компанию. У меня тут отличная купальня есть помимо всего прочего.
— Предпочитаю проточную воду — признался Рус — но сойдет и купальня.
— У меня не простая купальня — лукаво улыбнулась Ошун, очередной раз, демонстрируя свои прекрасные, белые зубки.
— Непростая… гм это интересно тогда веди, поглядим…
Ошун, как пантера, грациозная и опасная одновременно, скользнула в боковую аллею, и поманила его за собой, при этом ее движения вошли в определенный ритм, что должен был навести Априуса, на вполне понятные желания. Он усмехнулся и пошел за ней, бегло осматривая окружающий пейзаж.
Аллея вывела, к квадратной купели, в которую стекали воды трех источников, через боковые желоба, а четвертый водопадиком, низвергался в этот бассейн, со скалы сверху, и уже далее вся, смешанная вода уходила в озеро.
— Ну, как нравится? — Повернулась девушка к нему, мигом выскальзывая из юбки и сандалий, и нарочито медленно начала спускаться в купальню.
— Все нравится — чуть запоздав с ответом, проговорил Рус, не зная как себя вести — и даже очень.
Потом, вспомнив, что он сейчас как бы и не он, и оставив палицу, проследовал к ступеням купальни. Ведь внешность Эльдариусийца Априуса, осталась в кристалле Гиль-Эстэль, и сейчас он выглядел как когда-то давно, в те дни, когда заявился в одиночку прямиком, в Тронное Царство. Ну, почти, так. Смуглая кожа, лицо с острыми высокими скулами, длинные черные волосы заплетены в косички, борода, разделена, на три перехваченных шнурами хвоста, тело тоже не осталось старым, и бугрилось мышцами, и перевивами жил.
— Что ж шоколадная красотка, давай поиграем, в твою игру — мысленно усмехнулся он, полностью уверенный в защищенности, от любых воздействий.
Едва он ступил в искрящуюся всеми цветами радуги, воду, как ощутил идущее от нее, мягкое обволакивание — чары водной девы, начали действовать. Можно было бы поддаться им без оглядки, но слова Андерика, про то, что она режет, медом, были чересчур необычны. И тут наоборот, надо было держать ухо востро, а не расслабляться. С другой стороны — ну чем она, для него может быть опасна? Но для начала примем омовение.
Он с головой опустился под воду, давая ей просочиться в каждую пору кожи, ощутил слабый ток Силы — источники, явно были не совсем простые, но и не магические до такой степени, чтобы удивиться. Раз, другой, нырнув, и вынырнув, Рус, мысленным усилием убрал свои доспехи — одежды, некоторое время наслаждался купанием, а затем направился к гибкой и податливой женщине из реки — пусть получит, то чего желает…
Затем они вдвоем при свете луны, наперегонки плавали в озере, ныряли и дурачились, но все это не сняло душевного напряжения. Затем на берегу появилась Джелвира, прислуживающая Ошун. Эта очень высокая девушка, и сообщила, что все уже собрались во Дворце, и ожидаю хозяйку и ее высокопоставленного, гостя.
Юрким угрем Ошун, тут же оказалась на берегу, на ней возникла, длинна, белая туника, полупрозрачная и легкая, и почти не скрывающая ее фигурку. Золотые украшения тут же расположились в ушах, на шее, руках, и ногах. Она подождала, Априуса, который, уже снова в своей второй коже, не спеша выбирался на гладкий песок, и двинулась обратно к купальне, где он подобрал свое оружие, и вместе они прошествовали по аллеям, прямо к «черному» входу во дворец.
Ступени, галереи, коридоры, остались позади, и вот наполненный светом и народом зал распахнулся перед ними. Зал не пиршественный, но и не для приемов, с множеством украшенных дорогими тканями диванчиков, и кушеток, расположенных вдоль расписанных, изображениями стен. Перед диванчиками аккуратные столики, на коротких ножках, на них множество ваз с живыми цветами. И блюда с разнообразными фруктами и ягодами. Среди них высятся обвитые лозой кувшины с узкими голышками, наполненные винами и нектаром. Тлеют благовония, некоторые из присутствующих курят трубки, с длинными мундштуками, потом воздух наполнен дурманящими ароматами, и всем кружит голову.
Они вошли вместе, потому что так и не успели решить, кому следует войти первым. Ошун направилась к своему ложу, стоящему в центре у дальней стены, и уже когда почти подошла к нему шепнула:
— Усаживайся, сейчас выступят мои подруги, а потом уже будем говорить.
