Знать бы еще с какими, но не гневить же куратора. Он мужчина надежный, умный, вряд ли вещал о чем-то дурном.
– Да, вы правы.
– Отлично, – улыбнулся Альман и, глядя в глаза, произнес. – Тогда пойдемте на свидание, Софи.
Великий дух, о чем он говорил все это время?! И с каких пор я просто Софи, а не кера?! Мамочки, отказ явно приведет к началу Армагедона в академии, уж больно счастливый вид сейчас был у куратора…
Глава 16.2
Раньше думала, что самое сложное в жизни это сказать отцу: «я не люблю физику и поступать на ядерщика не собираюсь», но сейчас, глядя в глаза Альмана, думаю по-другому. Язык не повернется прервать молчание словом «нет», ведь после этого за моей спиной явно рухнет стена академии… Судя по прищуру синих глаз, Раймонду в мысли уже закралось подозрение, что молчу я не от робости или скрытой радости, а от неловкости отказа. Он громко выдохнул, уперся рукой в дверной косяк, преграждая дорогу, будто я могла попытаться сбежать и произнес:
– Вы специально меня пытаетесь разозлить? – голос звучал спокойно, но я-то знала своим шестым чувством, точнее пятой точкой, Альман вышел из себя. Он все же сорвался, рыкнув. – Играетесь со мной, как и с мальчишками?
Правда была в том, что я совсем не играла, а лишь пыталась спастись от своих же чувств. Думай, Софи, тебе нужна весомая причина отказа. Не уверена в существовании во всей Эттарии оправдания «нет» свиданию с лучшим мужчиной в стенах это Академии, а возможно, и столицы. Честно говоря, саму себя ненавижу, но встреча с Раймондом сродни встречи дворянской дочки с комиссаром – рано или поздно меня отправят в казематы.
– Поймите меня, профессор Альман. Вы, несомненно, прекрасный мужчина, от которого захватывает дух. У меня было много возможностей убедиться в этом, – вспомнила свое многочасовое чтиво и не удержалась от цитирования некой Дары Ж. – Иногда, глядя на вас, в груди что-то сжимается, к горлу подступает комок, а на глазах…
– Кера Софи, я терпеть не могу лесть, тем более не вашего сочинения, – глаза неотрывно смотрели в мои. Интересно, а принудить меня он может? – Не усугубляйте ситуацию.
Великий дух! Есть у меня одна мысль, как раз из разряда убийственных.
– Идти на свидание с другим мужчиной, вместо своего жениха аморально! На что вы меня толкаете, профессора Альман? На адюльтер?! – охнула я, посмотрев обиженно на куратора. С оскорбленным видом немного переиграла, будто из викторианской эпохи прямиком сюда попала. – Вы… не чтите институт брака?! Вам плевать на приличия?!
– Я, к вашему сведению, уважаю семейные ценности, кера Софи, – с нажимом произнес Альман, переходя от стадии злости к бешенству.
Понимаю, столько лет воспитания в пансионе благородных... точнее в армейской академии, а тут какая-то пигалица указывает на невоспитание человеку, который состоит из свода правил. Мои слова несправедливы, Альман хорош, истинный лорд и никогда не давал сомневаться в благородстве, но с другой стороны этот самый лорд охотно пялился в декольте некой мадам...
– Странная из вас невеста, кера Софи, – продолжал Раймонд после нескольких минут тяжелого молчания. Пока я предавалась размышлениям, он приблизился вплотную так, чтобы его разгоряченное дыхание могло касаться кожи. – Влюбленные не отказываются от встречи и не смотрят на жениха, как на палача. Складывается ощущение, что под венец вас поведут насильно.
– А это уже мое личное дело, профессор, вы любите контролировать наши жизни, но понятия не имеете о чувствах. Так вот, Латос хоть и не самый близкий мне человек, – поняв внезапную ошибку, запнулась я. Брови Раймонда сразу поднялись вверх. Ох, Софи, выкручивайся. – Все верно, он же эльф, он самый близкий мне эльф... И я уважаю его.
– И боитесь.
– Вы тоже не пушистый... – думала, Раймонд задохнётся от негодования, услышав, такое слово, но мужчина только громко выдохнул и, возможно, тихонько ругнулся. – Двойные стандарты у вас, профессор. За любого кера в моем окружении, корите, а сами при первой возможности на свидание зовёте...
– У кого ещё двойные стандарты, кера Софи!!! – сверкнул глазами, пытаясь утихомирить эмоции, срывающиеся магией с длинных пальцев. Маг, сжав руки в кулаки, пристально смотрел на меня, как я голодная ночью на котлету в холодильнике, и сгоряча выпалил. – Как с другими, так вы в пекло, а как со мной так даже... на свидание не хотите.
Мне вдруг стало неловко. Странно это все. Он мне по-своему нравится, рано судить о любви на всю жизнь, восемнадцать – возраст драм и романтический мечтаний, опасных обжигающих чувств... Тот возраст, который я должна была посвятить физике или Косте (но лучше физике), а тут передо мной вдруг стоит мечта по имени Раймонд, ее можно потрогать, ей можно на время отдаться, но разум, которым я всегда руководствовалась, предупреждает. Не сейчас. Нельзя. Не время. Не хочется так глупо попасться, а ведь Альман тот самый охотник. Причем настолько искусный, что я уже не различаю ту грань между реальностью и притворством. Свидание с ним – танец на граблях, маг в очередной раз убедится в моей слабости. Нужно искать компромисс – устроить танец с бубнами возле граблей, то есть попытаться остаться с ним друзьями, хотя бы куратором и керой, которую не отчислят…
– Свидание ученицы и профессора из разряда неправильного, – начала робко я.
– Думаете, кто-то из кер отказался бы? – усмехнулся Альман, явно вспоминая осаду своей комнаты. – Я прекрасно разделяю работу и личное, поверьте, поблажек не будет и осуждения тоже.
– И все же, профессор Альман, я не понимаю... Почему... Снова вы пытаетесь...
– Показать свою власть над вами, – улыбнувшись, договорил он. Сколько в этих глазах было понимания. – Таковы мои методы обучения, но впервые они принесли удовольствие. Мне хватает смелости сказать, смотря вам в глаза, вы прелестны, кера Софи, я не верю в ваши отношения с Латосом, вижу страх, беспокойство и постоянное смущение. А вам не хватает смелости даже слушать правду, смотря мне в глаза, вы постоянно их отводите...
– Детектор лжи, – пробубнила я, рассматривая шнуровку ботинок.
– Но это не так важно... – с тяжелым обреченным вздохом, произнес Альман, чтобы в следующую минуту снова перейти на повышенный тон. – Как то, что вы не слушали меня! Я десять минут объяснял свою позицию, а вы о чем думали, когда соглашались?!!
Парадокс, но о нем и думала.
– А вы… – начала я, исподлобья смотря на Альмана. Кажется, мне тут душу изливали, а я думала (о великий дух) о прекрасном теле мага. В таком и не признаешься! – Извините, профессор Альман, тяжелый день. Чтобы вы мне сказали, а я думаю, это было очень рационально, взвешенно и умно, согласиться не могу.
Надеюсь, последствия не приведут к глобальным разрушениям на территории академии. Ох, Софи, посмотри на Альмана, он ведь как закаленная сталь, не раскрошится после первого отказа.
Альман не стал настаивать или опускаться до угроз, но выглядел весь оставшийся вечер отстраненным. Он стал относиться ко мне серьезней, чаще разглядывал лицо, больше всматривался в глаза, казалось, даже следил за движениями, мимикой, частотой дыхания. К концу рабочего времени, внутри зародился еще один комшар – по тому, как я ем печенья, макая в чаек, он опознал во мне настоящую землянку. До конца вечера мне было не по себе, он не произнес ни слова даже когда провожал до общаги.
– Это что, идарийский червь?! – только и сказала Раймонд, увидев под окнами нашей общаги, копошившегося в листве червя. Кстати, последний, распознав во мне похитительницу, начал пузыриться. – Вы знаете, откуда он здесь?
– Понятия не имею.
Но это склизкое существо, не замечая моих подмигиваний и шиканья, обиженно раздувал склизкие пузыри, грозясь бросится в ноги. Обычно черви не проявляли агрессию и не запоминали никого, но мой червь, это чудо природы, один на миллион, не страдал амнезией. Миленький, пожуй гнилушки, иначе нам всем будет плохо…
