— Что ты собираешься делать со мной, Джейсон? — спросила она. — Нет! Только не это…
Она заплакала.
— Пожалуйста, нет!
— Я выиграл много схваток, за которые не получил достойного вознаграждения, — проговорил я.
— Не надевай на меня ошейник, — молила она. — Пожалуйста, нет!
Леди Флоренс прижалась к стене стойла. Стоя совсем близко от нее, я приложил ошейник к ее горлу, но еще не застегнул его.
— Прости, — плакала она. — Пожалуйста, Джейсон, не застегивай ошейник!
— Ты помнишь Телицию? — спросил я.
— Не застегивай ошейник…
— Ты помнишь Телицию?
— Да, Джейсон.
— Она нравилась мне, — сказал я, — ты продала ее.
— Нет! — зарыдала леди Флоренс, в то время как ошейник защелкнулся на ее горле.
Затем я бросил ее к своим ногам и присел рядом с ней. При помощи цепи привязал ее на месте. Потом поднялся. Она, стоя на коленях, со слезами на глазах, взглянула на меня, дрожа, трогая маленькими руками цепь, прикрепленную теперь к ее ошейнику.
— Я — леди Флоренс, — произнесла она, не веря в происходящее, — ты заковал меня у своих ног, как конюшенную девицу!
— Я выиграл много схваток, за которые я не получил достойного вознаграждения, — повторил я. — Мне нравилась Телиция, которую ты продала.
— Что ты собираешься делать со мной?
— Я хочу получить от тебя удовольствия, которых ты лишала меня.
— Ты собираешься заставить меня выполнять обязанности Телиции и других рабынь?
— Именно.
— Я не могу делать это, — заявила леди Флоренс. — Я — свободная женщина.
Присев рядом с ней, я повалил свою бывшую госпожу на солому, потом рывком задрал ее одежду до бедер.
— Я буду служить тебе, как рабыня, — в ужасе проговорила она.
— Будешь, и много раз!
Леди Флоренс лежала в моих объятиях.
— Ты много раз обошелся со мной как с рабыней, — упрекнула она.
— Да, — согласился я.
— Приласкай меня опять…
— Как свободную женщину?
— Нет, — ответила леди Флоренс, левой рукой двигая цепь на ошейнике, — как рабыню.
— Ты просишь об этом?
— Да, — ответила она.
— Что значит да? — потребовал я продолжения.
— Да, господин, — проговорила леди Флоренс.
— Господин… — прошептала она.
— Чего тебе? — спросил я.
— Сколько сейчас времени, как ты думаешь?
— Я думаю, сейчас около двух часов, — ответил я.
Лампа прогорела, и мы лежали в темноте.
— Позволь своей девочке сделать тебе приятное еще раз, — попросила леди Флоренс.
— Очень хорошо, — сказал я и сжал ее.
— Ай!
— Ты уже готова? — изумился я.
Леди Флоренс задрожала в моих руках. Я понял, что она разгорячилась в ожидании моего прикосновения.
— Эй, там! — услышал я. — Не двигаться!
Мы отпрянули друг от друга.
— Не двигаться! — повторил голос.
Над нами зажглась лампа без абажура. Мы, лежащие на соломе, оказались в ее ярком свете. Женщина задохнулась и поджала под себя ноги.
— Хорошенькая! — произнес кто-то.
Я напрягся.
— Не двигаться, — предупредил другой голос.
В тумане я разглядел пятерых мужчин в нескольких футах от нас. Трое из них держали в руках натянутые арбалеты. Их стрелы были направлены на меня.
— Ты разбойник? — спросил кто-то.
— Нет, — ответил я, — полагаю, вы тоже не разбойники?
— Позовите Майлза, — произнес чей-то голос.
Один из мужчин вышел из сарая. Когда он выходил через большую дверь, я увидел, что на улице еще было темно. Звезды ярко сияли на небе.
— Так вы не разбойники? — повторил я.
— Нет, — сказал человек.
— Значит, вы — гвардейцы? — снова спросил я. Но вряд ли это были гвардейцы. Они не могли появиться здесь раньше утра.
— Нет, — подтвердил мои предположения человек с арбалетом.
И тут в сарае появился высокий мужчина. Его сопровождали пять человек.
— Во всем имении только эти двое, — сказал один из вошедших, обращаясь к высокому мужчине, — даже тарларионы выпущены и разбежались.
— Разбойники постарались, — заметил другой. Еще два фонаря были подняты вверх. Мы оказались хорошо освещены ими. Я моргал от света и не мог как следует разглядеть черты лица высокого мужчины. Он держал в одной руке обнаженный меч, а в другой у него была связка легких цепей для рабынь.
— Кто ты? — спросил он.
— Я — Джейсон, — ответил я.
— Боевой раб-гладиатор? — уточнил он.
— Меня освободили, — пояснил я.
Глаза высокого мужчины остановились на женщине в ошейнике рядом со мной. Он задержал свой взгляд на ней, небрежно изучая ее красоту. Леди Флоренс отпрянула назад.
— Она не знает, что находится в присутствии свободных людей? — спросил он.
— Прими надлежащую позу, рабыня! — резко приказал я своей бывшей госпоже.
Испуганная леди Флоренс быстро опустилась на колени. Она откинулась на пятки, с прямой спиной, подняв голову, положив руки на бедра. Такова поза домашней рабыни. Я строго посмотрел на нее. Моя пленница быстро развела колени. Теперь это была поза рабыни для наслаждений, рабыни, представляющей интерес для мужчин.
— Подними подбородок, Джейсон, — приказал высокий мужчина.
— Поднесите лампу поближе, — скомандовал он одному из своих людей.
Я сделал, как велели.
— На самом деле, — сказал он, — на горле нет ошейника.
— Госпожа освободила меня, — объяснил я, — еще до того, как бандиты покинули имение.
— Интересно, правда ли это? — засомневался он.
— Правда, — подтвердил я, — если бы я все еще был рабом, желающим убежать, я, конечно, не стал бы задерживаться здесь.
— Это так, — согласился один из мужчин, — его тут все знают и в округе тоже.
— Сегодня ты хорошо сражался, Джейсон, — отметил высокий мужчина, — и стоил мне кучу тарнов.
— Вы — Майлз из Вонда, не так ли? — угадал я.
— Да.
— Мне он стоил двадцать медных тарсков, — прибавил один из мужчин.
— А мне — пятнадцать, — сказал другой.
— Это был выдающийся бой, — с восхищением произнес третий.
— Да, — согласился четвертый.
— Спасибо, — ответил я.
Теперь я успокоился, поскольку не чувствовал у этих людей никаких враждебных намерений. Я подумал, что при соблюдении осторожности мне нечего бояться их.
— Почему вы здесь? — задала вопрос леди Флоренс.
— Твоя рабыня нуждается в наказании, — заметил Майлз.
Я повернулся и, схватив мою бывшую хозяйку за цепь на ошейнике, хлестнул ее по лицу, а затем оттолкнул на солому. Она в ужасе посмотрела на меня. Я не думаю, что когда-нибудь раньше леди Флоренс бил мужчина.
