– Ты многого не знаешь. Пошел бы я на преступление, на предательство и убийство тех, кто мне доверял, во имя трона? Нет, какая глупость! Я уничтожил твоих родственников не ради честолюбия или злости, а для великой, воистину великой цели! И чтобы добиться ее, мне нужна сила Камня Памяти! А пока жив хоть один потомок Безария, ее нельзя подчинить!
– Есть только одна великая цель, ради которой можно убивать, – покачал головой Олен, – защита родного дома.
– Эх, мальчик-мальчик, – Харугот сцепил руки перед грудью, стало видно, что на правой не хватает безымянного пальца. Сверкнули драгоценные камни на золотых и серебряных перстнях. – Больше сорока лет, с того самого момента, как я стал учеником мага-ренегата, я шаг за шагом иду к тому, чтобы необратимо изменить наш мир, сделать его свободным от… Впрочем, я увлекся. Кстати, вот эти камушки, – он пошевелил пальцами, – не украшения, а вехи моего успеха.
– Да ну? – хмыкнул Олен.
– Конечно, – консул не заметил иронии или просто не обратил на нее внимания. – Вот этот сапфир, – он показал массивное кольцо, украшенное огромным синим камнем, – я добыл на острове Тенос, где под землей прячутся древние храмы, созданные еще до появления эльфов в этом мире. Вот этот, – блики забегали по граням прозрачного алмаза размером с голубиное яйцо, – нашел у истоков Теграта, на склонах Кольцевых гор, за которыми спит окутанный вечностью Безымянный. А вот этот изумруд…
Договорить Харуготу не дали. Из-за спины Олена донесся скрип, какой обычно издают плохо смазанные петли. Консул нахмурился, угол рта его чуть дернулся, глаза сверкнули, а голос зазвучал сердито:
– Что там такое? Десятник, почему дверь открылась?
– Не могу знать, мессен, – прозвучал испуганный голос. – Сквозняк, должно быть.
– Так вот закрой ее, и проследи, чтобы никаких сквозняков больше не было. Понял?
– Да, мессен.
Руки Олена коснулось что-то мохнатое, и он с трудом удержался от радостного возгласа. Рыжий не погиб. У входа в тронный зал он сумел удержаться и не полез в бой. Выждал, проследил, куда несут Рендалла, и прокрался за ним.
– Странно, клянусь Великой Бездной, – взгляд правителя Безариона стал подозрительным, – кажется мне, что тут появился кто-то еще… хотя это невозможно… Ладно, продолжим. Изумруд добыт в тайных копях Мероэ, где работают преступники, изгнанные из стволов южных альтаро…
– Удивительно, как вы вернулись оттуда живым, – острый коготь зацепил примотанное к спинке стула запястье Олена, чуть слышно тренькнула перерезанная веревка. – Эльфы ведь не терпят чужаков.
– Истинно мудрый найдет дорогу куда угодно, – Харугот самодовольно улыбнулся. – И обратно тоже. Вот этот невзрачный на вид аметист, – фиолетовый самоцвет в самом деле казался тусклым, – я привез из знойной пустыни на юго-востоке Алиона, где живут последние сираны. Существа, овладевшие магией настолько, что она пропитала их насквозь…
Веревки на правой руке лопнули, Рыжий занялся левой. В освобожденной кисти запульсировала кровь, закололо так, что Олен стиснул зубы, чтобы не застонать.
– Ладно, чего это я тебя развлекаю? – консул покачал головой. – Лучше сам послушаю твои рассказы.
– О чем?
Вторая рука свободна, и словно тысячи крошечных зубов впиваются в нее, грызут кожу.
– О том, как ты нашел дорогу в замок? Как выжил в Вечном лесу? Каким образом попал в дом геральдиста?
– Он жив, клянусь Селитой?
Веревка на правой лодыжке не устояла перед острыми когтями. Негромко треснула штанина, на которой появился разрез, и Олен нарочно повысил голос, чтобы заглушить этот звук.
– Нет, ты не понял, – Харугот, судя по его поведению, ничего не услышал. – Вопросы тут задаю я.
– А я не собираюсь отвечать. Зачем? В любом случае меня ждет смерть.
– Кое-что ждет еще после нее. Не хочешь говорить сейчас – твое дело. Но тогда придется расспросить твой труп, а уж он-то не сможет ничего скрыть.
Олен похолодел – неужели нынешний правитель Безариона владеет искусством общения с мертвыми? Если верить сказкам, это умение сгинуло вместе с могуществом орданов, Старых народов.
– Ты побледнел? И не зря. Я знаю, как разбудить погибшего, хоть процедура это и малоприятная. Может быть, сейчас все расскажешь?
Олен отчаянно замотал головой, и в этот момент ослабели веревки на левой ноге. Занемевшую икру пронизала острая боль.
– Как знаешь, – консул пожал плечами. – Считай, что ты сам выбрал собственную судьбу. Но достаточно разговоров, пора переходить к делу. Не возражаешь, если я использую твой клинок?
– Нет, – Олен напряг предплечья, качнул ногами и понял, что свободен, а тело повинуется ему.
– Отлично, – Харугот встал, потянулся к лежащему на столе мечу. Матовое серое лезвие с шорохом вышло из ножен. – О, какая странная вещь, подобной я не видел в жизни…
Олен поднялся медленно, чтобы не зашуметь раньше времени. Краем глаза увидел, что рядом со стулом материализовался кот – зубы оскалены, рыжая шерсть дыбом, по ней прыгают золотые искры. Харугот повернулся, и Рендалл ударил, насилуя одеревеневшее тело. Вложил в удар вспыхнувшую в одно мгновение злость, жажду мести и гнев. Кулак врезался в челюсть правителя Безариона. Удивленно моргнули и закатились черные глаза, тело консула швырнуло через стол к окну.
Голова ударилась о решетку, раздался негромкий лязг. Меч, не до конца вынутый из ножен, шлепнулся на стол, а Олен затряс ушибленной рукой.
– Мессен, все ли у вас в порядке? – прозвучал из-за двери голос десятника.
– Мяу… – тихо, но очень зловеще проговорил кот, моргая золотыми глазами.
– Сейчас мы им покажем… – прошептал Олен, хватая ледяной клинок. Выйдя из ножен, тот вспыхнул синим огнем, полетели искры.
– Мессен, если вы не ответите, мы заходим! – десятник, разрывался между страхом перед консулом и боязнью, что с тем может что-то случится.
Дверь открылась, высокий воин в черном шлеме и с обнаженным мечом шагнул внутрь. Глаза его удивленно расширились, рот открылся. Рыжий взвыл как бешеный волк, оттолкнулся задними лапами. Когти ударились в нагрудную броню, десятник не успел крикнуть, как оказался сбит с ног.
А спустя мгновение криков стало очень много.
Олен перескочил через корчащееся тело, очутился на крошечной лестничной площадке, лицом к лицу с тремя Чернокрылыми. Они бросились в атаку тут же, не тратя времени на вопросы и растерянность.
Олен отбил один удар, второй, сам сделал выпад. Ледяной клинок прорезал кольчугу точно паутину, на сверкающее лезвие брызнула кровь, мгновенно испарилась. Кот покончил с десятником, один из уцелевших Чернокрылых отвлекся на него, получил тычок в горло. Схватился за шею и упал, заливая стену багровыми потеками. Последний из гвардейцев не выдержал, бросился бежать вниз по лестнице.
